– Перстни, говоришь? Ну, госпожа Эда Пихта может тебя и себе оставить. Важная у них птица, всем ведьмам ведьма. Видал, как она этого, волосатого одним пальцем. Та, что помоложе – ее воспитанница Яра. Лютая девка, и нашего брата не выносит. Ее мать вроде беглые острожники того, на хор пустили, а потом прибили. Так что лучше Яре на глаза лишний раз не попадайся. Только это… ювелирам вроде помощники положены? Придут тебя покупать, скажешь, что берешь меня помощником. Я не подкачаю. Блин! Стоять!

Синица замер с поднятой для шага ногой.

-- Не видишь, куда идешь?! – прошипел Горелый Лоб.

Синица опустил голову, посмотрел. Тропу пересекает канава, на ее дне что-то шевелится. Пригляделся, осторожно попятился. Пот холодный по всему телу. В канаве – клубок змей. Гадюки. Отвратительно извиваются.

Глава 5. ОСТОРОЖНО – ЗМЕИ!

Я вышел из банка, вытащил из кармана блестящий футлярчик, извлек из него дорогущую сигару, чиркнул золоченой «Зиппо» и с наслаждением прикурил. Я – богач! Зачем-то снова достал карточку и очень внимательно ее рассмотрел. Золотая! Именная! С моим тисненым именем! Я теперь не только богач, но и обладатель солидного счета в банке! Что? Триста тысяч не так уж и солидно? Ну, как сказал Лысый, когда мы оформляли договор на проведение поиска родителей, и я заплатил сразу наличными: «… за вами, богатыми, не угонишься».

Надо сказать, что сегодня в банке меня встретили не так, как в прошлый раз, когда я приходил выпрашивать хоть небольшой кредитец. Совсем не так! У этих банковских чутье что ли на людей? С кого можно содрать, а с кого – нет. Нет, в прошлый раз со мной тоже очень вежливо общался молодой человек с бейджиком. Вежливо до тех пор, пока не убедился, что дом закладывать под кредит на совершенно людоедских условиях я не намерен. Охота была остаться с братцем на улице. После чего потерял ко мне интерес и пообещал, что со мной свяжутся. Как же, разбежался. Теперь – совсем другое дело. Теперь мне мигом оформили вклад и дали взамен солидной пачки денег вот этот кусок золоченого пластика. Девушка, которая занималась оформлением бумаг, была очень вежлива и внимательна. И смотрела на меня, можно сказать, с интересом, даже визиточку свою дала. Интересно, как бы она посмотрела и что дала, если бы я открыл счет не на 300 тысяч, а, допустим, лимона на три? Или на все тридцать?! Ладно, время покажет, а карточка пока пусть полежит в кармане. Лишь бы код не забыть.

А пока в кармане рядом с карточкой у меня шуршали семь тысяч наличных рублей, поученных от цыган за золотой лом, еды домой я уже закупил, за ЖКХ заплатил и даже девчонкам в больничке, где проходил практику, проставился шампанским и шоколадками. Соврал, что получил небольшое наследство. Побывал и в скупке цветмета. Оставил заказ на свинец. Скупщик, похожий на артиста Ливанова, заказу подивился, но задаток взял. Обещал к завтрему что-нибудь придумать. Ну что, домой?

Домой я доехал на маршрутке. За 10 рублей. Стоял, согнувшись в три погибели. А в кармане семь тысяч и на карточке – триста. Привычка…

***

Чухаю с остановки до дому. Улица Садовая, тихая, скучная, окраинная, привычная. Это мама эту улицу выбрала, когда Сашку ждала. Они с батей, вообще-то из Питера. То есть, батя коренной питерец, а мама учиться приехала, да так в культурной столице и осталась, еще студенткой с батей познакомилась. Сама-то родом из какой-то глуши в средней полосе. Питер любила всей душой, но… Как там Розенбаум поет: «Климат здесь не тот»… Болели мы с сестрой в детстве много, все по легочной части, да и мама чахла от постоянных простуд. К врачам не ходила, разве что больничный оформить, сама лечилась и нас лечила травами да прочими народными средствами. У нее бабка вроде как ведьма, точнее – ведунья. И вот когда за очередным больничным в поликлинику пошла, попался врач толковый, хоть и молодой. Послушал ей легкие и сказал, что загубит ее «город желтый», что к елкам ей надо. Или к морскому бризу. То есть, к сосновому бору поближе, или на юга, Крым или Кавказ. Мама послушалась, отцу рассказала. Батя сначала ни в какую, у него ж там и работа, и наука, но ради детей… Так и переехали, выбрали город Зареченск что по над Окой-рекой. Тут чудные хвойные леса – климатический курорт. Тут даже Паустовский жил, целую тропу протоптал! Сначала дачу снимали с печкой и водяным котлом, и что интересно, в эту первую зиму мы с сестрой впервые не сопливились. Вот что значит сосновый воздух! И Сашка, как родился, болеть совершенно отказался.

Потом осмотрелись, дом купили на окраине, ну как дом – халупу. Алкаши какие-то жили с туалетом типа сортир во дворе. Тот дом, в котором сейчас живем, считай, батя своими руками построил, с фундамента до смешного конька на крыше. Дом построил, дерево посадил, сына вырастил. Двух сыновей. И пропал.

Подхожу к калитке. Опять открыта! Ну братец, ну сколько раз ему можно говорить?

***

Входная дверь тоже почему-то не заперта. И свет в коридоре горит. На кухне – тоже. У вешалки куча разного барахла – старые батины унты, старая ушанка, ОЗК, ящик для зимней рыбалки. Перевернут и вытряхнут. Не иначе как с антресолей, там у нас всякое барахло хранится. Братец сидит в комнате на кушетке с ногами и вяло перебирает стопку компьютерных дисков. На ногах у него почему-то батины болотные сапоги. Глянул на меня, вздохнул и ничего не сказал.

Я осмотрелся – говорить было нечего. У нас кража со взломом. Вернее