Я разуваюсь первой, быстро отношу утку на кухню, переложив из пакета на блюдо, где она была раньше, мою руки от жира и возвращаюсь, чтобы раздеть сына. Мирасов, присев перед ним на корточки, предлагает помощь.

Алим вцепился пальчиками в варежки и трясет головой, не желая снимать. Он вообще никому не позволяет снимать свои любимые варежки, кроме меня.

— Алим, давай мы твоих рыбок почистим, чтобы снова были красивыми? — предлагаю я. — Отправим их немного погреться в теплой водичке?

— Да-да…

Сын радостно кивает и позволяет стянуть с себя варежки, шарф, шапку, выныривает из комбинезона и первым несется в ванную комнату.

Мирасов наблюдает. Внезапно близко.

Его дыхание овевает мое лицо, касается шеи.

— Алим очень любит рыб. Обожает купаться, — объясняю Расулу, не глядя на него. — Если мы идем в аквапарк, это на целый день, Алим из бассейна не вылезает.

— А на море были?

— Мы часто летаем самолетами, но на море я пока так и не выбралась. Первый год я посчитала, он слишком мал, второй год Алим заболел, на третий… у меня очень плотный график, — отвечаю, развешивая нашу одежду. — Пальто дашь? Я повешу.

Мирасов все еще сидит.

— Я сам сниму, иди к… сыну.

Мирасов так по-особенному произносит все это слово, у меня внутри аж екает.

— Там уже вода шумит.

Сбросив оцепенение, спешу к сыну. Он уже плескает свои варежки в раковине.

— Поплаваешь или искупаешься в душе?

— Плавать.

Разумеется. Когда мы выбирали душ? Да никогда, пффф…

Я затыкаю ванну пробкой, выставляю воду нужной температуры, раздеваю Алима. Он аж подпрыгивает от нетерпения. Кажется, только что был уставшим…

Сейчас от усталости ни следа!

— Дай-дай… — требует.

Высыпаю ему в ванну разных рыбешек и морских гадов, вручаю сачок и ведерко. Восторгу сына нет предела. И не надоедает же ему!

Выхожу, чтобы посмотреть, чем занят Расул. Слышу, его голос доносится из кухни.

— Да… Брюки, белье. Адрес сейчас скину. И про рыбу не забудь. Купи. Бля, не тупи, а? Какая, нах, малосольная форель? Не для еды! Игрушечная, там… Красивая. Я в душе не ебу, где ты найдешь. Еще не все магазины закрыты, а если закрываются, договорись, добейся или укради. Давай, шевелись!

Я не могу подавить смешок и все-таки немного возмущения, от того, как Мирасов возюкает пальцем по соусу, оставшемуся на подносе, а потом отрывает кусок мяса от утки там же, где я щипала, и кладет себе в рот.

— Не надо напрягать кого-то ради поздних подарков. Алим разыграется, потом его не уложишь.

— У тебя вкусная утка, — признается Мирасов, обернувшись, потом быстро осматривает пакеты с доставкой из ресторана. — Планы на вечер?

— Может быть.

Я из пакетов так ничего и не достала и, честно говоря, даже смотреть не хочется, что там. Выношу все на холодный балкон.

— Тебе дать штаны?

— У тебя есть мужские штаны? — напрягается.

Едва уловимо, но напрягается.

— У меня есть безразмерные, как мне кажется, спортивные шорты. Может быть, тебе подойдут. Не будешь же стоять с пятном жира на заднице. В трусах тоже ходить при ребенке не стоит.

— Боюсь, у меня даже трусы жирными стали, — усмехается криво. — Есть где переодеться?

— Да, конечно, иди в спальню. В квартире тепло, можешь снять пиджак, у тебя еще и жилет…

— Нет, — отрезает Мирасов.

Да боже мой! Надо мне тебя раздевать, ага! Тьфу.

— Как знаешь.

Я выуживаю шорты из шкафа. Они оверсайз и к тому же на несколько размеров больше. Какой-то подарок за заказ одежды из магазина, шли бонусом. Надеюсь, налезут на раскачанный зад Расула. Не к месту вспоминаю, какой у него аппетитный зад, украдкой скольжу по фигуре. Что-то в нем изменилось. Не пойму… Скованные жесты, где былая плавность и вкрадчивость?

— Переодевайся.

Расул взвешивает в руке довольно короткие красные шорты, но других у меня нет.

— Могу еще предложить халатик, но он точно будет тебе мал.

Мирасов молчит.

— Нет. Спасибо. Я так подожду.

— Дурак, что ли? Ты мне жирной задницей все затрешь! Квартира съемная, попаду на оплату клининга. Мне это надо, что ли? Снимай, говорю! Боишься, что в шорты не влезешь?

— Спасибо, — возвращает мне шорты. — У тебя есть длинное полотенце?

— Зачем? Помыться негде? Там Алим купается, и я запустила тебя не для того, чтобы ты свою задницу у меня намывал. Вот влажные салфетки, отрешься.

— Саш. Просто дай полотенце. Длинное.

— Какой-то ты странный…

Резко приблизившись, втягиваю запах, едва коснувшись носом его шеи. Пахнет немного парфюмом, гелем для бритья, потом его запах. Мускусный, солоноватый запах тела судорожно глотаю…

— Ты меня нюхаешь? — со смешком уточняет Расул.

— Я тебя еще на алкотест буду проверять. Мало ли… Странный ты, вдруг накуренный?

Расул стискивает челюсти.

— Ладно, будет тебе полотенце… — выбираю с полки самое большое, что есть. — Другого нет. Держи. Я проверю, как Алим.

Расул кивает, разворачивает полотенце и смотрит на него, словно на врага народа.

Недостаточно хорошо для него? Или цвет морской волны смущает? Ой, да пошел ты, принц нашелся.

Ставлю утку в духовку, чтобы она разогрелась, заглядываю к Алиму: он плещется и даже пытается распластаться на воде, нырнуть. Откуда в нем это? Я сухопутная, до мозга костей, даже плаваю кое-как, а он…

— Расул, иди посмотри, как Алим умеет! — радостно распахиваю дверь спальни и отшатываюсь.

— Блять, Санька. Стучать не учили?!

Расул сердито прикрывает ноги полотенцем, пытаясь обернуть его вокруг себя. Пиджак сброшен, но жилет до сих пор на мужчине. От перекрута сдвинулся, показывая каркас жесткий.

— Что с ногами? — хватаюсь за косяк.

Их как будто пожевали, выплюнули и заново собрали.

Расул делает еще одну попытку прикрыть бедра и сердито отбрасывает полотенце.

— Маленькое.

— Расул…

— Что, Сань? Бля, выйди, а? Не надо на меня с жалостью смотреть, я в норме! — злится, сердито полыхнув взглядом.

— Ты не у себя, не командуй!

Я бью ладонью по выключателю и быстро выхватываю полотенце, чтобы он не прикрывался.

При свете… Пиздец. Просто пиздец…

Расул смущенный, взъерошенный, потный и злой.

— Налюбовалась?

Он сжимает кулаки и расстегивает жилет, показывая жесткий корсет, опоясывающий всю верхнюю часть тела.

— А еще без этой херни я фантик