Шрифт:
Закладка:
Она использовала принуждение без колебаний, без раздумий о последствиях выплеснула на офицера всю мощь своего дара. Увы, несмотря на стремительность происходящего, он успел выкрикнуть первый слог.
Ирен, как животное, шумно втянула воздух ноздрями. Загнанный в ловушку зверь.
Тело раздирала боль, но девушка мужественно не обращала на нее внимание. Не сейчас! Когда она выберется… «Если я выберусь», – тут же поправила себя Ирен. Офицер обездвижен, замер соляным столбом, но оставались Файлах, Гейл, служанка, наконец. Знакомая головка в белом чепце уже мелькнула в дверях. Не нужно быть ведьмой, чтобы догадаться, какое выражение застыло на лице Трисс и куда она подевалась.
С минуты на минуту явится стража.
«Я не собираюсь умирать!»
Рывком, волоча по полу больную ногу, Ирен переместилась к окну. Однажды оно уже спасло ей жизнь, кто знает, вдруг Вечная мать смилостивится снова? Да и не лучше ли сорваться, упасть на изумрудно-зеленые кусты, чем превратиться в игрушку инквизиции?
– Далеко собрались?
Чьи-то руки остановили ее, крепко прижали к себе.
Ирен отчаянно забарахталась, изловчившись, ударила врага в живот, однако он не отпустил ее, даже не выругался, стойко выдержав испытания.
– Успокойтесь!
Ирен изумленно вздрогнула, когда Гейл ласково погладил ее по плечу. Однако замешательство длилось недолго. Отпущенные судьбой на спасение мгновения стремительно таяли, и девушка завертелась ужом, зашипела:
– Пустите!
– Не отпущу! – категорично заявил Гейл и еще крепче прижал к себе, на этот раз так, чтобы она не могла молотить по нему кулаками.
Ирен утонула в его запахе. Сердце герцога билось где-то между ее лопаток, ровно, умиротворяюще.
– Ш‑ш‑ш!
Видя, что она выдохлась, выпустила пар, Гейл ребром ладони провел по ее щеке. Прикосновение возымело на Ирен странное действие: ей расхотелось бежать. И вот когда девушка уже почти смирилась, расслабила мышцы, готовая покориться мягкой силе герцога, вмешался Файлах:
– Осторожнее, ваша светлость, она опасна! Сейчас принесут ошейник и…
Резким движением Ирен высвободилась, благо Гейл ей больше не мешал, и развернулась к Файлаху.
– Я так надеялась, что вы ослепли! – Она вложила в голос всю накопившуюся за долгие годы скитаний ненависть. – Но ничего, это еще можно исправить!
Принуждение нельзя применять слишком часто. Неуемное обращение к магии грозило полным истощением, обмороком, а то и смертью, но Ирен пошла на риск. В лице Файлаха она собиралась отомстить всем гонителям ведьм, если получится, остановить его сердце. А там уж… Там и ее собственное, скорее всего, остановится.
– Глупая ведьма! – осклабился Файлах. Он спокойно наблюдал за Ирен, даже не пытался разорвать зрительный контакт. – Неужели ты думаешь, что на мне нет никакой защиты?
С глумливой улыбкой Файлах расстегнул ворот рубашки, вытащил и покачал медальоном в форме глаза.
– Твои чары бесполезны. Прибереги их для тюрьмы. Обещаю, силы тебе понадобятся.
Продолжая криво усмехаться, он шагнул к Ирен, но натолкнулся на невидимый клинок во взгляде Гейла.
– С каких это пор вы отдаете приказы через мою голову?
Улыбка стекла с лица Файлаха. Он недоуменно уставился на начальника.
Воспользовавшись тем, что внимание мужчин временно переключилось с нее друг на друга, Ирен сделала шажок к двери, потом еще один, прислушалась. Звяканья шпор и бряцания оружия пока не слышно, быть может, у нее есть шанс…
– Она ведьма! Неужели вы защищаете ведьму? – опомнившись, ринулся в атаку Файлах.
– О, вы вздумали меня обвинять! – Смех Гейла заморозил бы воду. – Меня, брата его величества, Верховного инквизитора? Видимо, вы забыли, Файлах, всемогущий Господь наделил меня даром. Я не могу ошибаться, в отличие от вас.
«Он на моей стороне!»
Мысль обожгла, заставила сердце Ирен трепетать, словно крылья бабочки.
Немыслимо, но герцог вступил в спор с подчиненным, пытался убедить того в ошибке и нарочито не замечал ее продвижения к двери. Хотя нет, один раз он таки обернулся и одними губами произнес: «Библиотека». Все правильно, Гейл вовсе не собирался отпускать ее, всего лишь спасал от застенков инквизиции. До поры.
Приближающийся шум заставил Ирен действовать. С той поспешностью, на которую только была способна, она выскользнула из спальни и через неприметную дверцу пробралась в смежную пустую комнату. Ирен вновь поблагодарила Гейла. Оставайся она в прежней спаленке, куда первоначально поместили опальную певицу, угодила бы прямиком в руки стражи. Но в благодарность за лечение, а может, чтобы не вызывать кривотолков о небрежении к мнимой любовнице, герцог выделил ей небольшие покои на своей половине, вернул в услужение Трисс. Последняя и рассказала Ирен о заветной дверце. Словоохотливая горничная как-то мимоходом пожаловалась: «Ох, боюсь, тьесса, как бы нас не ограбили! Там всего-то хлипкая задвижка, выломать легко». Ирен ее слова запомнила и из соображений безопасности (своих собственных, не служанки) задвижку открыла. Не зря!
Сердце колотилось о ребра. Резь в боках стала практически нестерпимой, от боли на глазах выступили слезы, но Ирен продолжала сражаться за свою свободу, кое-как волочила ногу по паркету. Чудилось, будто погоня близко, вот-вот настигнет ее. Страх подгонял ударами бича. Сосредоточившись на паркете под ногами, Ирен расталкивала встречных придворных, роняла подносы слуг. Ее не останавливали: выходит, гвардии еще не передали приметы ведьмы.
Ирен перевела дух только в пустынной галерее. Согнувшись пополам, она судорожно глотала воздух, а потом побрела в сторону библиотеки. К ногам будто привязали свинцовые гири, каждый шаг давался с превеликим трудом.
«Ничего, я смогу, я сумею!» – упрямо повторяла девушка.
* * *
Ирен смутно помнила, как добралась до заветных дверей. Не задержавшись у входа, она углубилась в лабиринт стеллажей, забралась на антресоли и затаилась за пыльной шторой.
Ситуация казалась безвыходной. Ирен слишком хорошо понимала, самостоятельно выбраться из дворца она не сумеет. Файлах позаботится о том, чтобы ее провозгласили убийцей Агнессы и заочно приговорили к смерти. Оставалось только уповать на милосердие Гейла.
Ирен думала об этом снова и снова и не могла понять, каким образом яд попал в кувшин с вином. О, как она теперь сожалела, что не успела объясниться с герцогом! Тогда Ирен хотя бы знала, что оказалось в его руках, весь ли яд заменен на безвредные травы. Правда, это все равно не отменяло вопроса, почему Файлах подозревал ее, почему подставил.
Вспомнился маскарад в Пьеките,
