Информационный бюллетень

прихода Баттерси

С великой печалью сообщаем, что мистер Огастас Ньютон на Пасху вновь покинет наш приход и вернется в Африку, дабы продолжать богоугодную деятельность миссионера. Мистер Ньютон прожил в Родезии с 1936 года по 1948. В 1937 году он потерял там свою любимую жену, двадцативосьмилетнюю Агату Ньютон, умершую вследствие опасного и быстротекущего недуга. У мистера Ньютона есть взрослая дочь, Клара Ньютон, с которой он весьма близок. Всем известно, сколько тысяч юных душ мистер Ньютон сумел просветить и направить на путь истинный, путь веры в Иисуса Христа.

Перед его отъездом в Родезию приход объявляет сбор детской одежды для нуждающихся детей этой страны.

Глава двадцать первая

Зубная боль у Клары возникла почти сразу после отъезда Джуди. Айвору она ничего не сказала, хотя обычно вполне могла ему на свои недуги и пожаловаться; однако теперь она решила, что ей не следует слишком на него полагаться. Мисс Бриджес посоветовала ей пить чай с перечной мятой, которая должна несколько уменьшить боль. Сестра Грейс сказала, что в десну хорошо втирать гвоздичное масло. Анита предложила полоскать соленой водой. Билли сказал, что запросто может больной зуб выдернуть. А Барри, которому всегда было свойственно несколько сгущать краски – заявил, что в крайнем случае выбьет зуб ногой. Доктор Кардью пообещал найти для Клары дантиста и велел пока что «жевать другой стороной». Ни один из этих советов не помог, и с каждым днем Кларе становилось все хуже. Зуб болел так, что она ни на чем не могла сосредоточиться. Зубная боль заслонила собой все. Клара словно забыла, что нужно заботиться о детях, о том, что тает снег, о том, что лондонский дом вскоре будет свободен, и даже о предложении, сделанном Джулианом, – все эти проблемы вертелись у нее в голове, кипели как суп, но никаких решений она принимать была не в состоянии. Значение имел только больной зуб, все остальное было пока отложено. У нее сильно распухла щека. Любая еда имела отвратительный вкус. Клара чувствовала, что эта боль окончательно загнала ее в угол.

Оказалось, что это абсцесс. Клара лежала, откинувшись, в стоматологическом кресле и чувствовала себя на редкость уязвимой и готовой проливать слезы. К счастью, дантист оказался человеком очень мягким – его Кларе рекомендовал доктор Кардью – да и лечение стоило не слишком дорого.

– А хотите, мы их все вырвем, если вы так уж боитесь лечиться? – спросил дантист.

И Кларе вдруг вспомнились безупречные зубы матери – и история о том, как ей пришлось все собственные зубы вырвать и к восемнадцати годам заменить сверкающими протезами. Вставные зубы всегда выглядели очень мило, но только не в стаканчике с мутной водой, стоявшем возле ее постели. Кларе очень хотелось заплакать, но она сдержалась, открыла рот и позволила начать лечение. Крепко зажмурившись, она сказала себе: все мои дети умрут, если я не соглашусь лечиться. Это была довольно странная мысль, однако она помогла.

Весь день потом Клара была как пьяная и ужасно хотела спать. Слава богу, о ланче позаботился Питер и, не говоря ей ни слова, приготовил всем тосты с сыром, а для вечернего перекуса почистил и порезал морковку и подал ее с крекерами.

– Ты просто чудо! – поблагодарила его Клара, хотя получилось это у нее как-то невнятно. Да и он как бы ускользнул от ее похвалы. И она вдруг вспомнила о той записке из школы, которую получила накануне Рождества, то есть уже почти шесть недель назад, и на которую как-то особого внимания не обратила, а теперь считала, что все, наверное, уже снова в порядке, иначе ей бы уже сообщили.

Ее несчастный вид, похоже, встревожил кое-кого из детей; они старались ей не докучать и, возможно, чувствовали себя, как спущенные с поводка щенята, за которыми больше никто не следит. Алекс, что было совершенно ему не свойственно, спросил, не пьяная ли она. «Я просто подумал…» – туманно объяснил он и тут же снова уткнулся в книгу. Зато Пег, опустившись на колени возле лежавшей на диване Клары, принялась гладить ее по волосам, Терри принесла букетик полевых цветов, Билли притащил чашку чая, а Барри – таблетку парацетамола.

Итак, думала Клара, отец вскоре снова уедет, так что она снова сможет жить в их старом доме. И ей, возможно, даже удастся получить свое прежнее место в компании «Харрис и сыновья». То есть вернуться в ту точку в Лондоне, из которой десять месяцев назад начался ее новый путь. Если отмотать время назад до этой исходной точки, она опять сможет оказаться в том периоде, когда была вполне своей жизнью довольна.

Или можно выйти замуж за Джулиана и стать женой сельского солиситора.

Или можно сделать вид, будто с ней ничего не произошло, и надеяться, что именно так все и останется, – но в глубине души она понимала, что это абсолютно невозможно.

К вечеру, когда дети уже собирались ложиться спать, Клара почувствовала себя значительно лучше и, как всегда, предложила Рите расчесать ей волосы. Забавно, до чего ей уже стали знакомы очертания этой детской головки. Обычно она водила расческой почти машинально.

Но на этот раз Рита настояла на том, что расчешет волосы сама.

– Может, ты просто посмотришь? – попросила она Клару, и та кивнула, польщенная.

А потом Рита разделила волосы на шесть прядей и каждую закрутила в тугой узел. Самый большой узел она сделала спереди, а боковые прядки она ухитрилась завить – когда только успела! – и в итоге получилась очень модная прическа. Клара восхитилась и сказала Рите, что у нее самый настоящий талант, хотя ей самой и показалось, что это слишком взрослая прическа и для Риты совсем не годится.

– Так обычно взрослые женщины волосы укладывают, – сказала она девочке.

– Ну да, например, Руби, – с воодушевлением откликнулась Рита.

– Руби – это твоя новая школьная подружка? – с надеждой спросила Клара.

Рита захихикала.

– Нет, глупая, Руби – это жена Айвора. Он мне фотографии показывал. У нее самые красивые волосы в мире!

* * *

Джулиан прислал какой-то удивительный, похожий на легкий дождик, букет. Цветы были похожи на крошечные звездочки, мерцающие среди зелени. Клара сперва даже не поняла, что букет он заказал у Гаррардов. Когда же до нее, наконец, дошло, она невольно расхохоталась, хотя во рту у нее все распухло и болело.