Шрифт:
Закладка:
Спасительный звук горна прозвучал спустя три часа! Наконец-то завтрак! Уставшая, как будто уголь весь день разгружала, я поплелась к установленным прямо на открытом воздухе столам, и бухнулась на лавку. Вскоре ко мне присоединились и Ван с Винтерсом, и выглядели они не в пример мне бодрыми.
— Как дела, Кайл? — окинув меня взглядом, поинтересовался Ван.
— Как сажа бела, — буркнула я. — Надо скорее рвать отсюда когти, а то я сдохну, не дожидаясь конца недели!
Командир на это лишь рассмеялся. Взяв с раздаточного стола деревянные плошки с ложками, мы выстроились в очередь за едой. Тот мужик в колпаке разливал всем кашу черпаком, монахи рассаживались за столы и ели. Я успела глотнуть чая с Хэнбо в туалете, деревянном сортире с дырой вместо унитаза, поэтому постное варево на воде показалось мне вполне съедобным. Эх, где мои тосты и глазунья с беконом, и мягкие булочки. Вздохнув, я съела все до последней капли.
Заприметив неподалеку Евдокима, поспешила к рыжему обсудить один вопрос.
— Евдоким, постой-ка, — малец чуть было не ускользнул от меня. — Садовые работы мне абсолютно не подходят, можно мне сменить деятельность?
— Так ты же ничего не умеешь, — развел руками тот.
— Я могу мыть полы! — быстро выдала я. — У меня больная спина, в наклон не могу стоять, а вот мыть полы шваброй самое то!
— Тогда тебе придется пропустить охоту! — парень посмотрел на меня удивленно. — Разве ты не хочешь в лес?
— Что? В какой еще лес? — не поняла я. — Какая охота?
— На охоте мы добываем пропитание. Что поймали, то и едим, — начал объяснять рыжий. — Великий Грон благоволит тем, кто сам добывает себе пищу. Мы прибираем по очереди, пока никого нет, так что в эти дни приходится пропускать охоту.
Какая еще к шарту охота? Я посмотрела за чернеющий лес за забором. Сгинуть в какой-нибудь чаще? Нет, спасибо!
— Я готов пропустить охоту, — покивала я. — К послушанию надо привыкнуть, с радостью буду прибирать вместо другого монаха.
На самом деле мой план был прост. Кто, как не уборщики, могут заходить в любые помещения? Чем торчать на грядках, лучше займусь действительно нужным делом — осмотрю плафоны!
Немного подумав, Евдоким кивнул и отвел меня к деревянному сараю, где уже собралось несколько монахов. Выслушав рыжего, один из них сунул мне в руки ведро с деревянной шваброй и, не скрывая радости, убежал восвояси. Прозвучало два сигнала горна, и окружающие оживились, устремившись куда-то за главный храм. Решив посмотреть, что там такое, я прямо с ведром и шваброй побежала вслед за монахами. Там меня и перехватили Винтерс с Ваном.
— Что тут происходит? — зашипела я. — Какая еще охота?
— У монастыря есть еще один выход, с другой стороны, туда не пробраться снаружи, — тихонько сказал Винтерс. — Каждый день они ходят туда на охоту, ловят зверей и дичь на еду. Нам сказали, того, кто поймает крупную добычу, ждет награда от Грона, поэтому они все так и стремятся в лес.
— Какая еще награда? — ничего не поняла я. — Грон — это выдуманное божество!
— Вот и узнаем вечером, — подмигнул секретарь.
— Я остаюсь тут мыть полы, — предупредила их я. — Пока вы там прохлаждаетесь, кто-то должен делать всю работу.
— Кстати, это отличная идея, — поддержал меня Ван. — Пожалуй, я тоже останусь. Грегори, иди один, постарайся узнать у местных что-нибудь полезное и посмотри, нет ли возможности выбраться из монастыря через тот вход. Или, наоборот, попасть внутрь. Мало ли, как сложатся обстоятельства.
На том и порешили. Дождавшись своей очереди, секретарь скользнул за небольшую неприметную дверь, ведущую в лес, а мы с Ваном пошли драить помещения, освободив еще одного счастливчика от тяжелой работы.
К сожалению, наши поиски ничего не дали. За четыре часа охоты мы успели перемыть кельи в своей и соседней казарме и беспрепятственно осмотреть одинаковые плафоны у лампочек, которые тут, как оказалось, были в каждом помещении. Хотя, перемыть — это сильно сказано. Не тратя времени на тщательность, мы проходились швабрами туда-сюда, а затем переходили в следующую комнату. Так же, мы заглянули «помыть» в пару пристроек, столовую, которая сейчас пустовала, две бани, мастерскую и даже попытались проникнуть в главный храм, но там мыли другие монахи, и нам пришлось отступить.
Уставшие и злые, мы присели на скамью отдохнуть, когда монахи стали возвращаться с охоты. В основном, все шли с мелкой добычей: кролики, тетерева и куропатки. Кто-то шел с рыбой, из чего я сделала вывод, что рядом есть река или озеро. Но полной неожиданностью для нас стал довольный Винтерс, несущий вместе с другими монахами дикого кабана.
— Это что еще такое? — переглянулись мы с Эриком и пошли встречать этого добытчика.
Секретарь купался в лучах славы. Видимо, такой крупный улов здесь был редкостью, потому что абсолютно все подходили поближе посмотреть на кабана, на Грегори, поцокать языком и уважительно присвистнуть.
— Какого шарта, Винтерс? — прошипела я в ухо «братцу». — Это ты поймал?
— Конечно, Кайл, я непревзойденный охотник, батя научил, — довольный, как кот, объевшийся сметаной, важно протянул тот.
— Ты что, его голыми руками прибил? — я уставилась на страшную морду и тушу, залитую кровью.
— Зачем же, я смастерил ловушку!
Ван тоже, кажется, пребывал в шоке. Окинув Винтерса задумчивым взглядом, задержался глазами на его шее и медленно похлопал его по плечу.
— Поздравляю, брат, — выдал он, внимательно разглядывая животное. — Какой ты, оказывается, талантливый…
Всю добычу несли повару, а затем под его чутким руководством ощипывали, свежевали и разделывали. Поскольку без дела в этом месте
