кланами, чтобы оболгать и впоследствии лишить жизни.

Но я не стану безропотно подчиняться воле мерзавца!

Мне нужно сменить ипостась. Я ведь нагиня! Однако я так и не научилась делать это по собственному желанию. Хвост появлялся лишь в случае всплеска сильных эмоций.

Эмоции! Вот что мне нужно использовать. Усилить весь свой страх и ненависть, тогда у меня проснется магия.

Я не позволю управлять собой!

Я почувствовала, как по венах пронесся огонь, мои едва видимые чешуйки загорелись и обозначились явственнее. Внутри меня забурлил вулкан, готовый вырваться наружу. Сейчас, в данный момент мною руководила жажда отмщения.

Я ненавидела этого змея всеми фибрами души и распаляла эту ненависть до предела, пока не почувствовала, как становлюсь больше. Словно мои эмоции увеличивались не только эфемерно, но и зрительно.

Маленькая победа добавила мне уверенности. Алмазный наг замер, настороженно наблюдая за моими изменениями. Мой взгляд заставил его отступить.

— Низаш-ш-ш-то и никогда! Тебе не овладеть моим телом! — зашипела я, испытывая эйфорию.

Я чувствовала, как сила возрождалась во мне, она клокотала. Никогда я не ощущала себя настолько всемогущей. И Эшшерин это тоже почувствовал.

Я замахнулась и ударила по полу кончиком рубинового хвоста. Звук вышел резкий и хлесткий. От силы невидимого удара мебель, что стояла рядом, согнулась пополам, с шумом попадали вниз предметы, по мраморному полу пошла трещина и достигла змея. Я не хотела убивать его, хотела лишь продемонстрировать свою силу и намерение.

В то же время ладони начало нестерпимо жечь. Я уже чувствовала в них свою новую магию. Я обрела ее, осознав себя частью клана Рубинов, и теперь моя мощь лишь увеличивалась. Пусть только попробует взять меня!

Я заметила, как изменился взгляд алмазного нага. Теперь он не казался таким уверенным, что сможет подчинить себе нагиню. Перед ним стояла не деревенская девчушка, слабая и безвольная, а принцесса из рода Румарих.

— Мы вернемся к этому вопросу заф-ф-фтра, — прошипел он и ретировался за дверь быстрее, чем ему бы хотелось показать.

Я смогла постоять за себя, но легче от этого не стало. Вряд ли я справлюсь с целым взводом охранников, если вдруг Эшшерин не отступит от задуманного. И сбежать не смогу! Даже если отыщу Дарию, чтобы забрать с собой, меня не выпустит из дворца магический барьер — будь он проклят!

Я пыталась успокоиться, но не выходило. Потому что до меня внезапно дошло и другое: Эшшерин не остановится в своей мести. И следующей жертвой может стать любой! Этот гад найдет способ принудить к соитию. Он уже угрожал мне жизнью Дарии, и она все еще его заложница. Как, впрочем, и я.

Я все же вернулась в человеческую ипостась.

Чувствуя отток сил, присела в кресло, чтобы отдышаться и прийти в себя. Во мне уже угасал гнев и появилась горькое послевкусие от встречи с мерзавцем. Словно он вынудил поднять всю грязь со дна души — и она сейчас медленно опускалась обратно.

Я смотрела на последствия нашего разговора с Эшшерином Инаверром и удивлялась. Неужели все это сделала я?

Вдруг дверь открылась, и на пороге показалась та, которую я вообще не желала видеть. Лиарелла, собственной персоной!

— Эш поручил мне стать твоей личной помощницей, — недовольно протянула брюнетка, с любопытством разглядывая беспорядок в комнате.

Ей не нравилось, что ее послали ко мне, но я видела, как ей хотелось найти повод поглумиться надо мной. Такие ничего не забывают, особенно свой проигрыш.

— Мне не нужна никакая помощница, и уж тем более — ты! — Я чувствовала усталость, но вложила в голос всю свою уверенность.

Похоже, Эшшерин решил сделать мою жизнь во дворце невыносимой любыми способами, только бы добиться подчинения.

— Ты думаешь, я сильно этого желаю? Но придется потерпеть ради блестящих перспектив в будущем. Я сделаю все, чтобы именно Эшшерин стал следующим королем. Ты станешь рожать ему детей, а меня он сделает фавориткой и истинной правительницей. Принцы — глупцы, раз решили отказаться от меня. И они поплатились за это!

Я не выдержала и расхохоталась.

Лиарелла отступила назад, испуганная моей реакцией. А меня уже едва не колотило от самоуверенности этой гадины.

— У меня скопилось достаточно яда в клыках. Если не оставишь меня в покое, то непременно почувствуешь на себе мое… неудовольствие.

— Я обо всем доложу регенту! — злобно процедила бывшая наложница принцев, но я видела, что мои слова возымели действие. Через пару мгновений ее как ветром сдуло.

В апартаменты пришли обычные слуги, чтобы убраться. Видя погром, они молча выполнили работу, но я понимала: они напуганы.

А я отвернулась и смотрела в окно, за которым сгущались сумерки, и думала, как поступить дальше во всей этой ужасной ситуации.

Глава 19. Черная Саламандра

Дайринисс смотрел на металлическую решетку и думал обо всем, что случилось за последние дни. Тревожные мысли не оставляли ни на минуту, с того самого момента, как за ним захлопнулась дверь темницы.

Переворот и смерть отца стали неожиданностью, хотя Аи Войтерисс и предупреждал, чтобы они с братом осторожничали.

Недовольство кланов выросло, но никто не мог предвидеть, что главный заговорщик — диссар из алмазного клана, с чьим мнением считался даже сам король. Эшшерин всегда держался особняком, не претендовал на власть и действовал в интересах змеев.

Кто бы мог подумать, что их брат, который недавно лежал при смерти — претендент на трон? А именно туда он, оказывается, и метил.

Дайринисс не мог забыть последний разговор с отцом, когда они с братом убеждали короля принять нагиню из клана Рубинов, как будущую королеву.

Они оба не могли без нее жить. Чувствовали общую связь — давно забытое змеями ощущение, когда рядом находится истинная пара. А Вивианна, несомненно, ею и являлась.

Но мало того — за то время, что они общались, братья и сами прониклись к ней чувствами! Их маленькая, гордая змейка рисковала ради матери и сбежала от них, опасаясь мести. Да разве они могли ей что-то сделать? Теперь Дайринисс и представить не мог жизни без нее. И Райнишшар чувствовал то же самое.

Неужели для этого следовало пройти все испытания, чтобы наконец понять, что это настоящая любовь, вечное чувство, что связывает мужчину и женщину? Или, в их случае, двух мужчин и женщину.

А потом он снова и снова вспоминал слова, сказанные им королю, чтобы защитить Вивианну после ее бунтарского поступка:

«Отец, уже не изменить того, что мы пара с Вивианной. Не разумнее ли впустить ее в наш клан? Она из древнего королевского рода, наши дети