Шрифт:
Закладка:
– Разумеется, – с деланым воодушевлением откликнулась она.
– До каникул Брук попросила меня сходить с ней на встречу к мисс Барстоу. У меня игра в гольф как раз сорвалась в последнюю минуту, и я согласился. Вот составленный ими список. Сразу предупреждаю: парочка университетов вызывает у Брук неподдельный восторг.
Брайан протянул жене телефон.
– А почему вы раньше не удосужились мне об этом сказать? – скривилась Алисия.
– Да ладно, Лиш, – муж нахально уставился на нее, – когда б мы тебе рассказали, если ты все время в разъездах?
Невозмутимо проглотив насмешку, Алисия достала из сумочки очки для чтения и просмотрела список. А просмотрев, схватилась за лоб и принялась мять его, словно набивной мячик-антистресс с логотипом Стэнфорда, который хранила в своем кабинете. Список не просто ее разочаровал – к разочарованию она была как раз готова, – он ее убил. Наповал. Колледж Колорадо? Нью-Йоркский университет? Университет Санта-Клары? Колледж Льюиса и Кларка? Колледж Уитмена? Одно утешение – в список затесались Университет Южной Калифорнии и Университет Эмори. Алисия была знакома с парочкой генеральных директоров, отправивших своих отпрысков в эти учебные заведения. Феерическое позорище. Но, как ни странно, директора его пережили.
– Боже, – прохрипела Алисия, – да ни одного выпускника этих, с позволения сказать, храмов наук я бы даже на собеседование не позвала. Ну, может, для Университета Южной Калифорнии сделала бы исключение…
– А Брук без ума от колледжа Льюиса и Кларка. На прошлой неделе, пока тебя не было в городе, мы туда прокатились.
Алисия отшвырнула телефон. Да как эти двое осмелились разъезжать по университетам, не спросив у нее разрешения?
– Умоляю, скажи мне, это ведь не то пристанище обдолбанных наркош, где учился Стив Джобс?
– Не, он учился в Рид-колледже. Рид-колледж – на юго-западе Портленда, а колледж Льюиса и Кларка – на севере. Два с половиной часа – и мы уже там. Рядом с домом, хотя и не слишком.
Брайан, распаляясь все больше и больше, увлеченно расписывал ей блага выбранного Брук колледжа, но Алисия его не слушала. Ноги Брук не будет в этом заведении. Да и Брайан тоже хорош. Палец о палец не ударил, чтобы помочь дочери написать эссе, а тут, надо же, подорвался возить ее по университетам! Лучше б уж орал как оглашенный на кромке футбольного поля и не лез, куда не просят.
– Хм-м, – выдавила из себя Алисия.
– Правда, – признался Брайан, – мисс Барстоу говорит, что большинство из этих колледжей для Брук – вне досягаемости.
– Вне досягаемости? – пролаяла Алисия, резко оборачиваясь к мужу. – Вот эти-то завалящие колледжи? Смеешься, что ли?
– Нет. Но у Брук есть неоспоримый козырь. Она – «Приоритетное направление», ей и карты в руки. Может, имеет смысл отстегнуть по миллиону каждому из них? На все про все уйдет… – Брайан запнулся, сверился со списком и пересчитал университеты, – всего-навсего семь миллионов.
– Всего-навсего семь миллионов… – пробормотала Алисия.
По сравнению с пятнадцатью миллионами в акциях «Аспере», которые она потратила на Стэнфорд, сумма выглядела смехотворной. Боже, когда же огласят результаты досрочного приема! Когда же она разорвет на клочки этот постыдный список и навсегда позабудет о нем!
Оставшуюся дорогу они проехали молча.
Когда они остановились у музея «Стеклянный сад Чихули» и вышли из машины, Брайан поцеловал ее, обнял за плечи и весело усмехнулся:
– Выше нос, любимая. Давай хотя бы на один вечер позабудем про университет и оторвемся не по-детски.
Алисия сдержанно улыбнулась. И, очутившись в зале, окруженном самыми хрупкими скульптурами, которые только можно найти на всем белом свете, она невольно подумала о непрочности всего сущего.
30. Келли
Не успели они войти в зал, как услужливые, с иголочки одетые официанты преподнесли им по бокалу фирменного коктейля. «Беллини Эллиот-Бэй» огненным шаром прокатился по пустому желудку Келли, и она оценивающе оглядела холл, где вот-вот должна была начаться самая экстраординарная антистресс-вечеринка в истории академии. На последней встрече КПД она отведала несколько присланных на пробу блюд и сегодня, преисполнившись решимости наесться до отвала, голодала с самого утра, чтобы оставить в животе как можно больше свободного места. Пока же ей не мешало бы чуточку выпить и закусить. Но не успела она сделать и пары шагов к стойке с закусками, как трое папаш из академии окликнули Кевина.
