В её объятиях бард забывал обо всём. И чем прочнее становилась их связь с лианнан ши, тем чаще в его голове рождалась музыка, и слова новых песен готовы были сорваться с кончика пера и излиться на бумагу. Как будто бы его вдохновение долго копилось в мутной заводи, а теперь плотину вдруг прорвало — и вода хлынула мощным потоком, с которым он не знал, как справиться. Его щёки горели, в висках стучала кровь, дыхание участилось. Может, об этом и предупреждал его мастер Патрик, когда говорил о чарах лианнан ши? Но даже если этот огонь окажется гибельным, Элмерик ни о чём не жалел.

Ллиун уже давно заснула, а в его сознании всё ещё вспыхивали строчки и звучали замысловатые рилы — он даже вскочил и принялся записывать всё это, чтобы не забыть. Извёл кучу бумаги, насажал клякс, но так и не смог дописать до конца ни одной песни. Сердце стучало, как будто он только что пробежал несколько миль. Хорошо, что яблоневая дева мирно посапывала на кровати и не видела его метаний, а то наверняка разволновалась бы.

За окном занимался рассвет, но сна не было ни в одном глазу. Элмерик со вздохом отложил перо, подошёл к Ллиун и поправил сползшее одеяло. Девушка тихонько улыбнулась во сне. Раз уж с песнями ничего не вышло, бард решил пойти прогуляться. Даже оделся для этого — и вовремя, потому что в дверь вдруг постучали. Душа вмиг ушла в пятки: в такую рань редко приходят с хорошими новостями.

Элмерик отодвинул щеколду, выскользнул в коридор и столкнулся нос к носу с Мартином.

— Похоже, я тебя не разбудил, — он окинул барда взглядом. — Это хорошо. В любом случае, прости за ранний визит. Кажется, нам с Шоном не обойтись без твоей помощи. Для того чтобы запечатать Лисандра, нужен бард.

Мартин выглядел так, будто тоже не спал всю ночь: под глазами залегли глубокие тени, коса растрепалась — он явно не переплетал её со вчерашнего дня, а подбородок покрылся щетиной. Похоже, ему нынче было не до бритья.

— Что я должен буду сделать?

Элмерик так сильно вымотался в последние дни, что, кажется, впервые не почувствовал никакого душевного трепета из-за грядущего участия в ритуале. Ну, нужен бард — значит, нужен. И никаких дурацких мыслей о том, что он не справится, ошибётся и всех подведёт. Всегда бы так!

— Вот, держи, — Мартин протянул ему пыльный свиток. — Ты должен выучить это и сыграть. Нельзя ошибиться ни в едином слове — иначе печать со временем разрушится.

Элмерик сдул со свитка пыль, развернул его и вчитался — текст был написан на древнеэльфийском. Это создавало дополнительные трудности, но даже тут его извечная неуверенность в себе не проснулась — на душе было спокойно как никогда. Возможно, за это стоило поблагодарить Ллиун и её магию.

— Пожалуй, схожу к Маэне. Она сможет помочь мне разобрать спорные места.

Мартин ободряюще хлопнул его по плечу:

— Спасибо, приятель. Кстати… ты можешь обратиться не к ней, а к Дэрреку — он прекрасно знает древнеэльфийский, потому что застал те времена, когда эльфы на нём ещё разговаривали. А нам с Шоном ещё предстоит доделать кое-что. И предупредить Риэгана.

— А при чём тут он? — Элмерик вытаращил глаза. — Вроде же решили, что Лисандр — это забота Соколов.

— Да, но наш колдун, поняв, к чему всё идёт, сказал, что у него есть важные сведения. Мол, ему известно, как можно победить фоморов. Только расскажет он об этом лишь королю, и никому другому.

— Думаешь, хочет выторговать себе помилование?

— Возможно. Риэган вряд ли на это пойдёт, но если Лисандр и правда что-то знает… — Мартин едва слышно вздохнул. — Надеюсь, наш король хорошо знаком с историей и помнит, чем закончилась сделка с эльфом для его прадеда.

— Но ты ведь не веришь Лисандру, да? — Элмерик потёр воспалённые глаза и подумал, что хорошо бы попросить у мастера Патрика каких-нибудь травок для лучшего сосредоточения. Его бодрость была какой-то нездоровой и изматывающей.

— Я думаю, что он лжёт и просто тянет время. Шон тоже так считает. Но не сообщить королю мы не можем.

— Понимаю… — бард невольно сжал кулак, и пергамент в его руке жалобно захрустел. — На мой счёт можешь не беспокоиться — к полудню я буду готов спеть для вас всё что угодно.

— Не для нас, — Мартин усмехнулся. — Для Лисандра. Давайте уже отправим этого негодяя туда, где ему самое место — к фоморам на рога!

Глава тринадцатая

Около полудня Элмерик, как и обещал, спустился в подземелье Соколиного дома, полный решимости. Маэна помогла ему разобраться с текстом, но он на всякий случай сходил и к мастеру Дэрреку тоже — и тот подтвердил всё, что сказала эльфийка. Теперь он не сомневался в правильности слов, равно как и в том, что способен сыграть нужную мелодию без запинок.

Несмотря на то что бард очень спешил к назначенному часу, он всё равно явился позже всех. Риэган был уже здесь, а вместе с ним пришёл и Орсон, чему Элмерик несказанно обрадовался: вот уж кто точно не даст короля в обиду. Его Величество, конечно, сам не промах (да и оружие было при нём), но всё же Орсон обладал редким даром успокаивать всех одним своим присутствием. От него исходила такая уверенность — даже не подумаешь, что этот добродушный здоровяк был совсем другим, когда приехал на мельницу.

После зелья мастера Патрика барду удалось привести мысли в порядок, а решимости ещё и прибавилось — ему хотелось покончить со всем этим поскорее, пока его не оставило чудесное ощущение силы, бурлящей внутри и готовой сорваться с кончиков пальцев. Он будто слышал, как арфа зовёт его и просит поскорее сыграть.

Остальные, похоже, не очень-то горели желанием войти в темницу. Риэган чувствовал