эти ведомости передавались в отделы внедрения вычислительной техники. И вот, в частности, в нашем главке мои девочки брали заветные тетрадки у кураторов и вручную переписывали из этих тетрадей заявленные цифры в ведомости. Делать нужно было быстро, чтобы уложиться в сроки, отпущенные на заявочную кампанию. Затем ведомости передавались в ГВЦ (Главный вычислительный центр) Госснаба, где набивались на машинные носители. Потом уже на ЭВМ проводился расчет сводных ведомостей. Проще — определялась сводная заявка, равная сумме заявленной потребности по каждой единице продукции всеми заводами страны. Параллельно велась работа по уточнению и доработке классификаторов продукции и т. д.[625]

…Когда данные поступали в Главк из ВЦ, они уже были не нужны. … Оперативные данные настолько к этому времени изменяли картину, что терялась реальность информации. Но весь секрет был еще не в этом. Работники отделов, занимающиеся распределением продукции, были не заинтересованы в том, чтобы афишировать «кухню» своей работы.

Естественно, они, распределяя продукцию, не могли не дать ее на основные производства. Но оставалась «в заначке», вернее, они оставляли «в заначке» процентов 20 продукции, которую они придерживали в своих «рабочих» тетрадях. А дальше было все очень просто. Ехали в Москву «ходоки» — снабженцы с портфелями. А в портфелях были «презенты», за которые они «выколачивали» то, что для завода было нужно очень-очень. А счастье было в руках тех самых специалистов Главка, которые распределяли эту дефицитную продукцию. А могли и не распределить, а могли и перераспределить. Могли из недефицитной продукции сделать дефицитную. В общем, они могли многое. Но это все было покрыто тайной, в которую не допускался никто, и тем более какой-то там Вычислительный центр, который хотел все учесть[626].

Дудко формулирует для нас ценное понимание того, почему система Госснаба в принципе постоянно порождала состояние дефицита. В обстановке, когда ресурсов заведомо не хватало, когда реальные потребности потребителей невозможно было запланировать по объективным причинам (например, срочные ремонты), система Совмина — Госплана — Госснаба обеспечивала приоритетные заказы, а также интересы крупных заказчиков с политическими связями. Прочие довольствовались остающимся, а нередко вынуждены были выкупать положенное им на своеобразном рынке из 20 % ресурсов, которыми сотрудники Госснаба распоряжались фактически по своей воле.

Казалось бы, небольшой недостаток ресурсов для вторичных (по степени значимости в общенациональной экономике производств) не должен был порождать больших проблем. Однако это был тот случай, который описан в известном британском стихотворении с финальной констатацией «враг вступает в город, пленных не щадя, / оттого что в кузнице не было гвоздя».

Срывы производства, происходящие из-за недопоставок материалов Госснабом, отзывались во всей производственной цепочке, в которую были включены предприятия, испытывающие дефицит. Кроме того, они заставляли крупные предприятия страховать риски недопоставок за счет создания собственных дополнительных производств, гарантированно работающих на их нужды.

Об этом, в частности, пишет в мемуарах Наркис Разумов, курировавший в экономическом отделе аппарата Совмина СССР Госснаб. Поскольку Госснаб со своим снабжением был непредсказуем, крупные машиностроительные предприятия предпочитали получать от него максимально простые изделия и уже у себя доводить их до состояния, пригодного к использованию. А это значило, что они были вынуждены обзаводиться специальным оборудованием, штатом, строить помещения. Для крупных производств, способных занять станки и работников на постоянной основе, это, возможно, было эффективно, но в любом случае увеличивало себестоимость продукции. На многих мелких и средних производствах, как мы можем предположить, эти станки значительную часть времени простаивали.

Ознакомившись с американским опытом посреднических компаний, Разумов с коллегами в 1979 году пробил специальное постановление. По нему Госснаб был обязан создавать специализированные цеха по предварительной подготовке продукции, которых к середине 1985 года было создано уже 420 (в сфере металлургии, химической, бумажной и кабельной промышленности)[627].

Этот эпизод можно бы считать мелкой реорганизацией, если бы он не открывал мир реального советского производства, где гиганты индустрии выпускали огромные объемы одинаковой «полуфабрикатной» продукции, требовавшей еще длительной обработки и переработки под нужды каждого мелкого и среднего производства. Госснабы пытались классифицировать потребности этих производств в бесконечных системах учета и найти им поставщиков. И вся эта кафкианская система непрерывно рушилась по мере замены моделей и обновления вариантов изделий.

Станислав Анисимов пришел в Госснаб практически одновременно с Дудко — в 1973 году. В соседний, близкий по функциям главк с непроизносимым названием — Союзглавтрубснабсбыт, на должность заместителя начальника главка. Анисимов был инженером-металлургом и проработал 13 лет на производстве труб, а затем еще три года занимался ими в Госснабе Украины. В интервью он красноречиво рассказывал, чем компенсировались недостатки и недоработки компьютерных систем Госснаба и какой размах для комбинирования он имел:

У меня была неплохая память, и я помнил всех до единого потребителей труб. Знал, какие размеры труб какое предприятие катает, марки сталей, из которых их изготавливали, и все нормативные документы на них. Хотя ТУ и ГОСТов было больше пятисот, но в голове все хорошо осело. Недостатком было то, что я не помнил, с кем разговаривал. Можно было назвать размер труб, и я мог сразу сказать, где их взять и когда можно доставить. Но с кем я об этом говорил, вспомнить не мог, слишком сосредотачивался на сути дела. Мой начальник главка Николай Васильевич Зеленцов требовал, чтобы не было нерешенных вопросов. Он говорил: «Мне все равно, что ты там делаешь. Но если человек приходит ко мне с нерешенной проблемой, это твоя плохая работа». Эта постоянная необходимость находить решения заставляла держать в голове всю необходимую информацию, быстро строить разнообразные комбинации, куда, откуда и что перебросить. Как срочно выпустить то, что требуется потребителю[628].

Однако эти комбинации должны были иметь легальную и юридически корректную основу, подкрепленную авторитетом центральной московской институции:

Все виды труб распределялись по фондам, которые выделял предприятиям Госплан СССР. А Госснаб прикреплял фонды, выделенные конкретным потребителям, к конкретным заводам-производителям[629].

Однако это были прикрепления, так сказать, «первого уровня». В союзных республиках и на уровне российских регионов были свои территориальные подразделения Госснаба. В каком порядке они друг другу подчинялись, автору выяснить не удалось, но известно, что помимо Госснабов союзных республик у Госснаба союзного (имевшего десятки главков) было 86 территориальных подразделений[630]. Они в свою очередь должны были получать из союзного Госснаба лимиты по обеспечению поставок. И вот если уже эти прикрепления состоялись и лимиты определены, то дальнейшее их нарушение вело за собой возбуждение уголовного дела. Анисимов, в частности, приводит пример, когда на одной из баз хранения