Шрифт:
Закладка:
Итак, Дамьен ее выбрал, Виржил ее выбрал, и это означало, что сама Хлоя ничего не решает. А ведь она взяла за правило самостоятельно вести корабль своей жизни, никуда не сворачивая, руководствоваться не чужими, а только собственными принципами, не соблазняться обманчиво доступными и часто призрачными дарами судьбы. Так что же это с ней творится?
Тем не менее недавний ужин в обществе Виржила прошел вполне приятно. Он выглядел искренним, легко поддерживал беседу, заразительно смеялся. И с неподдельным интересом относился к тому, что она говорила… если только не был искусным притворщиком. А многие ли мужчины умеют слушать? И возможно ли, чтобы он выделялся из общей массы? Может быть, его профессия делала его более чутким к окружающим?
Во всяком случае, он был верным другом, и то, что он говорил о Люке, звучало вполне искренне. Тем не менее Хлоя не захотела рисковать, согласившись на пресловутую последнюю рюмку, и убежала сразу после ужина, чтобы лишить его возможности попытать счастья и сблизиться с ней. Никакого пошлого флирта, никаких запрограммированных свиданий! Ей нужно было поразмыслить и выяснить, почему хирург его возраста, привлекательный, с магнетическим взглядом ярко-голубых глаз, до сих пор холост. Во время своего посещения больницы она сразу заметила, что весь женский персонал буквально тает перед ним. Трудно поверить, что он ни разу не заигрывал с какой-нибудь из этих дам, невзирая на связь с Филиппиной. Хлоя хорошо запомнила ее слова: «Не надейтесь на его любовь, он понятия не имеет, что это такое!» Даже если они были сказаны в гневе, в них могла быть доля правды. А если это так, то зачем ей бросаться очертя голову в такую авантюру?! Нельзя сказать, чтобы Виржил не нравился Хлое, но он не вызвал у нее той мгновенной пылкой влюбленности, которую она чувствовала в нем, но которой не понимала. Она была вовсе не так красива, чтобы сражать наповал всех мужчин. И когда по утрам смотрелась в зеркало, то находила себя миленькой, не более того, зная, что на улице никто не обернется и не посмотрит ей вслед.
– Ладно, поживем – увидим, – шепнула Хлоя самой себе. Она всегда была осторожна и надеялась, что это сослужит ей добрую службу. Спешить некуда, времени у нее достаточно. Вернувшись в агентство, Хлоя села за компьютер и начала составлять отчет, посвященный противному утреннему клиенту.
Виржил и Люк решили посидеть на галерее, окружавшей второй этаж шале, хотя для этого им все же пришлось надеть куртки. Отсюда открывался великолепный вид на долину, а заходящее солнце окрашивало весь пейзаж в розовые тона.
– Я тебе говорил, что будет холодно, – напомнил Виржил, поднимая воротник.
– Не ворчи, это ведь первый аперитив на воздухе. Да здравствует весна!
Люк вытащил на галерею маленький складной столик, и теперь на нем красовались бокалы, бутылка швейцарского белого вина и пиала с жареным миндалем.
– Клеманс, конечно, посадит тут цветы.
– Только не сразу, – возразил Виржил, – в начале мая вполне могут случиться заморозки.
– Ну ты и брюзга!.. Значит, так и будешь ходить мрачный, пока Хлоя не объявится?
Виржил поднял глаза к небу и с грустной улыбкой признался:
– Да, мне хотелось бы узнать, как она…
– Эвфемизм! Ты уже раз двадцать смотрел на свой мобильник. Да и сейчас смотришь.
– Я не уверен, что ей захочется еще раз увидеться со мной.
– А я уверен, что она нарочно тянет время. И вообще, нельзя же всегда только выигрывать.
– Если память мне не изменяет, тебе не хотелось проиграть в случае с Клеманс.
– Что верно, то верно. Но неужели ты так сильно увлекся?
– Боюсь, что да. Хотя это какая-то фантасмагория! Быть влюбленным… от одного только сознания можно с ума сойти. Чувствуешь себя одновременно и на облаке, и в лихорадке. Никогда не думал, что могу так попасться.
– Ты даже не способен мне объяснить, что в ней такого необыкновенного.
Виржил призадумался, потом замотал головой, давая понять, что не находит нужных слов. Люк наполнил бокалы и протянул один из них другу.
– Предположим, что все наладится и у вас будут серьезные отношения. Как ты это себе представляешь?
– В идеале? Свадьба, медовый месяц, дети.
– Черт возьми, да ты прямо романтиком стал!
– Есть от чего. Она хорошенькая, умная, полна шарма, но при этом обладает твердым характером…
– И, конечно, очень себе на уме. Но вернемся к нашему вопросу. Мы так долго обсуждали продажу шале, но так и не пришли ни к какому решению. Я, конечно, желаю, чтобы тебе удалось создать семью с Хлоей, раз уж ты так увлечен, но в настоящий момент…
– В настоящий момент мы все решим, – отрезал Виржил. – Теперь твоя жена решила остаться здесь, и я не собираюсь ее отговаривать.
– Ну, ты всегда принимал сторону Клеманс. Смотри, как бы я чего не заподозрил!
Люк сказал это в шутку, однако Виржил возмутился:
– Да ты уже нас подозревал бог знает в чем!
И, желая смягчить сказанное, дружески хлопнул Люка по плечу, но перестарался, и тот расплескал половину вина из своего бокала.
– Вот скотина!
В этот момент на дороге, ведущей к шале, показался автомобиль.
– Мы кого-то ждем? – спросил Люк.
– Понятия не имею, кто это.
Машина остановилась у крыльца, и из нее, к великому изумлению Виржила, вышла Летиция. Он окликнул ее в тот момент, когда она захлопнула дверцу.
– Привет, сестренка! Какой приятный сюрприз!
И Виржил знаком показал Летиции, что сейчас спустится, но когда он вошел в холл, Клеманс уже успела ее встретить.
– Ты одна? Откуда же ты приехала? – спросил он, обняв сестру.
– Из Женевы.
– А почему не позвонила, не предупредила? Но все равно, я тебе очень рад. Надеюсь, ты останешься у нас до ужина и заночуешь?
Вместо ответа Летиция только кивнула, кусая губы.
Только сейчас Виржил заметил ее бледность, круги под глазами и потерянный вид. Встревожившись, он взял ее за руку и усадил на один из диванчиков у камина.
– А ну-ка, сядь. Что произошло? У тебя плохие новости?
В первый момент он подумал о родителях, но тут же успокоил себя: если бы с ними что-то случилось, Летиция позвонила бы, а не приехала. Присев перед ней на корточки, он сжал ее руки.
– Летиция, что стряслось?
Видя, что она молчит, Клеманс и Люк вышли под предлогом того, что им нужно купать двойняшек.
– Ну, давай же, говори, – мягко настаивал Виржил. – Что случилось?
Летиция подняла глаза, такие же голубые, с золотистыми искорками, как у брата, только полные слез, и выдохнула:
