Шрифт:
Закладка:
Вот это да. Ну и Лил. Пошла ва-банк. Девушка шагает семимильными шагами.
– Но он от меня отказался. Оставил у всех на глазах! – Лил поворачивается к Мэри, у той широко распахнуты глаза. – Я всю ночь думала о тебе, Мэри. О том дне на пароме. Какой униженной ты себя тогда чувствовала. – Она трясет головой, не в силах даже закончить свою мысль.
– И он проделал то же самое и с тобой, – говорю я.
– Даже хуже, – Лилия кусает нижнюю губу. – А потом еще Ренни в отместку притворилась, что я ей подсыпала что-то в пиво, и попросила Рива довезти ее до дома. Он обещал, что вернется, но не вернулся.
Это очень похоже на Ренни. Интересно, как воспримет Лилия то, что Ренни явилась ко мне вчера с извинениями? Только я открываю рот, чтобы рассказать обо всем в сокращенной версии, без слез, как Мэри говорит:
– Ренни – ведьма.
Лилия выглядит так, будто до сих пор не может поверить в случившееся.
– Плевать мне на Ренни. Рив – манипулятор высшей пробы. Все, что он говорит – ложь. – Она сглатывает. – Я тоже, конечно, иногда вру. Но если бы все это было на самом деле, он бы сделал мне очень больно, понимаете? – Она вздыхает. – А я еще пыталась его защитить от вас тогда, в туалете. Господи, да он обвел меня вокруг пальца!
– Да уж, обыграл тебя вчистую, – киваю я. – Черт бы его побрал.
– Прости, что не смогла довести это дело до конца, – говорит Лилия Мэри. Я пыталась. Я правда очень старалась.
Странно, но мне кажется, что Мэри испытывает облегчение.
– Лилия, не говори так, – горячо возражает она. – Я так благодарна тебе за все, что ты сделала. Ведь это совсем непросто притворяться так долго.
Лилия часто моргает.
– Да ладно. Мне не жалко, – она выпивает залпом свой напиток.
Мэри теребит локон.
– Не могу поверить. Так все было хорошо. Тот поцелуй на парковке…
– Знаю, – кивает Лилия. – Он даже пригласил меня завтра к себе домой на день открытых дверей.
– Погоди-ка, Рив пригласил тебя к себе? – Это первое, что я слышу из всего разговора. – Я когда-то была у него на таком мероприятии.
– Я, разумеется, не пойду, – облокотившись о столешницу, Лилия спрашивает. – Кстати, а что такое день открытых дверей?
– Это когда соседи заходят провести время, – я ковыряю ноготь. – Папа с мамой брали меня туда с собой пару раз. Мы смотрели футбол, наряжали елку, ели разную еду. – Я поднимаю голову и говорю. – Йоу, то, что он тебя позвал, это тебе не хухры-мухры! Как думаешь, сколько девушек он знакомил со своей мамой?
– Я с ней знакома, – говорит Лилия. – Мы много раз проводили время у него дома.
Я машу на нее рукой.
– Да, но это будет совсем другое. Типа: «мам, пап, бабуля, дядя Крис, тетя Линда – это девушка, с которой я встречаюсь». Сомневаюсь, чтобы он проделывал это раньше. – Лилия открывает рот, чтобы начать спорить, а я мечтательно добавляю. – Мама Рива бомбически готовит… Она каждый год варит суп с гребешками и морепродуктами: креветками, ракушками… Кстати, а у тебя есть что-нибудь перекусить? Умираю с голода.
Лилия роется в холодильнике.
– У меня осталась пицца, хумус, бри.
– Дай мне немного бри, – говорю я. Никогда не отказываюсь от сыра.
– А ты Мэри? – спрашивает Лилия и кладет сыр на деревянную разделочную доску. Потом идет к буфету и достает крекеры и Нутеллу.
– Я не голодна, – отвечает Мэри, не поднимая головы. – Я просто не могу поверить, что все кончилось.
Я тоже. Голову даю на отсечение, что Рив в нее влюбился. К тому же, меня здесь вчера не было.
Лилия закатывает глаза.
– Что есть, то есть. И я рада, что все закончилось. Теперь мне никогда в жизни больше не придется притворяться милой перед Ривом Табатски. – Она берет пульт. – Давайте посмотрим кино. Что-нибудь девчачье.
Я издаю стон, и Лилия швыряет мне в голову подушкой.
Мы болтаем и слушаем музыку в спальне Лилии. Уже совсем поздно. Около двух часов ночи.
Мэри лежит на полу, и ее светлые волосу окружают голову, как нимб.
– Как вы думаете, Ренни с Ривом переспали вчера ночью? – вдруг спрашивает она.
Лилия пожимает плечами.
– Вполне возможно.
– Почему? – допытывается Мэри.
– Рив тоже ведьма, но в мужском обличии, – говорю я. – Наверняка переспали.
Лилия аккуратно сует палец в банку с нутеллой.
– Тебе нужно быть очень осторожной, Мэри. Обещай мне, что не будешь иметь дел со случайными парнями, а только с теми, кому доверяешь.
Я закатываю глаза и отпиваю пиво.
– Успокойся. Мэри, как и ты, в клубе девственниц, тебе пока не о чем волноваться.
И тут неожиданно Лилия замирает. У нее белеет лицо.
– Что случилось? – спрашиваю я ее. – Я что-то не то сказала?
Лилия мотает головой. Она вот-вот заплачет.
– Все в порядке. Тебе не нужно ничего рассказывать.
Лилия начинает говорить сдавленным голосом, она даже не может на нас смотреть.
– Я больше не девственница. Я… потеряла невинность с парнем, которого даже не знала. – У меня нет слов. Лил? Переспала с незнакомцем? – Правда? Ты? Я и представить себе не могла, что ты на такое способна. Я считала, что ты сохранишь невинность до свадьбы! – По ее лицу начинают скатываться слезы, а я чувствую себя мешком с дерьмом.
Мэри кидает на меня осуждающий взгляд, и я бессильно пожимаю плечами. Что со мной такое? Почему я всегда говорю первое, что приходит в голову?
– Я себя и берегла, – всхлипывает Лилия. – Может и не до свадьбы, но хотя бы для того, кого полюблю, кто полюбит меня. – Я тянусь и ободряюще пожимаю ее ногу. – У меня тоже в первый раз было все дерьмово. Это было в подвале у одного парня, его мама постоянно колотила в дверь. Она хотела, чтобы он покосил лужайку.
Лилия начинает плакать еще сильнее. Плечи сотрясаются от рыданий, волосы закрывают на лицо.
Я не знаю, как ее подбодрить и быстро добавляю.
– Знаешь, мне кажется даже с тем, кого ты любишь, первый раз всегда паршиво.
– Но… я даже его не помню, – всхлипывает Лилия. – Я была такой пьяной. Я не хотела этого. Я звала Ренни на помощь, но она не пришла.
Мы с Мэри в ужасе переглядываемся. Господи.
– Лил, так это было изнасилование? – говорю я. – Это не просто неудачный первый раз. Это настоящее изнасилование.
Она мотает головой.
– Нет, не совсем так. Я почти не сопротивлялась.
– Ты не сопротивлялась этому уроду потому, что
