— Ну что, Аркаша? — спросил незнакомец. — Достаточно я тебя напугал?

И тут сфинктеры Горохова, наконец, не выдержали.

Наступила гробовая тишина.

— Хороший ответ, — кивнул незнакомец и захлопнул карету. — Кучер! Можешь валить из Хопёрского района на все четыре стороны!

Мужчина опомнился и погнал лошадей, разгоняясь до скорости, с которой не ездил ещё никогда в жизни.

* * *

— Совсем себя измотали! — охнула Катя, расставляя блюда на столе. — Ты смотри, с них пот градом льётся! Олег, ну хоть ты скажи им!

— Да будет тебе, — махнул рукой дядя. — Молодцы, парни. Так и надо. В здоровом теле — здоровый дух. Жаль только не все лекари это понимают.

— Что вы имеете в виду? — спросил Синицын, упорно набивая рот жареной курятиной.

— Да работал я как-то ещё в Санкт-Петербурге с одним мужчиной… — начал рассказ дядя. — Как сейчас помню, веса в нём было килограммов под триста. И этот лекарь постоянно пытался убедить пациентов, что им нужно меньше питаться. Да кто ж такого слушать будет?

— И то верно, — кивнул я. — Лекарь сам должен быть здоров, чтобы лечить других. Хотя я бы на твоём месте, дядь, не осуждал своего бывшего коллегу. Вполне возможно, что и он был болен.

— Ага, особенно тяжко он болел, когда на рабочем месте съедал целую свинью с яблоком во рту, а затем запивал всё это дело водочкой, — расхохотался Олег.

— И такое в столице бывает? — удивился Синицын.

— Да, а чем, вы думаете, Илья Андреевич, отличается столица от нашего города? — спросил Олег. — Тот же город, только больше. Люди везде одинаковые.

Мы трапезничали, обмениваясь историями о лекарском деле и пациентах. Олег, к моему удивлению, смог рассказать нам много интересного. Мне казалось, что дядя не успел толком поработать нигде, кроме Хопёрска. Однако какой-никакой, но опыт у него был.

— Я искренне благодарен вам за ужин, — поклонился Синицын, сначала Кате, а потом уже моему дяде. — Сколько я вам должен?

— Илюша, ты не в ресторане! — усмехнулся мой дядя. — Уж прости, что я с тобой на «ты». Всё-таки, друг моего племянника. А, значит, и наш друг.

— Всё в порядке, — кивнул он. — Но без оплаты уходить как-то неловко. Не привык к такому отношению.

— Ты и так меня сегодня весь вечер тренировал, — напомнил я. — Расслабься, Илья. Иди домой. Курочку дяде с Катей я уж сам как-нибудь оплачу.

Я проводил Синицына до калитки, а тот, прежде чем покинуть нашу территорию, произнёс:

— Удивлён я до глубины души, Алексей. Кораблёв вечно ставил твоего дядю в пример, каким лекарем быть нельзя.

— Знаю, — кивнул я. — У них напряжённые отношения. Уж не знаю, чем эти двое друг другу насолили.

— Не могу знать, каков твой дядя в лекарском деле, но человек он хороший. И Катя — просто чудо. Повезло тебе, береги их, Алексей.

— Непременно, друг. Завтра встретимся, как и договаривались, чтобы обсудить детали нашего дальнейшего сотрудничества.

— А лучше в воскресенье! — поправил меня Синицын. — Я планирую уйти в загул на сутки. В Хопёрске много красивых дам. Могу тебе кое-кого посоветовать… Или ты по Анне Елиной чахнешь?

— Я пока совсем ни по кому не чахну, — рассмеялся я.

— Ну да, у тебя в голове одни изобретения да будущее лекарского дела. Ладно, Алексей, бывай! — махнул мне Синицын и пошагал домой.

Уже начало темнеть. Я прошёл в дом и тут же меня остановил мой дядя.

— Лёша, я ж совсем забыл! — протараторил он. — Просьба есть, пока ещё совсем не стемнело. Поможешь?

— Конечно, какая просьба?

— Удивлён, что ты не помнишь, — развёл руками он. — Память сегодня у твоего деда. У отца моего. А он винцо красное любил до одури. Сможешь до лавки добежать, пока она не закрылась? Я тебе деньги верну потом…

— Какие ещё деньги, дядь, сдурел, что ли? — воскликнул я. — Сейчас всё будет. Красное?

— Сухое, — кивнул дядя.

— Через полчаса вернусь, — сообщил я и побежал к центру города.

У винной лавки, как назло, собралась огромная очередь. Вроде и девятнадцатый век, и мир другой, а всё, как в моём прошлом! Вечер пятницы — и все мчат закупаться алкоголем.

Я взял бутылку самого дорогого вина и пошагал домой. Однако, как только я оказался на безлюдной улочке, что вела к моему дому, кто-то схватил меня за плечо…

И приставил остриё ножа к спине.

— Тихо, не рыпайся, — произнёс нечеловеческий голос. — Я — не враг.

Поначалу я подумал, что за моей спиной какой-то монстр. Но уже через мгновение до меня дошло, что незнакомец изменил свой тембр с помощью магии.

— Не враг, говоришь? — спросил я. — А друзья обычно нож к спине не подставляют.

— Держи, — коротко сказал он и положил в мою руку…

Фонендоскоп! Мой! Тот самый, который я так кропотливо создавал в мастерской дяди. Но ведь его забрал Горохов!

— Кто ты такой? — процедил сквозь зубы я.

— Кто я — неважно, — ответил он. — Куда важнее, что твоим родственникам грозит опасность. Советую поскорее возвращаться домой, Мечников.

Нож от моей спины отстал, я резко развернулся, но в тенях улицы не было ни единой души.

Стоп… Что он только что сказал? Моим родственникам грозит опасность? Проклятье!

К дому дяди я бежал со всех ног. Не припомню, чтобы хоть раз в жизни так быстро бегал. Дыхание спёрло, лёгкие горели. Когда я вбежал в гостиную, Кати и дяди в ней не оказалось.

— Дядя! — крикнул я.

Но мне никто не ответил. Однако сама гостиная крайне красноречиво показывала, что случилось в доме, пока меня не было. Обеденный стол с остатками курицы валяется на полу. А на полу разлито…

Нет. Это не вино. Вина у дяди не было.

Это кровь.

Боже… Только чья⁈

— Дядя! Катя! — прокричал я.

— Ж-жу! — послышалось из подвала. — Ж-жу! Ж-жу!

— Токс?

Не знаю, как я это понял, но голос клеща звучал тревожно. Я бегом спустился в подвал. Ещё по дороге вниз услышал грохот на втором этаже дома. Где-то в районе моей