– И как у тебя язык поворачивается говорить такое, сынок? – с упрёком высказался Матвей Кузьмич. – Ты же сам в избе этой народился и вырос, а говоришь так, будто ворог какой.

– А я вот что скажу вам, дорогие мои родители, не захотите ехать по-доброму, я свяжу вас вожжами, уложу в телегу и перевезу в город насильно, – припугнул Силантий стариков. – А избу сожгу к чёртовой матери, чтобы возвращаться некуда было. Такое моё действие вас устроит?

Выслушав угрозу сына, Марфа Григорьевна залилась слезами. Матвей Кузьмич попытался держаться, но и его глаза предательски заблестели.

– Вы тут думайте и соображайте, а я на дворе посижу, – не желая больше спорить с упрямыми стариками, решил отдохнуть Силантий. – Тошно мне глядеть на вас таких, рыдающих, да и в груди что-то клокочет, видать, сердце болит…

Он вышел из избы, хлопнув дверью, а старики-родители, не сдерживая рвущееся наружу горе, зарыдали навзрыд.

* * *

Управлявший лошадью Савва Ржанухин с пасмурным видом время от времени взмахивал кнутом и дёргал за вожжи, не позволяя животному замедлять ход. Просёлочная дорога казалась ровной, но телега гремела и подскакивала на невидимых ямках и колдобинах.

Удобно устроившись, Андрон в глубокой задумчивости полулежал сзади Саввы. На очередной колдобине телега подпрыгнула, и он пришёл в себя.

– Ты эти места хорошо знаешь, Савва? – спросил он, взглянув на широкую спину возницы.

– Да, приходилось бывать, – выкрикнул, не оборачиваясь, тот.

– А деревенька ближайшая здесь как называется? – прокричал старец.

– Ближайшая здесь Камышёвка, кажется, – ответил Савва. – До неё уже рукой подать, доедем скоро.

– Ты это, в деревню не заезжай, а поезжай мимо, – предупредил Ржанухина Андрон. – Нам скотомогильник найти надо, да так, чтобы нас никто не заметил.

Савву пробрала дрожь, и он с трудом проглотил подкативший к горлу ком горечи. Всю дорогу он правил лошадью, боясь оборачиваться. Присутствие старца за спиной страшило его и приводило в трепет.

– Савва, ты язык проглотил? – ткнул его рукой в бок Андрон. – Или меня не расслышал?

– Должно быть, за селом скотские могилы искать надо, – облизнув губы, ответил Ржанухин. – На поляне какой-нибудь, не иначе.

– Не знаешь, это плохо, – задумался Андрон. – Как ни крути, а придётся в деревню заехать. Не плутать же нам в поисках скотомогильника по лесу до вечера. Как считаешь?

– Бог не дал мне мозгов, чтобы думать, – поёжился Ржанухин. – Вот исполнять вашу волю я завсегда готов, и больше мне думать ни об чём не надо.

– Хорошо хоть тебя одного не послал, – поморщился Андрон. – Наломал бы ты дров без меня, братец.

– Нет, не наломал бы, – неожиданно возразил Савва. – Эдаким, как я, дурням завсегда везёт в жизни. Вот и сейчас… – Он приподнялся в телеге и посмотрел вперёд. – Вон телега едет к нам навстречу, а в ней мужичок. Вот он нам и подскажет, где скотомогильник искать.

Увидев едущую навстречу телегу, Андрон занервничал.

– Слушай меня, Савва, – сказал он, ткнув рукой в спину Ржанухина. – Разговаривать я буду, а ты сиди и не вякай, как в рот воды набрав, понял.

Несколько минут они ехали молча. А когда до встретившегося на дороге попутчика осталось несколько метров, Ржанухин привстал в телеге и тут же с вытянутым лицом сел обратно.

– Силы небесные, да это же… – Он покраснел от натуги и перекрестился.

