от фабричных отходов водой или небольших городов, закопченных дымом заводских труб. Однако современный мир сейчас настолько взаимосвязан, что все эти местные последствия начали формировать глобальные модели разрушения, которые вмешиваются в самый фундаментальный ресурс планеты, в настоящее время стремительно ухудшающийся в результате многих столетий человеческой изобретательности – почву.

Потребуется 3 тысячи лет для того, чтобы природные процессы заменили прежние 15 сантиметров верхнего слоя почвы, необходимые для сельскохозяйственного производства и сбора урожаев. Потеря одного сантиметра почвы снижает урожайность кукурузы и пшеницы на 6%. Каждый год 6 миллионов гектаров обрабатываемых земель приходят в такой упадок, что от их использования приходится отказываться. Эрозия и оскудение почвы происходит главным образом по причине воздействия ветра на землю после распахивания, добычи полезных ископаемых или наводнений, которые неизбежно следуют за вырубкой лесов. Подобное происходит теперь почти с половиной всех земельных угодий нашей планеты, сокращая производственную отдачу обрабатываемых земель на 25–100%. Одна пятая всех пахотных земель безвозвратно пришла в упадок, то же самое касается и четверти некогда биологически продуктивных, но в настоящее время некультивируемых участков земли. С 1984 года общая площадь земли, пригодной для обработки и сельскохозяйственного производства, фактически прекратила увеличиваться. Однако при этом число ртов, которые необходимо накормить, нисколько не сократилось.

Убыль верхнего слоя плодородных почв, начиная с 1972 года, оценивается в 5 миллиардов тонн, и темпы роста такой убыли, возможно, в 40 раз превышают цикл естественного восполнения. В одной только Индии ежегодно теряются участки земли, по своим размерам равные площади штата Массачусетс. Подобные потери происходят также по причине опустынивания, нехватки воды, выветривания и вырубки лесов – все это ежегодно делает непригодными для обработки 21 миллион гектаров земли, на которых проживает около 850 миллионов человек. Тридцатикратно увеличившаяся за последние два столетия площадь обводненных земель породила проблемы засоления почв, также как и стремительное уменьшение запасов пресной воды. Почва – самый главный природный ресурс, и мы теряем его очень быстро.

Два миллиона лет тому назад самым первым даром, предназначенным для улучшения блага человечества, был конечно же топор, которому посвящена эта книга. При помощи топора мы создали деревянные артефакты, которые помогли нам выжить, такие как жилища, оружие и всякого рода инструменты. По мере роста населения (и потребности во все новых вещах), дерево стало главным строительным материалом. А когда Создатели топора одарили своих соплеменников средствами для строительства и навигации, то вторым по важности применением древесины стало строительство лодок и плотов.

Большую часть истории человечества путешествия по суше были невозможны из-за плохой погоды, устанавливавшейся порой на долгие месяцы, и поэтому основная деятельность людей, связанных с торговлей, с давних пор и до наших дней осуществляется морским путем. Поэтому нет ничего удивительного в том, что на побережье возникали крупные поселения, и скоро наши предки стали испытывать острую нужду в древесине. В указах правителей древнегреческих городов-государств видна озабоченность нехваткой дерева. В XVII веке, когда для создания боевого корабля требовалась тысяча дубов, во всей Европе запрещалось использование лесов для иных целей.

Однако эти незначительные местные исторические трудности бледнеют по сравнению с современными проблемами, когда земные леса исчезают, истребляемые безжалостной цепной пилой. Начиная с 1700-х годов, средняя площадь теряемых каждый год лесов равна по размерам Швейцарии, но более половины общих потерь произошло после 1950-х годов. За одни лишь несколько последних десятилетий потери лесов по площади равнялись территории Малайзии, Филиппин, Ганы, Конго и Эквадора вместе взятых. По самым оптимистическим оценкам, Африка уже потеряла примерно три четверти своих лесов, а Азия – две трети.

В богатых лесами странах, вроде Бразилии, расширение нерегулируемого подсечно-огневого земледелия и строительства новых поселений вызывает крупные вырубки леса. В огромных масштабах подобное происходит в Индии, в Бразилии, на Яве. Многие развивающиеся страны, имеющие внушительные долги перед западными государствами, вынуждены для их выплаты прибегать к продаже леса.

Страны третьего мира с их постоянно увеличивающимся населением и отчаянной нехваткой энергоресурсов вырубают свои леса также и для того, чтобы обеспечить потребности в топливе, потому что не могут позволить себе импортировать каменный уголь, нефть или газ. Из этого порочного круга никак не удается вырваться: малопродуктивное сельское хозяйство, что обусловлено либо неравным распределением земли, либо введением дорогостоящих западных сельскохозяйственных технологий, вынуждает увеличивать вырубку лесов для того, чтобы прокормить население. Это сокращает продуктивность сельского и лесного хозяйства, что в свою очередь вызывает необходимость в увеличении вырубки лесов, которая приводит к долгосрочным разрушительным последствиям. По этой причине в тех областях Гималаев, где было произведено дренирование рек в местах их водоразделов, 5 миллионов мелких индийских и бангладешских фермеров живут в климатическом режиме «наводнение или засуха».

Поскольку леса постепенно исчезают, целые экосистемы превращаются в изолированные биологические «островки», вызывая коллапс флоры и фауны по мере того, как обрываются их жизненно важные цепочки связей с другими экосистемами. Общее число ныне существующих биологических видов точно не известно, но оно может равняться примерно 30 миллионам, треть из которых обитает в тропических лесах. В тропических лесах Перу, например, один вид дерева является домом для 43-х видов муравьев. Подобное биологическое разнообразие радикально сократилось в результате массового вымирания, вызванного повсеместным загрязнением окружающей среды, кислотными дождями, наводнениями, эрозией почв и вырубкой лесов.

Пока человечество продолжает уничтожать таким образом земную флору и фауну, интерактивная природа экосферы затрудняет точную оценку совокупных последствий этой деятельности. Согласно некоторым оценкам, темпы таких потерь в 10 тысяч раз превышают темпы исчезновения биологических видов, чем это было до появления человека. Если это соответствует истине, то мы теряем эти виды с беспрецедентной скоростью, когда позвоночные и птицы исчезают со скоростью в 100–1000 раз, превышающую естественные темпы. Но мы продолжаем уничтожать природу нашей планеты, не понимая, что это – катастрофа, или настоящий Армагеддон.

Главная опасность, ассоциирующаяся с убыванием тропических лесов, состоит в том, что они исторически были источником генетического восполнения после естественного исчезновения, которое обычно происходило со средней скоростью несколько видов каждый миллион лет. При нынешних темпах вырубки дополнительные потери тропического леса в следующие тридцать лет могут составить 15%. Если такое действительно произойдет, то потери одних только тропических лесов Южной Америки будут оцениваться в 15% совокупных исчезнувших видов растений и до 70% птиц. «Молчаливая весна» Рэчел Карсон вполне может стать реальностью.

Как уже было сказано, последствия Промышленной Революции, произведенной Создателями топора, возможно, оказали самое сильное и глубокое воздействие на природу планеты. С начала XIX века бурное промышленное развитие вызвало стремительный рост жизненных стандартов и материальных запросов людей. Однако вместе с сопровождавшим его