— Да, сэр.

Глава 24

Фишер научил меня вымерять и вырезать. Клеить и закручивать винты. Правильно пользоваться молотком и уровнем.

Через час Рори нашла нас.

— Вот вы где. Я искала вас.

Я отвернулась от верстака Фишера, мои защитные очки слегка запотели.

— Он пытается обучить меня, чтобы я была более полезной.

Фишер сосредоточенно собирал ящик, который он только что сделал.

— Не знаю, как насчет полезности, но хоть немного меньше бесполезности.

Рори рассмеялась.

— Ну, я подумываю пригласить Роуз на гриль. Фишер, у тебя есть планы? Тиффани тоже может прийти.

— Никаких планов, — пробормотал Фишер, сосредоточенно глядя на угол, который он только что склеил.

Мне захотелось ударить его коленом по яйцам. Никаких планов? Еще одно свидание?

— Риз, ты предпочитаешь курицу или стейк? Или у меня есть тофу. Роуз не ест мясо.

Когда мой взгляд буравил дырку на его виске, я пробормотала:

— Неважно.

— Хорошо. Часа вам хватит, чтобы закончить?

Фишер не дал ей словесного ответа, только кивнул.

— Отлично. Я дам вам знать, когда они придут.

После того, как ноги Рори, постукивая, добрались до верха лестницы, а дверь за ней захлопнулась, я впечатала носок рабочего ботинка в голень Фишера.

— Ой! Что за хрень? — Он потянулся вниз и потер голень.

— Еще одно свидание с Тиффани? Ты что, шутишь?

Он, похоже, был слишком расстроен из-за своей голени и того, что я прервала его работу, чтобы не выказать ни малейшего сожаления.

— Что ты ожидала от меня услышать?

— Я ожидала, что ты скажешь, что у тебя есть планы.

— Но у меня их нет. И ты тоже собираешься быть здесь. Что в этом такого?

— Такого, что ты ей нравишься. Очень!

— Так же, как ты нравишься Брендону? — он нахмурился.

— Я не приглашаю его на ужин. — Я уперла кулаки в бедра.

— Ну, может быть, тебе стоит. Похоже, у Рори много еды, и чем больше, тем веселее. Верно?

— Теперь ты ведешь себя как придурок. Настоящий придурок.

Встав прямо, он снял очки и бросил их на верстак.

— Правда. Это я-то придурок? А ты?

— Ты должен был солгать. — Это был мой ответ. Я, закончившая церковную школу, изучающая Библию, девственница, пропагандирую ложь. Это был новый уровень.

— Я не буду целовать ее в щеку или держать за руку. Теперь все в порядке?

Мое эго было на взводе. Мы не были «в порядке». Ну, он, наверное, был. Двадцативосьмилетние люди обладают чуть большей зрелостью и самоконтролем. Достичь статуса «в порядке» ему, вероятно, было проще.

Взрослые подростки, такие, как я, с трудом пытались отбросить мелочи и просто быть… в порядке.

— Я не в порядке.

— Нет? — Он склонил голову набок.

Думаю, я знала, что у меня неприятности, но не была уверена, как они будут выглядеть.

— Тогда давай приведем тебя в порядок. — Он схватил меня за плечи и толкнул назад.

Я споткнулась, но он удержал меня на ногах. Присев передо мной на корточки, он развязал мои рабочие ботинки.

— Что ты делаешь? — Я не могла скрыть своего волнения.

Фишер не ответил. Его быстрые руки отбросили мои ботинки в сторону.

— Фишер… что… — Мои слова застряли в горле. Я слишком сильно ткнула медведя палкой. На самом деле, я пнула его в голень.

Он не смотрел на меня. Он был слишком занят, сосредоточившись на моих джинсах.

Расстегивал пуговицу.

Расстегивал молнию.

Спускал их с моих ног.

— Фишер… мы не можем… не здесь… — слабо запротестовала я.

Что, если Рори вернется? Дверь не была заперта.

Джинсы упали рядом с ботинками, когда он отбросил их в сторону. Тем не менее, он не поднял ни одного взгляда, чтобы увидеть мою панику.

Когда его пальцы забрались за резинку моих трусиков, я схватила его за руку.

— Фишер, мы не можем…

Он остановился, совершенно не двигаясь. Его взгляд остановился на моей руке, вцепившейся в его ладонь. Затем его губы искривились, и он прищурился. Его голова повернулась, осматривая то одну, то другую сторону комнаты.

Оставив меня полуголой и в панике, он встал и сделал несколько шагов к стопке ящиков. Открыв несколько из них, он достал что-то и сунул в задний карман, а из другого ящика достал что-то еще. Затем он повернулся.

— Нет… — Я покачала головой, увидев в его руке стяжку. — Нет… Я не могу. У меня клаустрофобия. Мое сердце остановится. Нет…

Он проигнорировал меня, схватив пару грязных тряпок.

— Фишер… нет! — Я попыталась вырвать свою руку из его хватки.

— Шшш… — Он медленно покачал головой, по-прежнему не глядя на меня, пока обматывал тряпкой одно запястье, а затем затягивал стяжку.

— Нет-нет… — Моя голова дергалась из стороны в сторону. — Нет. Я сказала нет…

— Шшш… — Он повторил процедуру с другим моим запястьем.

С неестественной легкостью он поднял меня на барный стул и с помощью еще двух стяжек он закрепил мои руки к ножкам стула.

— Фишер! — Я дергала руками, но они не двигались.

Наконец он посмотрел на меня, прижав большой палец к моим губам, а затем и вовсе поцеловав.

Я вскрикнула, и он проглотил это снова и снова. Его руки спустили мои трусики с попы на колени. Он поднял ботинок и наступил на них, стягивая их с моих ног по мере того, как его поцелуй становился все более голодным. Его руки обхватили мои колени и широко раздвинули их, прежде чем его пальцы стали дразнить меня.

Заставили меня выгибаться.

Заставили меня стонать.

Заставляли меня сходить с ума.

Он оторвал свой рот от моего.

— Скажи мне «нет», и я отпущу тебя, — прошептал он мне в губы.

От его пальцев я бредила, пьянела, не в силах сформировать связную мысль.

— Фиш… Фишер… — Мои тяжелые веки на секунду сомкнулись.

Он был неумолим.

Я… я даже не знала. Но я не думала о том, что мои руки скованы. В голове не было достаточного количества крови, чтобы осознать свою клаустрофобию. Вся она скопилась вокруг чувствительного пучка нервов между ног.

Он опустился на колени и…

О Боже… трах… трах… трах… ТРАХНИ МЕНЯ!

Десять секунд… не больше, я так быстро кончила, и я сделала это, когда Фишер положил одну руку мне на колено, держа мои ноги широко раздвинутыми, а другой рукой закрыл мне рот, заглушая мою несвязную цепочку нецензурных слов.

Фишер убрал руку с моего рта, сел на пятки, как в тот день в парке, и положил обе руки на бедра.

Его взгляд был прикован к тому самому месту, где несколько секунд назад находился