поворот диалектической философии Канта (Маркс продолжил делать ее применимой, а теоретики критической расы выяснили, как сделать ее расистской). Теперь мы обратимся к более современной фигуре, которая, по мнению многих, является первым теоретиком критической расы.

Любопытный характер У. Э. Б. Дю Буа

Хотя стремление Герберта Маркузе мобилизовать "население гетто" в качестве неомарксистской революционной силы само по себе делает дело важным, понимание того, как эти философии напрямую связаны с расовым аспектом Критической расовой теории, не говоря уже о некоторых других особенностях Критической расовой теории, требует от нас обращения к У. Э. Б. Дю Буа. Дю Буа - любопытный персонаж, который, по любым оценкам, должен считаться философским крестным отцом Критической расовой теории. Практически в каждом значимом источнике по Критической расовой теории упоминается он и центральное значение для Критической расовой теории его концепции "двойного сознания" - то есть понимания того, что значит быть черным в белом мире.

Хотя Дю Буа писал очень много, в его "своеобразной" философии выделяются два схожих по характеру источника: Души черного народа (1903) и "Души белого народа" (1910 и 1920). Эти две работы являются основой того двойного сознания, которое как у чернокожих, так и у белых пытается вызвать Критическая расовая теория, но это еще не все. Слово "народный" обязательно выделяется, как читатель уже понял. Это "народное", или, в оригинале, немецкое, Völkisch, мышление в отношении расы также является неотъемлемой частью работы Дю Буа и его наследия, включая то, что оно привносит в этос и менталитет системы убеждений Критической расовой теории. На самом деле, я не думаю, что Критическую расовую теорию можно понять без осознания того, что она стремится к созданию расового фёлькиш-национализма, в котором расы рассматриваются как собственные отдельные нации и в которые "патриотически настроенные" члены имеют значительные инвестиции. Истоки этого тревожного аспекта Критической расовой теории в наибольшей степени связаны с Дю Буа и анализом, который он предлагает в этих книгах. Учитывая, что Дю Буа во время учебы в Германии изучал националистическую философию Иоганна Готфрида Гердера, неудивительно, что Критическая теория расы приняла точку зрения, которая представляет расовые "культуры" как нации со своими уникальными режимами истины, населенные "черными", "латинос", "белыми" и так далее.

Поскольку Дю Буа также был гегельянцем (а в поздние годы поддерживал марксизм, хотя во время написания "Душ черного народа" в основном не знал о нем), мы также можем контекстуализировать его идею двойного сознания. Это вариант гегелевской диалектики "хозяин - раб". Гегелевский взгляд на эту диалектику заключается в том, что "господин" и "раб" представляют собой диалектическую пару (противоречие), которая разрешается синтетически, но только определенным образом. Синтетическое разрешение диалектики "господин - раб" возможно только потому, что сознание раба содержит в себе понимание того, что значит быть угнетенным и жить в мире угнетателя (двойное сознание, другими словами). Для сравнения, сознание господина, знающее только позицию господства, лишено этого понимания и требует диалектического отрицания со стороны раба, чтобы пробудиться к нему.

Многое в Критической расовой теории - от "Расового договора" Чарльза Миллса до "белого невежества" Барбары Эпплбаум и "белой хрупкости" Робина ДиАнджело (и ее еще более вирулентного варианта 2021 года - "белой ярости") - наиболее четко прослеживается в терминах этой диалектической статьи веры, которая в Критической расовой теории сосредоточена в том виде, в каком ее сформулировал Дю Буа. Хотя, возможно, он пришел бы к этим же идеям через окончательное включение расизма как системы власти в неомарксистскую мысль, Критическая теория рас многим обязана У.Э.Б. Дю Буа в том, что он сделал их центральными в своей архитектуре. Ложное расовое сознание, по сути, является не более чем непреднамеренным отказом от двойного сознания, которое Дю Буа назвал в своей формулировке гегелевской диалектики "хозяин - раб".

Именно эти черты, тогдашний расовый фёлькиш-национализм (который, хотя и по-другому, был опробован в Германии в конце 1930-х - начале 1940-х годов) и (гегелевское диалектическое) двойное сознание, мы должны иметь в виду, говоря о неоценимом влиянии Дю Буа на теорию критических рас. Их можно рассматривать в контексте влияния его наиболее значимых немецких наставников, с которыми он много работал во время стипендиального года в Берлине в 1892-1894 годах. К ним, в частности, относятся Генрих фон Трейчке, Адольф Вагнер (оба ярые немецкие националисты) и, как уже упоминалось, Густав фон Шмоллер, который также вдохновил формирование Франкфуртской школы (возможно, он был самым глубоким влиянием Дю Буа, судя по объему писем, которыми они обменивались). Можно убедительно доказать (и это было сделано), что проект Дю Буа более или менее перерабатывает реформистские политэкономические теории фон Шмоллера в контексте расы, 193 с вкраплениями Гердера и Гегеля.

Конечно, по крайней мере, его анализ напоминает расово-социалистический анализ и отчетливо диалектичен по форме. 194 Как отмечает биограф Дю Буа Дэвид Леверинг Льюис, "немецкие влияния [на Дю Буа] безошибочны с их предложением материализующегося духа и диалектической борьбы, весь этот бурлящий процесс приходит к конкретизации в das Volk - могущественной нации с уникальной душой." 195 Эта отчетливая гегелевская вибрация 196 явственно ощущается в словах самого Дю Буа, даже в первой главе "Душ черного народа", где он ясно объясняет, почему в названии написано "души" во множественном числе, а "народ" - в единственном:

После египтянина и индийца, грека и римлянина, тевтона и монгола негр - своего рода седьмой сын, рожденный с вуалью и одаренный вторым зрением в этом американском мире, - мире, который не дает ему истинного самосознания, а лишь позволяет увидеть себя через откровение другого мира. Это необычное ощущение, это двойное сознание, это чувство, что всегда смотришь на себя глазами других, измеряешь свою душу по ленте мира, который смотрит на это с забавным презрением и жалостью. Человек постоянно ощущает свою двуличность - американец, негр; две души, две мысли, два непримиримых стремления; два враждующих идеала в одном темном теле, чья стойкая сила только и позволяет ему не разорваться на части.

История американского негра - это история этой борьбы, этого стремления обрести самосознательную мужественность, слить свое двойное "я" с более совершенным и истинным "я". В этом слиянии он не желает терять ни одного из прежних "я". Он не хочет африканизировать Америку, потому что Америке есть чему научить весь мир и Африку. Он не хочет обесцветить свою негритянскую душу в потоке белого американизма, ибо знает, что в негритянской крови есть послание для мира. Он просто хочет сделать так, чтобы человек мог быть одновременно негром и американцем, не подвергаясь проклятиям и плевкам