которые то закручивались сильнее, то снова рассыпались. Зал быстро пустел, гости бежали к выходу. Но были и те, кто решил остаться. Они наблюдали за происходящим – кто с настороженным любопытством, кто в тревожном ожидании.

– Мириада их призвала, – сказал Тристан, вкладывая мне кольцо на цепочке в руку. – Оно было в ее браслете.

– Как ты? – спросила я, не в силах поверить, что он все-таки забрал кольцо у сестры.

– Застал ее врасплох.

– А именно?

– Поцеловал. Она не ожидала, а я тем временем вытащил кольцо.

– Что? – возмутилась я, почувствовав негодование и обиду, но потом вспомнила, что у меня сейчас были более серьезные проблемы. – Она заметила, что кольцо пропало?

– Вроде нет, – ответил он. – По крайней мере, виду не подала. Правда, почему-то сразу про тебя стала бормотать.

Солнце приближалось к зениту, когда в зале поднялся такой свирепый ветер, что посрывало все гобелены. Вихри песка возникали то тут, то там, но быстро осыпались. Я отступила к стене, прикрывая глаза рукой. Когда я вновь открыла глаза, то увидела перед собой джиннов. Всего тринадцать – двенадцать участников совета и вождь. Моей матери среди них не было. Двенадцать участников совета выстроились полукругом, отделяя меня от остальных гостей. Лишь Тристан стоял неподалеку, хотя и он не мог подойти ко мне ближе. Он пытался докричаться до меня, но я его не слышала из-за оглушительного грохота падающего песка. Вождь с величественным видом и презрением во взгляде выступил вперед.

Я сразу же непроизвольно потянулась за лампой, но, к моему ужасу, не нашла ее. Судорожно шарила руками в поисках реликвии, когда мое внимание привлекла Мириада, торжествующе шедшая к джиннам. У нее был такой довольный и властный вид, как никогда прежде. Ей уступали дорогу, сгорбившийся Муринорус плелся за ней, но на значительном расстоянии, почтительно смотря ей вслед. В руках сестры я разглядела сверток ткани, опутанный змеей, которая раньше обвивала ее руку. Мириада перехватила мой взгляд и, искоса посмотрев на меня, победно улыбнулась. Я не могла в это поверить. Мы разговаривали всего пару минут, а она умудрилась стащить у меня лампу, да так, что я не заметила! Не знала, что у сестры были плутовские способности, обычно она во всеуслышанье заявляла, чтó из моих вещей хотела, и в итоге обращалась к королю, который все споры решал в ее пользу. Ее браслет оказался не просто интересным украшением. И если раньше я думала, что она снисходительно согласилась поговорить со мной и Элеонорой, то теперь мне стало ясно: она планировала представление с самого начала. Оставался вопрос: Элеонора знала обо всем или Мириада случайно вовлекла ее в исполнение своего плана? Я не заметила среднюю сестру среди оставшихся в зале – это давало надежду на то, что она не участвовала в заговоре.

Я ругала себя за оплошность с лампой. Но больше всего меня пугало то, что может произойти, когда джинны откроют врата. Мириада заняла место рядом с вождем джиннов, они явно чего-то ждали, и сестра моя не спешила распутывать свой драгоценный сверток с лампой. Теперь, обладая кольцом старейшины, я не знала, как заставить джиннов уйти, лампы у меня не осталось. Единственное, о чем я могла думать, так это о том, как предложить им сделку, которая вынудит их отказаться от призыва старейшины. Но мне нечего было им предложить.

– Зачем вы явились? – спросила я, пытаясь тянуть время.

Но джинны не удостоили меня ответом. Они и Мириада повернулись к трону и застыли в почтительном поклоне. Разразился новый вихрь, намного более свирепый, чем все предыдущие. Когда песок осел, я увидела на троне свою мать. Конечно, это была королева Лотарна, но я по-прежнему связывала ее с родным обликом, несмотря на произошедшие изменения. Она снисходительно посмотрела на присутствующих и остановила свой взгляд на мне с самым презрительно-уничижительным выражением лица, на которое, судя по всему, была способна. Грохот песка наконец-то стих, уступив место зловещей тишине.

– Гирада, – обратилась ко мне королева, – ты решила пройти тем же путем, что выбрала твоя мать?

– Выбрала? Или ее заставили? – возмутилась я столь издевательской речи.

– Ее никто не принуждал, – Лотарна цинично улыбнулась. – Она сделала это по доброй воле, зная, какие последствия ее ждут.

– Ложь! – в негодовании воскликнула я. – Она не могла отправиться в Хаос добровольно.

– Она встала на этот путь, отправившись на поиски лампы.

– Моя мать нашла лампу? Но как тогда лампа снова оказалась в пустыне?

