— В таком случае готовься, Поль! — улыбнулся я. — Через пару часов, ты сможешь собственноручно испепелить своих тупоголовых помощников.

— Ты серьёзно? — лич впился в меня требовательным взглядом. — Но ты ещё не взял десятый ранг!

— Стела одарила. Авансом.

— Макс… — по щеке лича прокатилась золотая слеза. — Я… Я… Буду должен.

— Впервые вижу Поля в таком состоянии, — протянул Виш. — Даже не представляю, что могло случиться…

— Знаешь, как невыносимо смотреть, когда кожаный мешок совершает одно открытие за другим, а всё, что ты можешь — бессильно наблюдать за его триумфом?

— Надеюсь, — я оглядел лабораторию в поиске Зубаева, — Анвар цел?

— Цел, — буркнул лич. — Спит.

— Ничего, Поль, скоро ты наверстаешь. Ведь тебе не придётся спать.

— А ведь и вправду! — приободрился лич. — Чего же ты ждёшь, Макс?

— Помнишь, я просил тебя сделать наручи?

— Так вот, зачем ты его привёл, — лич попытался кивнуть, отчего его голова чуть было не свалилась с блюда. — Они лежат на столе, справа от тебя.

И действительно, на широком столе сиротливо ютились золотые наручи. И как я только сразу их не заметил?

Не откладывая дела в долгий ящик, я надел наручи на фон Штерна и посмотрел на лича.

— Ну как?

— Если ты про демона, то он скован, — отозвался Поль. — Теперь всё зависит от человека. Тело достанется тому, чья воля сильнее.

— Вот и отлично, — кивнул я. — Я провожу его до портала, а ты, Поль, готовься.

— Я уже готов, — вздохнул лич. — Я всегда готов!

Отведя Ландера наверх, я ещё раз напомнил ему про Волю, убедился, что на губах друга заиграла неуверенная, но такая искренняя улыбка, и отправил его в портал.

Сам же, чуть ли не бегом, рванул в лабораторию. Последнее невыполненное обещание буквально жгло изнутри.

— А золота точно хватит?

При виде Поля у меня возникло ощущение, что он волнуется как бы не больше, чем я.

— Хватит, — заверил я его и приступил к выжиганию ритуальной фигуры трансмутации. — А сейчас, Поль, будет немного больно!

Глава 30

Я много слышал о садистах и мазохистах, но пересекался только с первыми.

Первый раз это случилось в армии — на моих глазах восемнадцатилетний дедушка упивался своей властью над новоприбывшими срочниками.

Он раскидывал шлёпки по казарме и приказывал их ему принести.

Со стороны, наверное, это смотрелось нелепо и смешно, но стоя́щим в шеренге парням, которых только что привезли с пункта сбора, было не до смеха.

Правда, спустя несколько дней, когда наш призыв немного освоился, дедушка подуспокоился. Нет, его никто не бил, просто перестали обращать на него внимание. Несерьёзный человек.

Но, глядя в его глаза, я понимал: дайте этому сморчку побольше власти, он развернётся по полной.

Видимо, интуитивно это понимали все, поэтому с ним практически никто и не общался.

Второй раз я встретился с уже сформировавшимся садистом на работе.

Наша компания сотрудничала с московской конторой, и начальник, с которым мы проводили переговоры, ежедневно измывался над своими подчинёнными.

То кофе недостаточно горячий, то бумага недостаточно белая… Он унижал людей морально и при этом получал от процесса огромное удовольствие.

Общаться с ним было неприятно. Да что там неприятно, противно! Однако бизнес есть бизнес, и я, отключив эмоции, готовился к сделке. Нашей компании нужны были их логистические маршруты, и цена вопроса превышала десятки миллионов рублей.

И если бы не Илюха, я бы прогнулся под того типа… Но Илья, прилетев на финальное подписание договора, удивил не только меня, но всех вокруг.

Ему хватило обеда, чтобы понять, кто перед ним находится.

— Мы передумали. Сделки с этим человеком не будет.

Слова моего старшего товарища прогремели в офисе как гром среди ясного неба. И пока все приходили в себя, Илья покинул переговорную.

Шумиха тогда поднялась изрядная, но глубоко внутри я почувствовал облегчение. Заключать договор с тем человеком было… мерзко.

А потом я получил важнейший урок в своей жизни.

— Запомни, Макс, — сказал Илюха, когда мы остались одни. — Бизнес — это люди. Видишь, что человек — говно, проходи мимо.

— Но сделка… Десять миллионов!

— Человек-говно втянет тебя в такую историю, что ещё должен останешься. К тому же вокруг нас уйма возможностей. Достаточно просто посмотреть перед собой.

И он кивнул на секретаря того офисного садиста.

— Неэтично же?

— Неэтично, — согласился Илья. — Но я пообщался с гендиром этой конторы, и так тебе скажу, ещё немного, и они разорятся. Компания неплохая, а вот люди — говно.

— А он? — я кивнул на секретаря.

— Вот сейчас и узнаем.

Оказалось, что секретарь терпит все выходки своего начальника только из-за беременной жены и ипотеки. И он с радостью принял наше предложение о сотрудничестве. Более того, ещё увёл за собой с десяток сотрудников.

В Москве появилась новая контора, мы сэкономили на логистике, а тот офисный садист в конечном счёте остался без работы.

К чему я всё это вспомнил? Да к тому, что сегодня я сам выступил в роли садиста…

— Давай, Макс, не отвлекайся на его вопли!

Процесс создания золотого голема ничуть не походил на големизацию Галицина. Во-первых, это было намного дольше, а во-вторых, в десятки раз больнее. По крайней мере, Поль орал, как резанный.

Но хуже всего было то, что… ему это нравилось!

— Я чувствую правую руку! — орал лич. — О, да! Давай, Макс! Не забудь про пальцы! Я должен чувствовать каждый ноготок!

Я же, отливая из золота его тело, не только слышал этот безостановочный ор, но ещё и ощущал эмоции Поля.

Ему было дико больно, и в то же самое время его разрывало от радости… Умом я понимал, что лич радуется вернувшимся ощущениям, но ментально ничего не мог с собой поделать — лич вёл себя, как чёртов мазохист.

Но хуже всего, что этот эмоционально-акустический фон накладывался на мою работу.

Ведь я не просто отливал золотую структуру, я влиял на качество золота, и мне это… нравилось. Кости я сделал плотнее, на нервы пустил тончайшие золотые нити, в роли условного мяса выступило пористое золото.

Я не просто выполнял данное