Глава 26

Должно быть, Арт написал еще и своим, попросив их удостовериться, что я в порядке, потому как пару дней спустя мне позвонила Лоис.

– Мы хотим пригласить тебя на воскресный ужин, – сказала она под щебетание попугая. – Ничего особенного, просто запеканка с тунцом.

Поскольку у нас не было духовки, “запеканка с тунцом” прозвучало как нечто изысканное.

Приглашение я, разумеется, приняла, и когда явилась на ужин, это было все равно как прийти домой в большую, из разных поколений, семью, и не потому, что мы так уж близко знакомы – в конце концов, я была у них в доме всего в третий раз, – а потому, что все они были рады меня видеть. Мне не требовалось доказывать им, что я красивая и замечательная. Их вполне устраивала та Аки Ито, что перед ними. Вот почему я маялась и колебалась, стоит ли посвящать их в то, чем я в последние дни занималась. Мне хотелось сохранить их расположение, но то, какой они меня воспринимали, основывалось на лжи…

Меня страшно мучило, сколь многое из нашего прошлого стерто в прах. Наш дом в Тропико. Папина работа. Наша жизнь в Южной Калифорнии, вращавшаяся вокруг овощного рынка и японской общины. Если я собиралась и дальше существовать в этом мире, приходилось цепляться за осколки реальности – несмотря на то, что порой они вызывали тяжкие чувства.

Меня посадили во главе стола, а мистера Накасонэ – напротив меня, ближе к кухне. Госпожа Накасонэ, все в том же цветастом фартуке, сидела слева от мужа, а Юнис – между мной и ею. Лоис, чьи длинные волосы были заплетены в две косы, заняла место слева от меня. Мы поговорили о том, как похудел Арт, и о нисеях, с которыми он познакомился на этих своих курсах для новобранцев. Вопроса о том, когда его отправят в зону боевых действий, никто не затронул. Ни у кого не хватило духу коснуться такой темы вслух.

– Тут у нас по соседству произошло кое-что интересное, – сказала тетя Юнис, меняя тему разговора. Кожа у нее вокруг глаз казалась тоненькой, как папиросная бумага, а вьющиеся седые волосы были собраны на затылке в пучок. – Арестовали налетчика из нисеев.

Я глотнула воды так нервно, что несколько капель стекло по углам рта, и торопливо промокнула подбородок салфеткой.

Миссис Накасонэ поерзала на стуле, словно недовольная тем, куда зашел разговор.

– Он выходил из винного магазина на Южной Паркуэй. Похоже, за ним следили. Полиция схватила его сразу после того, как он купил пачку “Кэмел”.

– Откуда ты это знаешь, тетя? – спросила Лоис.

– У меня влиятельные друзья. Преступника зовут Манджиро или как-то похоже.

У меня горло перехватило, и стало страшно, что сердце мое остановится вот прямо там, за обеденным столом Накасонэ. Если Манджу в самом деле арестовали за грабеж, что, если кто-нибудь вспомнит, как нисейка, подходящая под мое описание, заходила недавно в “Цветок”, чтобы поговорить с ним?

– В газетах про это не было, – по-японски проговорил мистер Накасонэ, выказав некое сомнение.

– Может, потому что полиция нацелилась на улов покрупнее? – парировала тетя Юнис, которой палец в рот было не клади.

У меня же от новости о Манджу совсем пропал аппетит. Я пыталась проглотить хоть кусочек, но в итоге получилось только гонять запеканку с одного края тарелки на другой. Все, я не могла больше молчать ни минуты, меня прорвало:

– Я хочу, чтобы вы знали, что я не та, за кого вы меня принимаете.

Весь клан Накасонэ перестал жевать и уставился на меня.

– Я совсем не хорошая девушка. А Арт про это даже не знает.

Мутноватые глаза тети Юнис не отрывались от меня все время, пока я говорила.

– Я нацелила револьвер на нисея. Я уверена, это он обесчестил мою сестру. Думаю, он же мог быть и тем, кто мучил Бетти. Я была готова убить его.

В комнате стало душно.

– Но я этого не сделала. Мне стыдно, что я этого не сделала. И мне стыдно, что я так на него напала. Я не знала, как еще поступить. Полиция на этот счет пальцем не пошевелит.

– Чем все кончилось? – спросила миссис Накасонэ.

– Он убежал. Скрылся. Я проверила те места, где он работал, отель “Марк Твен” и “Лед от Бута”. Не выходит на работу, сказался больным.

– Может, и не вернется больше, исчез и все, – высказала надежду Лоис.

Ах, хотелось бы надеяться… Но если он не в Чикаго, значит, где-то в другом месте, и там он готов вломиться в обиталище какой-то еще женщины.

– Хорошо бы он не пытался вам отомстить, – сказала миссис Накасонэ.

– Сомневаюсь, что попытается. Мой отец об этом позаботился, – ответила я, не вдаваясь в ужасные подробности.

Понятно было, что всем любопытно, откуда у меня револьвер, но как объяснить его появление, я не знала, поэтому решила молчать, покуда меня не спросят. И тут госпожа Накасонэ заявила:

– Я рада, что у нашего Арта такая боевитая девушка, – на что мистер Накасонэ хмыкнул и вернулся к еде.

Все молча принялись доедать. Лапша застревала в горле, я с трудом пропихивала ее внутрь. Неужели на этом конец моего общения с семьей Накасонэ?

Миссис Накасонэ и Лоис принялись убирать со стола, и я встала, чтобы помочь, однако тетя Юнис схватила меня за запястье.

– Останься, – приказала она.

Хватка ее была крепкой, особенно для пожилой женщины, и ослушаться я не посмела.

Мистер Накасонэ тем временем удалился в гостиную, в свое царство японских яств.

– Арт что, ничего об этом не знает? – Я покачала головой. – Что, не знает, как ты горюешь из-за смерти своей сестры? – Я поморщилась. Было почти больно услышать эти вслух сказанные слова, но в них крылась правда. – Ты знаешь, что у нас с Реном не было детей, не так ли? – Я не могла ответить ни “да”, ни “нет”, потому что никогда об этом не думала. – Арт и Лоис мне как родные дети. Я знаю их как свои пять пальцев. – От запеканки с тунцом дыхание тети Юнис пахло рыбой. – И я кое-что знаю о браке. Когда у тебя нет детей, ты начинаешь познавать своего супруга, потому что больше никого нет. Нам пришлось нелегко. Родители Рена в Японии наш союз не одобрили. Мои родители – тоже. Так что мы оказались один на один друг с