и бочком-бочком начала протискиваться поближе к выходу. Шажок, еще шажок, я почти выбралась из эпицентра поисков, и уже победно улыбнулась, как вдруг около уха раздался тихий свист, и на мою спину как будто жидкого огня плеснули. Пара секунд ступора, во время которых я, выпучив глаза, хватала воздух ртом, а затем пришла такая острая боль, что я не выдержала и низко завыла, сжав зубы.

— Это оно! Я что-то задел, слышите?! Скулит, нечисть!

Резко развернувшись, несмотря на боль, я увидела, как один из монахов, молодой парень лет тридцати, показывает пальцем одной руки в ту сторону, где я стояла, а второй замахивается длинным, гибким кнутом, которым мне, видимо, и прилетело. Вот паршивец! Корчась от боли в спине, я умудрилась проворно отпрыгнуть с траектории его второго удара и постаралась отбежать в сторону, ни на кого не напоровшись. Это было сложно. Монахи, воодушевившись успехом, бросились размахивать палками и цепями как раз туда, где я стояла, а этот придурок с плетью клал удары в разные стороны так часто и непредсказуемо, что я даже и думать не стала попытаться его оббежать.

Они подходили все ближе ко мне, сужая периметр поисков. Удар кнутом на спине болел немилосердно несмотря на то, что я приказала телу заращивать рану, и когда внезапно в зале прямо из воздуха с шипением соткалось чудище, я решила, что у меня начались галлюцинации.

— Пресвятой Грон, да это сам шарт! — заголосил кто-то, а я обрадовалась.

Значит, не одна я это вижу. Чудище и правда очень напоминало шарта, в его классическом виде. Огромный бугрящийся мышцами торс, густо покрытый шерстью, мощные ноги с копытами вместо стоп, деформированная, похожая на треугольник голова с витыми рогами и красными углями глаз, рот с острыми длинными зубами, ощеренный в мерзком оскале. Довершал картину длинный хвост, вьющийся за своим хозяином уродливой змеей. Подняв руки с десятисантиметровыми острыми когтями, монстр сделал шаг в направлении монахов. Если честно, при взгляде на это чудовище я уже была готова позорно наделать в штаны, но монахи удивили. Вместо того, чтобы бежать со всех ног, они лишь покрепче перехватили свое самодельное оружие:

— Бей его!

— За Грона!

— Сгинь, нечисть!

— Навались, братья!

Толпа с криками бросилась на шарта, а я прижалась посильнее к стене, чтоб не смели ненароком.

— Софи, уходим!!! — прямо в ухо прошептал голос секретаря, а затем меня крепко схватили за руку и потащили в обход чудища с монахами.

Винтерс! Слава Вселенной!

Однако выбежать мы так и не успели. Привлеченные воем сирены, в зал начали вбегать сонные монахи, каждый со своей дубиной. Завидев шарта, они с криком бросились в гущу драки. Внезапно, в центре зала что-то громыхнуло, и несколько человек застыли в неестественных позах. Никак Командир швырнул обездвиживающую гранату!

Несмотря на прибывающий народ, Грегори упорно тянул меня в сторону выхода. Старательно обходя монахов, мы шаг за шагом продвигались к створкам.

— Мне надо тоже поучаствовать, — шепнул Грегори, сильной рукой заталкивая меня, наконец, в притвор. — Беги, скоро они поймут, что это иллюзия.

В зале продолжало что-то громыхать. Схватив из-под скамьи обувь, я подождала, пока поток бегущих мужчин иссякнет, и осторожно пошла на выход из храма. Надо поторопиться, скоро заряд кольца закончится. До кельи добралась бегом, юркнула в комнату и, убедившись, что никого в коридоре нет, прикрыла дверь, вернула себе облик «Кайла», велела животу зарастить плафон жирком и только тогда повернула кольцо, возвращая себе видимость.

Дело почти сделано, осталось убраться отсюда без палева. С этой мыслью я завалилась на койку, свернулась клубочком и, застонав от ноющей боли в спине, прикрыла глаза. Несмотря на способности метаморфа заращивать кожу, зуд потревоженных нервов так быстро не проходил.

Сон пришел незаметно, накрыв меня черным колпаком.

— Софи, вставай.

Тихий голос Командира вернул меня из небытия. Вздрогнув, я резко села и обвела осоловевшим взглядом Винтерса и Вана, сидящих напротив меня. Сколько я проспала, час-два? В крохотном окошке виднелось чуть светлеющее предрассветное небо.

— Он у тебя? — спросил хмурый Эрик, заметив, что я проснулась.

Автоматически схватившись за живот, как беременная барышня, я медленно кивнула.

— Тогда уходим, — Командир с Винтерсом резво встали.

— Как все прошло вчера?

— Потом поговорим, — бросил Ван, метнув в меня сердитый взгляд. — И о твоей самодеятельности тоже!

Ой, испугал! Фыркнув, я откинула тонкое одеялко, быстро оделась и запихала в пузо все вещи. На улице, несмотря на ранний час, было полно народа. Монахи приводили себя в порядок и принимались за дела, с жаром обсуждая вчерашние события. Нам нужен был настоятель.

Долго искать не пришлось. Он стоял прямо у выхода из монастыря, как будто нас и ждал.

— Я знал, что вы придете, — отец Никола обвел нас троих внимательным взглядом. — Грон говорил со мной.

Это плохо, это очень плохо. Не знаю, что ему сказал Грон, но явно ничего хорошего.

— Мы бы хотели покинуть монастырь, отец, — кивнул Ван, на лице которого ни один мускул не дрогнул. Даже мерзкие усишки не затрепетали, хотя я прям почувствовала, как он напряжен. — Простите, но у вас тут творятся странные дела. Боюсь, мы не готовы к таким испытаниям.

К моему удивлению, настоятеля эта отмазка, похоже удовлетворила:

— Да будет так, — медленно произнес он. — Но перед тем, как вы уйдете, оголите тела. Монах Ибрагим клянется, что задел нечисть и даже трогал ее кровь на своем кнуте, — взгляд отца Николы остановился на мне, — Я проверяю всех.

Вот же, дотошный! Я старательно укрепила мышцы лица, чтобы ни малейшей эмоцией не выдать своего волнения, и мы принялись снимать рубахи. Я сделала вид, что не заметила встревоженные взгляды, которые кинули на меня мужчины. Не ссыте, я обо всем позаботилась.

Повернувшись к настоятелю спиной, мы продемонстрировали ровную кожу.

— Что ж, спасибо, — кивнул отец Никола, а затем снова посмотрел на меня. —