— Это точно! — Его лицо расплылось улыбкой. — Но есть одна проблема, Соф… — Владимир разочарованно разводит руками. По-детски корчит лицо. Но за мгновение меняет доброжелательную улыбку на грозный оскал. Эта пауза, которую он решил выдержать, длится вечно. — Я вам не верю…

Он шагнул ближе к ней. Глядит свысока. Соф хотела отступить, но едва только решила двинуться, как он резко схватил ее за руку. Притянул к себе.

— Эй! — раздалось эхом позади них. — Не трогайте ее!

Командир медленно обернулся на возглас. Слава в ярости, словно готовится наброситься на него в любую секунду.

Владимир снова язвительно ухмыляется. Его перепады настроения во время общения сбивают с толку. Нагоняют ужас всё сильнее и сильнее. Иногда начинаешь сомневаться в его здравом уме.

Между ними словно натянулся трос, который в любую секунду готов порваться.

— Ох ты! А я про вас уже и позабыть успел… Что случилось?

Уверенности в глазах Славы мигом поубавилось. Вмешался он явно на эмоциях.

— Что вы себе позволяете… — тем не менее проговорил паренек.

Подобное заступничество совершенно не входило в план. Но очевидно другое. Владимир словно засиял после этой дерзости. Его упрекнули. Пытаются поставить на место. Вот только здесь у него безграничная власть — что ему жалкие потуги какого-то заморыша? Каждое новое слово заставляет его улыбаться всё шире. Еще через секунду командир начал гипертрофированно изображать озарение.

— Так вот в чем дело! — Он крутит головой, переводя взгляд то на Соф, то на парня, что посмел влезть. — Как же я не догадался раньше…

Он действительно отпустил Соф. Но теперь, медленно покачиваясь, направляется к Славе.

— У меня появилась хорошая идея… — Он всё ближе. — Интересно, а что знаешь ты? — Владимир потянулся к рации: — Ребята, подойдите, пожалуйста…

Спустя пару мгновений появляются двое нацгвардейцев.

— Что вы делаете? — воскликнула хриплым голосом Соф, едва только солдаты потащили Славу прочь. — Он ничего не знает!

— Я же вам говорил, Соф, — обернулся командир. — Я вам не верю…

Он вновь переключил на нее внимание.

— Не волнуйся за меня… — Слава напоследок попытался успокоить Соф, прежде чем скрыться из виду. Как обычно, улыбнулся. Но теперь явно наигранно.

Она даже не успела ничего понять. Снова это чувство. Ее захватывает паника.

— Эх… Сколько еще людей должно из-за тебя пострадать? — втыкает словно нож Владимир. — Саша? Нат? А как же они?

— Я вам всё расскажу… — Соф опустила голову. Смирилась с поражением. Этот монстр может разрушить всю ее (и не только ее) жизнь. Чертов сукин сын, как всегда, на несколько шагов впереди.

— Не сомневаюсь…

Ее снова куда-то ведут. Обезличенный солдат тычет холодным стволом в спину. Такое с ней происходит впервые. Раньше эти головорезы ограничивались лишь кулаками и дубинками. Видимо, дела очень плохи. Ее же не могут вести на расстрел?

— Соф, мне очень неприятно видеть тебя здесь… — Владимир шагает впереди. Не поворачиваясь, заводит беседу. — Но ты продолжаешь глупить…

Пройдя через улицу, они оказываются у стальных ворот.

Табличка на них гласит: «Сектор „В“».

То место, про которое говорил Андрей. Самое защищенное в этом комплексе. На кой черт ее сюда привели?

— Но знаешь… — Владимир прикладывает ключ-карту к светящемуся сканеру. Система одобрительно пищит. Ворота медленно открываются. — Я сам который уже раз совершаю глупость. — Он оборачивается. — Я же знаю, что ты не та, кем кажешься…

И вот они уже по другую сторону. Ничего необычного, та же дворовая территория. Слева и справа — серые вагончики. Это казармы для солдат, что здесь служат.

Но впереди выделяется огромное здание. Раньше его тут не было, оно построено совсем недавно. Стиль конструктивизма ушедшей, казалось бы, эпохи. Серый фасад и зеркальное остекление. Кучи проводов, ведущих куда-то внутрь. Группы людей в белых халатах. Они курят в особо отведенном месте.

— Но я всё же осмелюсь предложить тебе помощь. В последний раз… — Владимир по-прежнему не собирается объяснять логику своих действий.

Соф не знает, зачем ее привели сюда. Однако улавливает, чего от нее хотят. И ей омерзительно думать об этом.

— Твои условия могут сделаться куда лучше. Срок может уменьшиться. Ты получишь возможность увидеться с Нат намного раньше… — Этот манипулятор знает каждую ее болевую точку. — Но мне нужно кое-что взамен.

Впереди — последний вагончик. Ее ведут именно туда.

Входная дверь. Они остановились у порога.

— Так, ребят, мы сами справимся… Если что, я свистну.

Вояки незамедлительно подчинились. Владимир любезно приглашает Соф внутрь. Ей пришлось послушаться.

Это помещение, до которого они шли достаточно долго, ничем особым не выделяется. Своеобразная одноместная казарма. Кровать, тумбочка, шкафчик, пара стульев и стол. Как и у всех остальных солдат. Впечатляющее равноправие.

Дверь закрывается. И только теперь приходит осознание, что они остались наедине.

Соф стоит спиной к выходу. Ее пропустили первой. Она не успела еще разглядеть логово этого монстра. Водит глазами. Но страх начинает нарастать с наступлением тишины. Никаких посторонних шагов, никаких слов, кроме тяжелого дыхания командира, что стоит позади. Она уговаривает себя обернуться.

Он смотрит на нее. Красноватые глазные яблоки слегка дрожат. Это голодный взгляд животного.

— Соф… — Пока он держит себя в руках. Поправляет воротник. Улыбается. — Мне просто нужно, чтобы ты наконец поняла, в каком положении сейчас находишься…

Она сглотнула слюну. Стоять на одном месте и держать равновесие очень трудно, слишком бешено бьется сердце. Уши горят.

— В данный момент я могу сделать с тобой всё что угодно… — он развел руками. — Но смотри, этого не происходит…

Паника. Она чувствует себя еврейкой, разговаривающей с офицером гестапо.

— Поверь, будь я куда более решительным, я бы… — Он задумался, начал хлопать себя по карманам. Достает пачку сигарет, неторопливо сует одну в рот. — Я бы собрал вас всех вместе. Сашу, Никиту. Привязал бы к стульям… — Он снова улыбнулся, глядя ей прямо в глаза. Прикурил. — И глумился бы над вашими телами с помощью раскаленных предметов сутки напролет.

Таких угроз от него она еще не слышала. Если раньше это были лишь намеки, устрашение, то теперь… Теперь у него окончательно развязаны руки.

— Вы бы выложили мне всё, что нужно… Но я сохраняю аккуратность. Размахивать кулаками любой дурак может. Но вот суметь сломить психологически…

Внезапно он