Шрифт:
Закладка:
Картина была необычная, тут и спорить не о чем. От нее осталась только контрольная копия, которая лежала под замком в хранилищах «Саммит». Мало кто видел ее. Кин сделал на экране то же, что Мейчен[27] – в литературе ужасов, и это в самом деле было потрясающе.
– Арнольд Кин, значит? – переспросил я. – Скажу по секрету, я ему всегда сочувствовал. Только мне казалось, он давно умер.
– О, нет. Он купил дом неподалеку от Тахунги и спрятался там от всех. Ты же знаешь, что он тогда вылетел в трубу, и пять лет ушло у него только на то, чтобы прикопить dinero[28] и взяться за «Неназванного». Он говорил, «Обезьяна Бога» была провалом, но теперь он готов снять фильм, который станет шедевром жути. И он таки это сделал. Он снял… запредельную вещь. Говорю тебе, у меня прям мороз по коже.
– Кто там из звезд? – спросил я.
– Имена ничего тебе не скажут. Русский трюк, одним словом. Настоящая звезда – это… тень.
Я вытаращил глаза.
– Так и есть, Пит. Тень кого-то, ни разу не показавшегося на экране. Звучит не очень, но ты должен это увидеть.
– Я бы не отказался, – ответил я. – Точнее говоря, я обязательно посмотрю. Может быть, он выпустит фильм через «Саммит».
– Никаких шансов, – усмехнулся Уорт. – Ни одна студия его не возьмет. Я даже не собираюсь продвигать его в своей грязной газетенке. Но это то, что доктор прописал, Пит!
– Какой у Кина адрес?
Уорт продиктовал.
– Только приезжай не раньше среды, вечером. К этому времени будет готова черновая копия или почти будет готова. И разумеется, держи рот на замке.
Тут подошла группа охотников за автографами и разделила нас с Уортом. Но это было уже не важно. Я получил нужную информацию. Голова моя бурлила фантастическими догадками. Кин был одним из величайших гениев экрана, с огромным талантом к созданию жуткого. В отличие от книжных издательств, киностудии подстраивались под своих многочисленных и придирчивых зрителей. Фильм должен угодить всем.
Наконец я вырвался и отправился вместе с Энн потанцевать в Бель-Эйр. Но Кин не выходил у меня из головы, и уже следующим вечером мое терпение лопнуло. Я позвонил Уорту, но тот не взял трубку. Странное дело, я не мог связаться с ним еще несколько дней. Даже в его газете мне ничем не помогли. Раздраженный редактор сказал, что ему каждый час приходят телеграммы из «Ассошиэйтед пресс» с запросами на материалы Уорта, но парень исчез без следа. Я почуял неладное.
Вечером во вторник я выехал со студии, срезал дорогу через Гриффит-парк, мимо планетария к Глендейлу, и дальше – к Тахунге по адресу, который дал мне Уорт. Пару раз у меня возникало неприятное ощущение, что за мной увязался черный купе, но полной уверенности не было.
Арнольд Кин поселился в небольшом каньоне за хребтом Тахунга. Чтобы добраться до места, мне пришлось проехать несколько миль по извилистой дороге и пересечь пару ручьев. Дом был построен на склоне каньона. На крыльце стоял мужчина и наблюдал, как я подъезжаю.
Это был Арнольд Кин, я сразу его узнал. Среднего роста, худой, с коротко стриженным ежиком седых волос и холодным аскетичным выражением лица. Ходили слухи, что когда-то он был прусским офицером, но потом перебрался в Голливуд и американизировал фамилию. Присмотревшись к нему, в это нетрудно было поверить. Его глаза, похожие на бледно-голубые жемчужины, казались на удивление пустыми.
– Питер Хэвиленд? – окликнул он. – Не ждал вас раньше завтрашнего вечера.
Я пожал ему руку.
– Простите, что без приглашения, – извинился я. – По правде говоря, я просто не выдержал до завтра после всего того, что наговорил мне Уорт про ваш фильм. Он, случайно, не здесь?
В пустых глазах ничего нельзя было прочесть.
– Нет. Но вы заходите. К счастью, монтаж отнял меньше времени, чем я предполагал. Еще несколько кадров – и работа будет закончена.
Он проводил меня в дом с очень даже современной и уютной обстановкой. Под действием хорошего коньяка мои подозрения начали рассеиваться. Я признался Кину, что восхищен его «Обезьяной Бога».
– Дилетантство, Хэвиленд, – досадливо скривился он. – В этом фильме я слишком полагался на эффектные сцены. Всего лишь поклонение дьяволу, реинкарнация Жиля де Ре и садизм. Истинной жути там нет.
Он заинтриговал меня.
– Это правда. Но в фильме есть подлинная мощь…
– В человеке как таковом ничего жуткого нет. Только отголоски чего-то совершенно ненормального и нечеловеческого дают ощущение настоящей жути. А еще то, как человек реагирует на эти сверхъестественные явления. Посмотрите на великие творения мастеров ужаса: «Орля», где показана реакция человека на совершенно чуждое существо, «Ивы» Блэквуда, «Черная печать» Мейчена, «Цвет из иных миров» Лавкрафта. Все они связаны с абсолютно чуждым воздействием на обычную жизнь. Садизм и смерть тоже вносят свой вклад, но сами по себе не могут создать подлинную, неосязаемую атмосферу жути.
Я читал эти рассказы.
– Но нельзя же снять невыразимое. Как вы собираетесь показать невидимое существо из «Ив»?
Кин помедлил.
– Думаю, пусть лучше на этот вопрос ответит мой фильм. У меня внизу просмотровая комната…
Звонок прозвенел резко и неожиданно. Я невольно отметил, как подозрительно покосился на меня Кин. Жестом попросив извинения, он вышел и вскоре вернулся вместе с Энн Ховард. Она улыбалась немного смущенно.
– Ты забыл, что у нас сегодня свидание, Пит? – спросила она.
Я непонимающе заморгал и вдруг вспомнил. Две недели назад я пообещал свозить ее в Лагуна-Бич, но так загорелся фильмом Кина, что встреча совсем выскочила у меня из головы. Запинаясь, я начал оправдываться.
– Ничего, все в порядке, – перебила она меня. – Я бы не отказалась остаться здесь, если мистер Кин не против. Его картина…
– Ты о ней знаешь?
– Это я ей рассказал, – ответил Кин. – Когда она объяснила, зачем приехала, я взял на себя смелость пригласить ее на просмотр. Не хотелось, знаете ли, чтобы она утащила вас с собой. Коньяку для мисс… э-э?
Я представил ее.
– Для мисс Ховард, – сказал хозяин. – А потом «Неназванный».
При этих словах у меня в голове как будто запульсировала высокая тревожная нотка. Когда Кин на секунду переключил внимание