– Встретимся позже, – подмигнул он ей и присоединился к ним.
Она не возражала. Ей хотелось побыть одной. Пока Кевин наслаждается роскошью человеческого общения, она насладится едой. Каждому свое. Любуясь искрящейся на свету стеклянной оранжереей, она пообещала себе полностью отдаться самым изысканным наслаждениям вечера. Мельком осмотрев толпу, она тут же забыла о ней, завороженная затейливой ледяной скульптурой в сине-коралловых тонах (цвета академии), которая напоминала одну из знаменитейших работ Чихули, и ломившимися от еды столами, искусно расставленными по всей огромной зале. Глаза Келли загорелись, и она поспешила к ближайшему складу деликатесов.
Лучший повар Сиэтла, лауреат самой престижной кулинарной премии от фонда Джеймса Бирда, превзошел самого себя, явив родителям из академии величайшие шедевры северо-западной тихоокеанской кухни. Чего тут только не было: и коктейль из клешни дандженесского краба, и пятнистые креветки, выловленные в море Селиша, и устрицы из Худ-канала, и гамбургеры из японской говядины вагю, сочившиеся соусом айоли с маринованным перцем, и лосось в трубочках из кунжута, к которому заботливой рукой прилагалась записка, уверявшая, что данный лосось не является исчезающим видом, и курица под соусом карри, обложенная листиками салата и капусты, выращенными в долине Скаджит-Вэлли, и – у Келли потекли слюнки – ее любимые, до неприличия вкусные крохотные шарики из жареных макарон с сыром от фирмы «Бичер», сдобренные капелькой трюфелевого масла.
– Боже, – утробно застонала Келли. Ее вкусовые рецепторы млели от удовольствия.
Однако радость ее длилась недолго. Стоило ей заслышать голоса Аманды и Сары, и она мгновенно спустилась с небес на землю. Ее подруги взволнованно обсуждали свежую новость: Итан Мартин, благодаря стараниям выдающегося репетитора из Кремниевой долины, набрал тридцать три балла при сдаче общего теста. Учитывая, что его предыдущий результат равнялся двадцати пяти баллам, прорыв был поистине невероятным. Восемь баллов! Где это видано! Узнав об этом два дня назад, Келли позеленела от злости.
Аманда и Сара оглянулись, и ей ничего не оставалось, как присоединиться к разговору. Впервые в жизни она не горела желанием обмениваться школьными сплетнями.
– Как вам пиршество? – спросила она. – Уж Диана расстаралась, так расстаралась.
– Ах, нет слов, нет слов! – восторженно защебетала Аманда. – Ты про Итана слышала? Невообразимо, правда? Если не ошибаюсь, Мартины дружны со Стоунами. Как думаешь, Алисия нанимала того же репетитора для Брук? Если да, тебе следует поостеречься: место в Стэнфорде может достаться тебе не так легко, как ты надеялась.
– Не знаете, как зовут репетитора? – перебила подругу Сара. – Хочу нанять его для своего младшенького. Я потратила десять тысяч долларов на подготовку Ханны, а ее результат улучшился всего на три балла.
Келли улыбнулась. Никто не узнает, какое состояние она потратила на репетиторов и учебные лагеря для Крисси, лишь бы та набрала тридцать четыре балла за общий тест. Никто не узнает, как она донесла на Брук за мухлеж со вступительными эссе. Рассудив, что не стоит зря тратить время на досужую болтовню, Келли молча отсалютовала Аманде и Саре пустым бокалом и ринулась к официанту, разносившему «Беллини».
А в противоположном углу залы блистал Кевин. Вечеринки всегда были его стихией. Природное обаяние, словно магнитом, притягивало к нему людей. Настоящая душа компании, как в прямом, так и в переносном смысле, он, казалось, одной лишь улыбкой повышал показатели продаж в своей фирме. «Пусть наслаждается», – решила Келли и обратила взор на разодетых в пух и прах Диану, Августу и Алисию, беседовавших возле фотобудки.
Огненно-рыжая Августа ошеломляла небесно-голубой шелковой туникой, искусно облегавшей ее пленительные формы. Алисия щеголяла изысканным темно-серым платьем с расклешенными рукавами, присборенными у манжет. Диана сражала наповал безумно сексуальным белоснежно-белым нарядом с глубоким декольте и соблазнительным разрезом от бедра до щиколотки. Они вежливо поздоровались с Келли, но она смутилась: в черном вечернем платье с завышенной, как для беременных, талией она чувствовала себя рядом с ними жалкой замухрышкой. В полумраке спальни платье,
