Аль-Мансур с большим искусством играл на страхе испанцев и англичан, что он станет на чью-либо сторону. Он торговал своей помощью, но ничего не давал. Наконец план Филиппа II оккупировать остров Аргин и сахарское побережье, чтобы прибрать к рукам суданское золото, склонил чашу весов в пользу Англии. Султан стал даже подумывать о завоевании и разделе Испании совместно с Англией, но Елизавета предпочла обратить свои усилия на Индию. Смерть старой королевы и кончина султана, умершего от чумы, положили конец этим планам большой политики (1603 год).

С Францией, которую раздирали религиозные войны, аль-Мансур поддерживал лишь кое-какие деловые связи, а также принимал у себя французских консулов. Что касается Нидерландов, то они только начинали интересоваться марокканской торговлей.

Упадок Саадийцев. Не успел умереть старый государь, как трое его сыновей начали борьбу за власть. Один из них, Мулай Зидан, был провозглашен в Фесе. Другой сын, Абу Фарис, был признан в Марракеше. Третьим был Мухаммед аш-Шейх аль-Мамун, которого отец заключил в тюрьму незадолго до своей смерти. Этот последний был человек необузданного нрава и считался только со своими инстинктами; будучи признан наследником в 1581 году, он в конце концов истощил терпение отца своим буйством и мятежами: в 1602 году он был захвачен с оружием в руках и посажен в тюрьму в Мекнесе. Объединяясь вдвоем против одного и постоянно меняя партнеров, три наследника в течение семи лет разыгрывали трагическую игру в прятки, призывая на помощь то испанцев, то турок. В 1610 году Абу Фарис был убит своим племянником Абдаллахом, сыном аль-Мамуна, во всем похожим на своего отца; при поддержке испанцев, получивших за свои услуги Лараш, аль-Мамуну удалось захватить Фес; Мулай Зидан так или иначе сохранил за собой Марракеш и примыкающий к нему район. Как и в XV веке, Марокко было разделено на два государства: Фесское и Марракешское.

Это разделение не было залогом мира. Братоубийственная борьба сыновей аль-Мансура пробудила дикие инстинкты, утихшие было в период его правления; повсюду появлялись религиозные вожди, которые враждовали друг с другом, распространяя вокруг траур и развалины. Арабские племена также приняли участие в беспорядках; берберские племена гор, услышав об этих волнениях, в свою очередь вступили в игру. Это был самый мрачный период анархии, какой только знала история Марокко; такие спокойные и обычно столь мирные города, как Фес, стали жертвой раздоров. В течение нескольких дней с минарета Большой мечети не было слышно призывов к молитве, целые кварталы были превращены в развалины и стали садами и огородами.

Султаны Феса и Марракеша не имели никакого веса. Наименее слабый из них, Мулай Зидан (1603–1628 годы), с трудом удерживал власть. Трижды его изгоняли и восстанавливали. Он так и не завоевал Фесское государство, которое осталось независимым. Будучи властелином Марракеша, Мулай Зидан успел все же построить в саадийском некрополе ту западную куббу, которая вызывает восхищение туристов своими пышными арабесками, сталактитами своего свода и резьбой на гробницах и тем не менее является произведением эпохи упадка. По словам Ж. Марсэ, между спокойным величием альмохадских мечетей, гармоничной, стройной красотой меринидских медресе и неумеренным богатством мавзолея саадийских султанов такая же дистанция, как между церковью в Бру и северным порталом Шартрского собора.

Начиная с 1626 года Фес подчинялся лишь главарям различных шаек или же на время покорялся одной из группировок, которые стремились присвоить себе верховную власть. В Марракеше Саадийцы продержались несколько дольше; последний из них, аль-Аббас, был убит в 1659 году.

Кандидаты на власть. В то время как династия постепенно умирала, Испания оккупировала марокканские порты, заботясь в первую очередь об обуздании корсаров. Выше мы видели, что Лараш был уступлен ей в 1610 году; в 1614 году испанцы построили крепость в устье Себу, чтобы лучше следить за городами на Бу-Регреге, Рабатом и Сале, где развивалось пиратство.

Эта крепость, которую испанцы назвали Сан Мигель де Ультрамар, а марокканцы — аль-Мамура, в настоящее время называется Мехдия. Как и португальские завоевания предшествующего века, этот захват христианами отдельных участков мусульманской территории вызывал гнев народа и служил благочестивым предлогом для удовлетворения некоторыми религиозными вождями своих честолюбивых замыслов.

Христианская опасность особенно сильно ощущалась на севере Марокко; поэтому здесь было более значительным противодействие в религиозной форме, которому, кроме всего прочего, благоприятствовали слабость и неспособность саадийских государей. Однако на юге также отмечались марабутские движения, хотя там они имели несколько меньший размах.

Первое из них было делом мелкого улема из Тафилалета — Абу Махалли. Получив образование в суфийской школе, он поселился около 1593 года в долине Сауры, приобрел там большую известность своим благочестием и стал считаться махди. Уступка Лараша испанцам побудила его к действию: он двинулся на Сиджильмасу, захватил ее, разбил войска, посланные против него Мулай Зиданом, перешел через Атлас и внезапно овладел Марракешем. Мулай Зидан, который не мог вернуть столицу собственными силами, бросил против него другого марабута, уроженца Атласа — Яхью ибн Абдаллаха аль-Хахи. Тот атаковал Марракеш. Абу Махалли был убит в самом начале битвы, а его голова была вывешена на крепостной стене Марракеша, где, как говорят, и провисела двенадцать лет (1613 год). Окрыленный успехом, Яхья ибн Абдаллах держал себя как хозяин и вел боевые действия до 1627 года. Тогда третий персонаж, до этого простой статист, Абу-ль-Хасан ас-Семлали, по прозвищу Абу Хассун, уроженец Массата, создал в Сусе и Анти-Атласе независимое государство, исчезнувшее только после победы Алавитов. Наконец, Для полноты картины следует упомянуть об алавитских шерифах Тафилалета, к которым мы еще вернемся.

На севере в борьбу против саадийских правителей Феса вступили три силы: морискская республика Рабата и Сале, марабут аль-Айяши и марабуты Дилы.

Республика Бу-Регрег. В результате восстания 1568 года мориски были изгнаны из провинции Гранада, но не из Испании: Филипп II и его советники не теряли надежды на их ассимиляцию. После сорокалетнего опыта Филипп III увидел, что ассимилировать их не удается, и в 1609–1614 годах издал серию указов об их изгнании. Все, кто не согласился отречься от своей веры, были вынуждены покинуть страну; они распространились по всему побережью Северной Африки от Туниса до Рабата, но главным образом на севере Туниса и на севере Марокко. В этом последнем районе они образовали две основные группы: одну в Тетуане, другую по обе стороны устья Бу-Регрега. В 1609 году в старинную крепость Абд аль-Мумина Рибат аль-Фатх, которая возвышалась над рекой на западе, пришли