– Королева хотела стать одной из нас. Что удалось ей лишь частично. Лампа не признала ее власть. По крайней мере пока.

– Это не так… Не может быть так…

– Как ни прискорбно, но я сказала правду. Она отправилась в Хаос не для того, чтобы освободить Амелиуса, как планировал твой отец. А для того, чтобы избавиться от Амелиуса и оставить лампу себе.

– Ты лжешь! Она не пошла бы на такое.

– Гирада, ты сомневаешься, когда нужно действовать.

– И что ты предлагаешь мне сделать, Лотарна?

– Все просто, – она криво улыбнулась. – Я не смогла уничтожить Амелиуса, поэтому тебе придется нам помочь.

– Ты хотела избавиться от Амелиуса? Но зачем?

– Зачем? Он превратил мою жизнь в бесконечные поиски, которые привели меня в вечную темницу.

– И ради мести ты готова расплатиться Нагорьем и его жителями?

– Амелиус расплатился за свои амбиции чужими жизнями, – возразила она.

– Но ты не он. И не обязана поступать так же.

– Неужели? Предлагаешь мне влачить существование в Хаосе, не имея сил ни вернуться в этот мир, ни оставить его навсегда?

– Ты была великой королевой когда-то…

– А сейчас лишь тень былого величия, – закончила она за меня.

– Возвращение старейшины ничего не решит.

– В этом ты ошибаешься, – произнесла она и обратилась к джиннам на обычном для них шелестящем наречии.

– Есть идеи? – спросил Тристан, воспользовавшись переговорами джиннов и пытаясь подойти ко мне ближе, но песчаная преграда не давала ему этого сделать.

– Похоже, что они у меня есть? – я с ужасом смотрела вокруг, пытаясь зацепиться за любую мысль, которая могла бы заинтересовать джиннов.

– Стойте, стойте! – воскликнула я. – Хочу заключить сделку.

Я пришла в отчаянье и судорожно соображала, что можно сделать.

– А тебе есть что предложить? – поинтересовался вождь джиннов, хитро улыбаясь, но все с тем же едко-презрительным взглядом.

– Она тянет время, чтобы мы упустили возможность открыть врата, – сказала Лотарна, отмахиваясь от меня, как от назойливого насекомого.

– Нет, я сама могу призвать старейшину, – возразила я, стараясь говорить убедительно. – Разрушать Нагорье совсем не обязательно.

– Зачем нам ты, когда у нас есть твоя сестра? – спросил вождь, явно теряя интерес.

– Она не сможет его призвать, – запротестовала я. – Только хозяин лампы способен это сделать. Лампа выбрала меня, Мириада не сможет противостоять ее воле.

– Это мы посмотрим, – сказала Мириада и начала распутывать лампу.

– Подожди, – остановила ее Лотарна. – Что ты хочешь взамен? – добавила она, обращаясь ко мне.

– Оставьте Амелиуса в Хаосе и сами вместе со старейшиной возвращайтесь в свои земли, в Ибигурию.

Королева явно сомневалась.

– Кюрата, – обратился к Лотарне вождь, – времени больше нет. Пора начинать.

– Что ж, – сказала она властно, поворачиваясь ко мне, – дадим сначала шанс проявить себя твоей сестре. Если Мириада не справится, то придет и твой черед.

Я не знала, что еще можно было сделать, когда двенадцать джиннов – участников совета вытянули вперед руки и монотонно зашелестели в унисон. Они повторяли одну и ту же фразу снова и снова, песчаные вихри бушевали с неистовой силой, мне пришлось пригнуться к полу, чтобы устоять. Я уже не могла смотреть по сторонам из-за разразившейся песчаной бури. Прикрывая лицо рукавом, я внимательно прислушивалась, но не слышала ничего, кроме зловещего шелеста песка.

Когда ветер начал стихать, я наконец смогла поднять голову и оглядеться. Песок постепенно успокаивался, и между нами летали миллионы песчинок, образуя стену, отделявшую меня от джиннов. На мгновенье все звуки стихли. Одна-единственная вспышка полуденного солнца, и прямо перед собой я увидела тончайшую пелену, напоминавшую сгустившийся туман. Мельчайшие песчинки недвижимо застыли в воздухе. Я слышала голоса, которые звали меня в небытие. Я слышала зов Хаоса.

Сквозь тонкую пелену, связывавшую этот мир с Хаосом, я видела танцевавшие тени. Неупокоенные души… Среди них отчетливо выделялась одна своей неподвижностью. Я сразу догадалась, кто это. Старейшина джиннов. Он пока не мог вырваться из Хаоса. Кто-то из мира живых должен был призвать его и помочь найти путь сквозь небытие. Вот зачем джинны искали лампу