– Боишься? – прошептал мне на ухо Макс, и я кивнула. Как тут не бояться!

– Я не смогу, – выдавила я. Слова не слушались, голос дрожал. – Это слишком… я не готова.

– Никто никогда не бывает готов к действительно важным вещам, – проговорил он, обняв меня за плечи и склонившись надо мной. – Невозможно подготовиться ко всему. Но что возможно – это принять жизнь такой, какая она есть, и сделать её такой, какой хочешь её видеть ты.

– Я всех подведу.

– Ты не тренировалась, чтобы выходить на поле, и никто тебя не осудит, если что-то пойдёт не так. Но у тебя сильные крылья. И сильное пламя. А главное, у тебя сильный дух.

Я сделала судорожный вдох. От взгляда обернувшегося на меня Рыча, по спине побежали мурашки.

– Если ты будешь нужна, ты не сможешь не выйти, – чуть громче произнёс Макс, потому что прозвучал сигнал к началу игры, и зрители возбуждённо зашумели.

– Если не выйду, то проиграю, даже не попытавшись сыграть.

Макс сжал мои плечи, потом обхватил обеими руками и прижал к себе:

– Здесь безопасно. Ничего страшного не произойдёт. Мы рядом. Поверь, когда выйдешь на поле, ты почувствуешь это.

Я сделала судорожный вдох и подошла к поручню, где стоял отец, чтобы видеть всё поле. Мягко выпустив меня, Макс встал рядом.

Игра действительно была жёсткой. Драконы бросались друг на друга, выставляли щиты всех доступных стихий, разгоняли жар и пламя. Всего десять драконов в жерле вулкана создавали настоящий хаос.

– Протокол Ада… – пояснял Макс, когда я с удивлением обнаружила Дэна в защите. Но слушала его вполуха. Шум вокруг и волнение не давали сосредоточиться на его словах. Колени тряслись, и я с ужасом ожидала, что вдруг кто-то будет удалён за нарушение или по травме.

Но всё шло хорошо. К середине игры счёт был два против трёх в пользу соперника, и наши ребята не собирались отдавать победу. Они буквально вгрызались в соперников, не спуская им ни единой ошибки. Во время таймаутов с них ручьями тёк пот, особенно с Рыча, который находился далеко от Лео, и усиление потоотделения было для него единственным действенным способом охлаждения.

А потом случилось то, чего я так боялась.

Миранда просто начала падать. Никто ничего не понял, и лишь когда она почти достигла дна, судья подал сигнал к остановке игры. Вскрикнув, я склонилась над поручнем, и Макс поймал меня за плечо.

– Осторожно, так и упасть можно!

– Что с ней?! – я обернулась на Робинсон, которая буквально подлетела ко мне и всучила в руки пакет с формой.

– Переодевайся. Быстро!

– Вот это поворот, друзья! – рокотал голос комментатора. – Похоже, что мисс Миранда Артас-Саблезуб, также известная под именем Стальной Леди, потеряла сознание. Не волнуйтесь, к ней уже спешит бригада медицинских работников. А вот и они!..

Я пулей влетела в раздевалку и начала буквально срывать одежду с липкого от пота тела. Времени было мало. Как только медицинские работники вынесут вердикт о состоянии Миранды, судьи примут решение о техническом поражении.

Спустя бесконечно долгих три минуты, я выбежала обратно на трибуны и подошла к Робинсон.

– Что-нибудь известно?

– Пока нет, – хмуро ответила она. – Ждём.

– Что вообще случилось? С ней же всё было в порядке!

– Может, магическая кома: Миранда использовала стальную ловушку раз тридцать за всю игру.

– Она может и больше, – возразила я.

Робинсон кивнула:

– Может. Но мы не знаем, на что ещё она могла тратить свою силу. По крайней мере, я надеюсь, что это было просто истощение.

Рыч, который бросился за Мирандой, как только она начала падать, стал подниматься наверх, и скоро опустился на стартовую площадку. Мы с Робинсон поспешили к нему.

– В чём дело? – сухо, напряжённо спросила тренер.

Он поджал губы.

– Миранда не сможет продолжать.

Я не заметила, как рядом появился Макс и положил руку мне на плечо.

– Что-то серьёзное? – спросил он.

Рыч медленно втянул носом воздух и вытер лоб полотенцем, которое ему подала Синтия.

– Она беременна.

– Бездново днище, – выругалась Робинсон, а я, оглушённая, села на скамью запасных.

– Мы проиграли, – сказал Рыч, но Робинсон его оборвала:

– Не спеши делать выводы. Шелли, на выход!

Под удивлённые возгласы я пошла на стартовую площадку. Папа что-то кричал, Робинсон ему отвечала, но я не слышала ничего, словно находилась в глухой стеклянной банке. Колени дрожали и подкашивались, но я не могла не выйти. Скоро вокруг меня собралась вся команда. Подозвав всех в круг, Робинсон раздавала указания:

– Рыч, ты переходишь в защиту, Протокол Ледяных Струй. Маркус, ты в сопровождении. Нападающей будет Шелли. Вы идёте с ними ноздря в ноздрю, так порвите же этих снобов!

Бурное “Да!”, которое я не могла поддержать. Не могла даже сфокусировать на чём-то взгляд. Меня касали, обнимали, чуть толкали то с одной стороны, то с другой, но всё изменил один звук.

Сигнал к продолжению игры раздался надо мной. Взгляд обрёл чёткость, а к разуму вернулась острота. Обернувшись огненной птицей, я с пронзительным криком поднялась в воздух и загорелась синим пламенем.

Трибуны ахнули. Робинсон была права: за всю недолгую историю драгонбола ещё никто не видел на поле феникса. Более того: мало кто вообще видел феникса в его магической ипостаси, а большинство до сих пор считало их сказкой, вымыслом или, по меньшей мере, давно забытой ушедшей расой.

В первое мгновение у меня началась паника, и от этого я потерялась в пространстве. А потом мой взгляд упал на Маркуса, который вынырнул из-под меня в полуобороте. Крепкое тело в бело-золотой форме удерживалось в воздухе огромными жилистыми крыльями тёмно-красного цвета. Он что-то крикнул. Из-за рёва трибун я не разобрала слов, но взгляд мгновенно прояснился, и я, перестав бездумно махать крыльями, наклонилась вперёд и устремилась за ним.

Время словно перестало для меня существовать, точно так же, как и весь окружающий мир. Пространство вокруг превратилось в одну-единственную фигуру красного дракона. Маркус на ходу ушёл в полный оборот, превратившись в огромного ящера, и рассекал воздух, планируя из стороны в сторону. Время от времени он поднимал вокруг нас огненные стены, плевался сгустками пламени, ревел и крутился в воздухе, с силой размахивая хвостом. Должно быть, отбивался от защитников, которых я почти не замечала.

Ни один из них, действительно, не смел ко мне приблизиться.

Наконец, мы добрались до гнезда соперника, и я в нерешительности остановилась на расстоянии нескольких размахов крыльев. Маркус, недолго думая, схватил яйцо и, после того, как я обернулась человеком,