Шрифт:
Закладка:
Несомненная актерская удача — Андрей Мягков (Новосельцев). В отличие от современных лузеров, которые или слишком красивы, чтобы быть неудачниками, или, наоборот, настолько жалки, что не могут вызвать сочувствия, Новосельцев — недотепа с характером. Неуклюжий, заикающийся, когда несет какую-то чушь про грибы, с трудом контролирующий своих непослушных детей, он иногда показывает свою настоящую душу: осаждает слишком надменную начальницу, дает отпор Самохвалову, когда узнает о его грязных играх. На него просто приятно смотреть. <…>
Итак, что же в фильме самое замечательное? Отнюдь не слегка безумный хеппи-энд, напоминающий концовки шоу Бенни Хилла, и совсем не странный сад на крыше, который, кажется, прилагается к должности Калугиной. Лучшие моменты — это, без сомнения, выразительные сцены Москвы под песни в исполнении Фрейндлих и Мягкова: переполненные вокзалы, снег на деревьях, жители пригородов, спешащие на электрички. Их красота в том, что это картинки из мира, который давно исчез и многими забыт, — в этих волшебных минутах нет никакой натянутости и постановочности, просто людей, которые когда-то куда-то спешили, больше нет. Это напоминает мне один из моих любимых фотоальбомов — „Оптимизм памяти“, в котором собраны фотографии с видами Ленинграда 1970-х — обязательная вещь для каждого, кто там побывал или вообще заинтригован Советским Союзом.
Возможно, вы слышали, что недавно был снят ремейк „Служебный роман: Наше время“. Актерские работы совершенно невыносимы, хотя все исполнители — красавцы как на подбор, на любой вкус и цвет. Наверное, картину стоит посмотреть, но только это еще один современный российский фильм, который слишком явно копирует Голливуд, игнорируя достижения собственной культуры. Держитесь оригинала, и вы не разочаруетесь» (Сол Поуп, 2012).
«Очень остроумный, обаятельно советский и отлично сыгранный. Мы смотрели этот фильм в колледже Мидлбери на уроках русского. Он очень советский и в то же время удачно издевается над той системой. Есть два чересчур политизированных персонажа — Юрий и Шура. Шура — активистка, постоянно занята, но мало понимает, что творит. Например, устраивает панихиду для еще не почившего коллеги. Все это довольно смешно. Политические интриги хитрого манипулятора Юрия более коварны. <… >
Когда главный герой Анатолий на вечеринке пытается наладить связь с непривлекательной директоршей, это очень смешно! Великолепные русские выражения лиц и всевозможные забавные проколы. Фильм очень красивый, атмосферный. Он отлично поймал дух времени — эпоху брежневского застоя — и показывает жизнь простых русских людей с нежностью и юмором. К концу просмотра герои воспринимаются как члены семьи или как старые друзья. Фильм рассказывает о волшебной силе любви, которая может возникнуть в любом возрасте, в самом неподходящем месте. <… > Прекрасна и Вера, секретарша Калугиной, — красотка, которая больше переживает из-за новых сапог, чем из-за работы.
Я всегда сходил с ума (извините за такое сильное слово) по русской культуре. Но сегодня так много русских фильмов, которые просто жестоки. Сплошной криминал. Давно я не смотрел русский или американский фильм, который бы, как „Служебный роман“, так удачно и с таким очарованием передал бы красоту неидеального любовного романа между двумя негламурными, но очень реальными людьми». (Алекс из США).
Последняя формулировка — «неидеальный любовный роман между двумя негламурными, но очень реальными людьми» — применима ко многим произведениям Брагинского-Рязанова. И, в частности, к пьесе «Аморальная история», написанной в том же 1977 году, в котором состоялась премьера «Служебного романа».
Через десять лет «Аморальная история» была переделана в сценарий «Забытой мелодии для флейты», но различия между двумя вариациями одной и той же истории (сценической и кинематографической) — немалые: уникальный случай в творчестве Брагинского-Рязанова.
Основные действующие лица, впрочем, одни и те же: чиновник-бюрократ Филимонов, его супруга Елена Максимовна и его любовница Лида, медсестра, о которой окружающие говорят, что у нее «богатая биография». Авторы, впрочем, и сами по обыкновению предваряют действие краткими характеристиками основных героев:
«Лида — женщина без правил, то есть неправильная женщина. Ей около тридцати. У нее нет ни богатых родителей, ни мужа, ни отдельной квартиры, ни высокой зарплаты. Есть только красота, а это, как известно, товар скоропортящийся.
Филимонов Николай Семенович — референт председателя Комитета по делам самодеятельности. Ему 41 год. Он важен и значителен. Костюм на нем финский, галстук английский, рубашка венгерская, туфли итальянские, носки японские, трусы индийские. Отечественная в нем только душа, она еще себя проявит.
Елена Максимовна — жена Филимонова. Ей под сорок. Женщина современная, деловая, умная и, несмотря на все это, симпатичная».
Главное отличие «Аморальной истории» от будущей «Забытой мелодии для флейты» в том, что пьеса, как ни странно, более смешная и легкая, чем фильм. Вероятно, здесь сыграло свою роль то, что «Флейту» Рязанов ставил в период, когда он снял самые некомедийные (и даже абсолютно некомедийные) свои фильмы. «Забытая мелодия…» была поставлена после «Жестокого романса» и перед «Дорогой Еленой Сергеевной» — и трагический элемент выражен в ней как ни в какой другой картине по сценарию Брагинского — Рязанова.
Сам Эльдар Александрович в мемуарах очень мало написал о «Забытой мелодии…», а «Аморальную историю» упомянул лишь мельком. Эмиль Вениаминович был чуть более словоохотлив относительно этой вещи, уделив ей несколько строк в своих кратких воспоминаниях о работе с Рязановым:
«…дольше всего писалась комедия „Аморальная история“: девять месяцев — нормальный срок для появления человека, а не какой-то там пьесы… На ее премьере в Москве, в Театре имени Маяковского, позабыли поставить лесенку, чтобы авторы в конце спектакля могли из зала подняться на сцену и раскланяться вместе с артистами. Рязанов совершенно спокойно подтянулся на руках, с трудом, но все-таки смог взобраться на сцену и лихо улыбнуться зрителям».
Хеппи-энд в пьесе — однозначный, чего никак не скажешь о финале фильма с клинической смертью Филимонова и истерикой Лиды над его бесчувственным телом. Лида спасает возлюбленного, но уходит прочь, не дожидаясь, пока он придет в себя. Подразумевается, что она навсегда уходит из его жизни.
В пьесе все гораздо легкомысленнее, теплее и радостнее. Вот как выглядит последняя сцена «Аморальной истории»:
«Филимонов (серьезно). Лида, сдай мне угол!
Лида. Угол больше не сдается.
Филимонов. Тогда уступи всю комнату…
Лида. А куда я денусь?
Филимонов. Ты можешь остаться.
Лида. Мы уже в эту игру играли.
Филимонов. Сейчас это не игра. (Настойчиво.) Не игра это! (С отчаянием.) Понимаешь, не игра!
Пауза.
Лида. Вспомнила. Где-то валяются пять рублей, которые ты мне уплатил за знакомство. Я их сохранила как сувенир… (Ставит утюг на подставку, идет к комоду и достает деньги.)
Филимонов (берет у Лиды пять рублей). Давай