Андрон глянул на Савву полным недоумения взглядом, но через минуту…

– Царица Небесная, – прошептал он потрясённо. – Ехали-ехали и в ад приехали.

– Эй, Силантий, ты ли это? – приходя в себя, крикнул Ржанухин. – С разбинтованной мордой катаешься и людей пугаешь?

– И тебе доброе утро, Савва, – отозвался Силантий, приближаясь. – Никак не ожидал тебя здесь увидеть.

– Ну и морда у тебя, Господи! – воскликнул Ржанухин. – В бинтах ты выглядел просто красавцем.

– Так я лицо своё бинтую, когда в город еду, – усмехнулся Силантий, останавливаясь. – А здесь, в деревне, к моей «красоте» людишки уже привычные!

– Так ты здесь живёшь, чёрт бесхвостый, в Камышёвке? – приходя в себя, поинтересовался Савва.

– Здесь, но только деревня наша не Камышёвкой зовётся, а Камышенкой, – поправил Силантий.

– А сейчас куда едешь? – покосившись на стоявшего с вытянутым лицом старца, спросил Ржанухин. – Чую, не в город?

– Нет, нынче я просто катаюсь и родными местами любуюсь, – ответил Силантий. – А вы чего здесь? Какая нелёгкая принесла сюда?

– Ты, стало быть, и есть тот самый Звонарёв Силантий? – приходя в себя, спросил Андрон хриплым голосом. – Наслышан, наслышан о тебе вдосталь.

– А ты, стало быть, старец Андрон, кормчий корабля «людей божьих», – без труда догадался Силантий. – И я о тебе немало наслышан, и…

– Да-а-а, неважно выглядишь, – покачал головой Андрон. – Краше в гроб кладут, вот что скажу я тебе.

– Так я же на войне воевал, а не на радениях выплясывал, – вздохнул Силантий. – Немцев бил, а они нас поколачивали. Из дома красавчиком воевать уходил, а вернулся вот головёшкой обожженной.

Колкость Звонарёва покоробила старца, но он не подал виду. В его планы не входило выяснять с ним отношения.

– Слыхал, и Евстигнея Крапивина там встречал? – поинтересовался Андрон.

– Не только встречал, но и воевал с ним бок о бок, – охотно ответил Силантий. – Нас немцы в окопе тоже вместе пожгли огнемётами. Я вот выкарабкался, а Евстигней не смог. До госпиталя дожил, а там помер, царство ему небесное.

Звонарёв перекрестился, а старец, увидев его руки, оторопел и брезгливо поморщился.

– Ежели вы с Евстигнеем дружбу водили, знать, он что-то о нас тебе рассказывал?

– Было дело, много чего говорил, – кивнул утвердительно Силантий. – А вы айдате ко мне в гости, в деревню? Там я вам, за самоваром, много чего понарассказываю.

Неожиданное предложение обескуражило Андрона, но он быстро нашёл ответ для вежливого отказа.

– Не сейчас, – сказал он. – Заходи к нам на корабль через два дня, вот тогда и покалякаем. А сейчас ехать нам пора, извиняй.

– А куда вы едете, мест наших не зная? – задал вопрос Силантий. – Может быть, в деревню, в гости к Макарке Куприянову?

– Нет, не знаю я никакого Куприянова, – занервничал Андрон. – А приехали мы травку «богородскую» для лекарств собирать. У нас старушка есть, Агафья, она из всяческих трав лечебные настойки готовит.

– Вот, значит, как, – сделал вид, что поверил ему, Силантий. – А что, травка в особливых местах произрастает?

– Так и есть, – кивнул утвердительно Андрон. – Травка «богородская» всё больше на кладбищах и скотомогильниках родится.

– Ну, тогда, – Силантий поскрёб уродливыми пальцами уродливый подбородок и предложил: – А давайте я вас хоть на кладбище, хоть на скотомогильник сопровожу? Всё одно дел у меня сейчас никаких