Если Его Величество был просто сонным и уставшим, то его верный рыцарь выглядел куда хуже. Глаза Орсона покраснели, а веки припухли так, будто здоровяк несколько дней кряду плакал не переставая. Неужели его отец, лорд Глендауэр, всё-таки не выжил в битве?

— Вы опять? — Келликейт закатила глаза. — Ну сколько можно твердить одно и то же!

Бард нашёл глазами Джеримэйна — интересно, а что тот думает? Но Джерри по привычке подпирал стенку, завесившись своей отросшей чёлкой, и в беседе участия не принимал. Зато слушал очень внимательно.

— Тогда почему бы Риэгану нас не рассудить? — Элмерик сомневался, что такое очевидное решение проблемы не приходило остальным в голову, но всё-таки решил уточнить — мало ли.

— Не хочет он судить, — буркнул мастер Патрик. — Говорит, это внутреннее дело Соколов. Достали мы его, короче.

— Вот не надо, этого я не говорил! — король запротестовал, но как-то вяло — похоже, на возражения у него уже не осталось сил.

— Но наверняка подумал. А то я тебя не знаю! — алхимик раздражённо фыркнул.

— Вы-то не достали. А вот они… — Его Величество указал на Орсона и Флориана. — Каллахана на вас нет! Он бы этого Лисандра вмиг запечатал.

— А Фиахна не может? — Элмерик встал и прислонился к стене.

После двух дней бешеной скачки в седле сидеть было не слишком-то удобно.

— Не может, — с хмурым видом отрезал эльф. — Я вам тут что, привратником нанимался? Открой Врата, закрой Врата…

— Гейс у него, — шепнула Розмари барду на ухо. — Не может-та открывать Врата, если не для себя. Только не говори, что я разболтала-та. Он почему-та этого обета жутко стесняется.

Шон нахмурился, словно раздумывая над чем-то, и наконец решился:

— Думаю, я могу попробовать вернуть Лисандра в тот мир, куда его отправил Каллахан. Но один могу не справиться. Март, ты мне поможешь?

— Я-то помогу. Ты только расскажи, чего там и как? Я же не знаю, как Каллахан его запечатывал. Не родился тогда ещё.

— Я видел, как он это делал. И наверное, смогу повторить. Всё лучше, чем до ночи обсуждать по кругу одно и то же. Не знаю, как у вас, а у меня с утра маковой росинки во рту не было, — рыцарь Сентября, расправив плечи, потянулся.

— А вдруг он оттуда опять сбежит? — не сдавался упорный Флориан, поглаживая корешок книги с призраком Эллифлор.

— Значит, проследим, чтобы не сбежал.

— А если ничего не получится? Тут лучше бы наверняка, а то…

— Да что ты раскаркался вместо ворона своего? — прикрикнул на него мастер Патрик.

— Если не получится, я придумаю что-нибудь ещё, — голос рыцаря Сентября звучал спокойно, но Элмерик чувствовал его растущее раздражение — похоже, терпение наставника было на исходе. — Хватит, Флориан! Мы с Мартом уже сказали, что берём это дело в свои руки. Можно нам, наконец, поесть?

— Валяйте, — Флориан отмахнулся резким нервным жестом.

— Хорошая идея, — обрадовался Орсон (Элмерик так и не понял: он это про Лисандра или про еду?).

— А знаешь что, Шон… — задумчиво произнёс король, потирая заросший рыжеватой щетиной подбородок.

— Что?

— Нам тебя очень не хватало, — Риэган отсалютовал ему кубком и впервые за вечер пригубил терпкое вино.

Когда брауни накрыли на стол, рыцарь Сентября первым делом наложил себе в тарелку жареного мяса с горкой, захватил ломоть хлеба и пару горячих пирогов, а затем удалился, бросив напоследок Мартину:

— Как поешь — приходи. Надо обсудить дело.

Поэтому Элмерику пришлось отдуваться за рыцаря Сентября, рассказывая остальным в подробностях, как они выручали Брэннана. Маэна порой добавляла штрихов и красок в его рассказ, но в основном смотрела в свою тарелку, будучи не в силах расправиться с одним жалким куском пастушьего пирога. И это после такого изнурительного путешествия!

Когда бард закончил говорить и ответил на все вопросы соратников, Фиахна, ничуть не смущаясь, пихнул короля локтем в бок и заявил:

— Надеюсь, никто не станет возражать, что этот подвиг достоин награды? Мальчик исхитрился прыгнуть выше головы! Как, например, насчёт посвящения? По-моему, он уже достаточно походил в оруженосцах.

Элмерик аж задохнулся, услышав эти слова. Даже в своих самых смелых мечтах он не заходил так далеко — думал, что придётся ждать долгие годы. Щёки барда вмиг зарделись, и ему захотелось спрятаться под стол. Однако Риэган с сомнением покачал головой.

— Ты и прав, и нет. Согласен, что он заслужил награду, но, боюсь, не в моих силах её дать.

Сердце Элмерика совершило странный кульбит в груди и ушло в пятки. Ну почему обязательно нужно обсуждать такие вещи в его присутствии? Неужели они не могли поговорить где-нибудь за закрытой дверью?

— Это почему же? — возмущению Фиахны не было предела — у него даже кончики ушей покраснели.

— Ну посуди сам: во-первых, если его и посвящать, то не в рыцари, а в филиды — думаю, младшая ступень мастерства ему вполне по зубам. Но даровать такое посвящение может только другой филид. То есть Каллахан. И у них свои обряды, о которых я слышал лишь краем уха.

— Но я считал, что рыцарство дают за доблесть, проявленную в бою. И многие чародеи прошлых времён удостаивались этой чести, хотя и не держали в руках оружие. Магия — уже сама по себе оружие, — не отставал Фиахна. — Певческие чары ничем не хуже мечей и копий.

Остальные Соколы молчали, не вмешиваясь в их спор. Но Элмерик видел, что все внимательно слушают, затаив дыхание. Даже мастер Патрик, который зачем-то ещё пытался делать вид, что его не интересует ничего, кроме свиной похлёбки.

Розмари осторожно тронула Фиахну за расшитый серебром рукав туники, будто бы подбадривая, и улыбнулась Элмерику. Бард кивнул ей в ответ: приятно было узнать, что девушка на его стороне. А Джерри так вообще,