Трэвис наблюдал, как Ноэлла нервно потерла висок и сказала:

– Мне дали анестезию, так что я не все помню про тот вечер. А почему вы спрашиваете?

– Да так, уточняем некоторые детали, только и всего.

– При чем здесь моя болезнь и операция?

Трэвис улыбнулся. Ноэллу было трудно провести:

– Просто хочу лучше понять, что из себя представляет Джон Мерфи.

Ноэлла посмотрела на Трэвиса с недоверием, а потом показала на фотографию на стене: на снимке Ноэлла была в центре вместе с Джонни и его сестрой, а по сторонам стояли еще двое мужчин – один помладше, а другой постарше. Трэвис узнал их, потому что он уже изучил семейную историю клана Мерфи. Он даже просмотрел материалы, касавшиеся гибели младшего брата Майка, но в той смерти не было ничего подозрительного, а одна только глупость: молодой человек ехал слишком быстро на шикарной машине и не справился с управлением.

– Вы хотите знать, что за человек Джонни Мерфи? – отчеканила Ноэлла, и теперь ее голос звучал враждебно. Она не сводила взгляда с фотографии с семьей своей подруги. – А вы у людей спросите. И все скажут вам одно и то же. Что он самый добрый, порядочный и щедрый человек из всех, кого они встречали в своей жизни.

Трэвис вернулся домой и пересмотрел запись беседы с Ноэллой. Потом он сварил макароны, потому что макароны – это просто, он слишком устал и ему было не до кулинарных изысков. В семь часов вечера он включил свой ноутбук, открыл Zoom и стал ждать звонка. Кирсти Коэн вышла на связь только в 19:15.

– Извините за опоздание, – начала разговор она.

Внешность Кирсти была незапоминающейся – обычная женщина лет тридцати с бледным лицом и каштановой челкой. Когда Трэвис опрашивал ее первый раз через несколько недель после исчезновения Луизы, она много говорила и, казалось, охотно отвечала на вопросы. Сегодня она выглядела не такой энергичной, возможно, потому, что только что пришла с работы: на шее у нее все еще висел пропуск с фотографией.

– Это не проблема, – ответил Трэвис и перелистнул страницу своего блокнота. – Какая там погода у вас в Балтиморе?

Он задал вопрос, чтобы она почувствовала себя легко и свободно во время их разговора, но Кирсти ответила на полном серьезе и минут десять возмущалась по поводу снега, который так некстати выпал у них в Мэриленде. В конце концов Трэвису пришлось прервать ее.

– Произошел целый ряд событий, – официально произнес он, – и я хотел бы вновь опросить вас в этой связи.

– Хорошо, хорошо, давайте поговорим. Есть новости о Луизе?

Трэвис замешкался, не зная, как много он может ей рассказать, но в конце концов решил ничего не скрывать:

– Я не знаю, в курсе ли вы, но ваша подруга Ребекка Мерфи и ее брат Джонни пропали.

– Как пропали? – недоуменно спросила Кирсти.

– Значит, вы не знали?

– Нет, что вы, понятия не имела.

– Они исчезли семь недель назад.

– Не может быть! – всплеснула руками Кирсти. – Вы шутите? Это ужасно! Что с ними случилось?

– Я работаю над их делом всего один день, – ответил Трэвис. Он взглянул на календарь на стене и мысленно добавил: «И у меня остаются всего три дня».

– Детектив Трэвис, что вы хотите узнать?

Он отвлекся от своих мыслей и спросил:

– Насколько я понимаю, вы последнее время не разговаривали с Ребеккой?

– Нет, никаких контактов. Знаете, я пыталась позвонить Ребекке с месяц назад, может быть даже раньше. – Кирсти замялась. – Хотя, раз вы говорите, что с их исчезновения прошло семь недель, наверное, я как раз в то время пыталась с ней связаться. Причем несколько раз. Но она не отвечала ни на звонки, ни на сообщения. Мне нужно было поговорить с ней.

– О чем?

– Ну, не знаю, имеет ли это сейчас значение…

Трэвис ждал ответа Кирсти Коэн и дождался:

– Я хотела потолковать с ней о Джонни.

– Почему?

Женщина отвела взгляд.

– Кирсти, о чем вы хотели потолковать?

– Ну, вы ведь задавали мне вопросы о нем, спрашивали, какое впечатление он произвел на Луизу после их первых встреч… Вот я и подумала, может быть, вы его подозреваете, ну, что он как-то связан с ее исчезновением…

Трэвис не делал попыток прервать достаточно бессвязную речь Кирсти, и она продолжила:

– В общем, я просто хотела поговорить с Ребеккой обо всей этой ситуации.

– Почему?

– Ну, не знаю. Нет, вы не подумайте, я не собиралась ее о чем-то предупреждать, честное слово, и в мыслях не было…

Трэвис снова выдержал паузу.

– Я хотела услышать, что она обо всем этом думает, только и всего. Ну, то есть она же лучше всех знает Джонни, значит, может оценить, причастен ли он к пропаже Луизы… Ой, да что это я такое говорю. Я немного знаю Джонни и была уверена, что он Луизе понравится, когда их знакомила. И я была права, она сказала мне после их первого свидания, что он действительно хороший парень. Джонни мог показаться застенчивым, довольно замкнутым, но по отношению ко мне, к Луизе да и ко всем он вел себя как настоящий джентльмен. Ребекка души в нем не чает, но однажды… В общем, мне кое-что надо было у нее выяснить.

Кирсти замолчала.

Трэвис подался вперед, желая услышать то, что осталось невысказанным. Не дождавшись продолжения, он прямо спросил:

– Что именно вы хотели выяснить, Кирсти?

– Ну, знаете, много лет назад, еще в колледже, когда Ребекка здорово набралась, она мне сказала…

Трэвис наклонился еще ближе к экрану.

– Что она вам сказала? Кирсти, это может оказаться важным.

– Был один случай в конце девяностых… Я бы даже сказала, происшествие…

– Происшествие?

– В Лондоне.

– В Лондоне? – Трэвис нахмурился. – В смысле в Англии?

– Ну да, Ребекка сказала, что Джонни немного того, вроде как с катушек слетел…

Кирсти снова замолчала, а Трэвис терпеливо ждал. И снова женщина не выдержала и заговорила:

– По ее словам, той ночью ей показалось, что перед ней не Джонни, а какой-то незнакомец. Было у него во взгляде что-то такое, знаете, сумасшедшее…

Ранее

Ребекка выбрала такой паб, который влюбленному в кино Джонни точно должен был прийтись по душе. Тот располагался на Холлоуэй-роуд, менее чем в миле от интерната, где она жила, в бывшем фойе настоящего кинотеатра «Регал», оформленного много лет назад в стиле ар-деко. Легкие деревянные лестницы, огромные окна, геометрические узоры на стенах и банкетки в ретростиле создавали непередаваемую атмосферу. На стене за барной стойкой висели огромные плакаты «Двойной страховки» и «Мальтийского сокола». Джонни обожал оба фильма и в детстве смотрел их бессчетное количество раз.

– Круто! – не смог сдержать своего восхищения Джонни, как только они вошли. – Потрясающее место, Бек!

– Я знала, что тебе понравится, – с улыбкой ответила Ребекка. Поскольку они приехали в паб рано, народу было еще немного, и они выбрали одно из лучших мест: отдельную кабинку