Шрифт:
Закладка:
Позолоченный доллар
Обменный курс доллара на золото, установленный еще Франклином Рузвельтом во времена депрессии, действовал до сих пор. Мир и экономика с тех пор изменились до неузнаваемости: старинные винтовые самолеты уступили место гиперзвуковым истребителям, человек изобрел водородную бомбу, высадился на Луну и провел первые успешные пересадки сердца. Объем экономики США и количество долларов в обращении выросли за прошедшие сорок лет во много раз. В конце Второй мировой войны в городке Бреттон-Вудс (конечно же, в США) прошла важнейшая для судеб мира конференция, в которой приняли участие страны-победительницы, представленные их лучшими финансовыми умами. На этой конференции был учрежден Международный валютный фонд (МВФ), отвечавший за будущую финансовую и экономическую стабильность во всем мире. Но главным итогом той встречи стало всеобщее признание доллара главной мировой валютой (с чем согласилась даже делегация СССР).
Доллар был привязан по твердому курсу к определенному золотому содержанию. Все остальные денежные валюты мира теперь котировались только к доллару через систему обменных курсов. Поначалу эта система работала бесперебойно: огромные запасы золота в Форт-Ноксе были наилучшим обеспечением американской валюты, и доверие к доллару в мире довольно долго оставалось почти безграничным. Следующие двадцать лет после окончания войны мировая экономика росла в расчете на душу населения самыми быстрыми темпами за всю историю человечества. Никогда еще не было такой разницы в благосостоянии и уверенности в завтрашнем дне у отцов и детей, как в те годы. Родители, чья молодость пришлась на кризисные тридцатые и военные сороковые, привыкли работать с раннего утра и допоздна, считая счастьем уже хотя бы обеспеченный сытный семейный ужин каждый вечер и крышу над головой. Но их дети, выросшие в пятидесятых и переживавшие расцвет молодости в шестидесятые, просто не понимали такой убогой, с их точки зрения, жизни, бросившись с головой в современную музыку, путешествия, философию, рок-фестивали и многое другое. Как это уже не раз бывало, многим казалось, что вот теперь наконец настала золотая эпоха человечества и дальше все будет только лучше.
И как всегда, как раз в момент наивысшей эйфории на небе вдруг стали собираться свинцовые тучи. Убийство Кеннеди, война во Вьетнаме стали лишь первыми тревожными звонками. Довольно долго экономика США держалась на высоте благодаря большому запасу прочности. Но все когда-то заканчивается. В 1968-м, во время циклического спада и заодно на фоне пятого года безумной войны во Вьетнаме, инфляция доллара, еще с двадцатых годов ни разу не превышавшая два процента в год, вдруг скакнула до шести процентов, а дефицит бюджетов страны всех уровней вырос до невиданных масштабов.
То, что доллар теперь качается, как колосс на глиняных ногах, было понятно уже давно. Рыночная цена золота намного превысила официальный курс обмена. Но американцы хитрили до последнего: не отказываясь от официального курса, они разрешали иностранцам менять доллары на золото по низкому курсу лишь в одном месте: в тесном подвале нью-йоркского отделения Федеральной резервной системы. Золото там надо было заказывать за много месяцев вперед, а лимит выдачи желтого металла в день был ничтожно мал. Эта нехитрая уловка, защищающая золотой запас страны, могла работать еще десятилетиями. Но тут в игру вступил самый смелый и решительный человек в Западной Европе — президент Французской Республики Шарль де Голль. Он лично привез в Нью-Йорк огромный корабль, доверху набитый зелеными купюрами, и потребовал у президента США Ричарда Никсона немедленно обменять все эти доллары на три тысячи тонн золота. Ошеломленный Никсон пригрозил Франции исключением из НАТО, на что де Голль ответил, что он не возражает против этого. По неофициальным каналам де Голлю прозрачно намекнули, что на американской земле его может ждать судьба братьев Кеннеди, но бесстрашный партизан Второй мировой лишь усмехнулся. Выхода не было: через неделю Франция получила свое золото. Все шлюзы, таким образом, оказались открыты: вскоре в ФРС за золотом обратились немцы, за ними — все остальные. К лету 1971-го золотой запас США катастрофически сократился: с двадцати двух до восьми тысяч тонн. Министерство финансов прогнозировало, что уже к концу года золота в Америке практически не останется.
Ко вторнику к отдыхающим в Богемской роще присоединились лидеры Республиканской партии, в том числе сам президент Никсон. По натуре довольно странный, резкий, непредсказуемый, вечно кем-то обозленный или чем-то обеспокоенный, он в то же время пользовался репутацией человека с твердыми принципами и был скромен в быту. Никсон родился в бедной семье, все детство и юность, помимо учебы, вкалывал на самых неблагодарных работах, чтобы принести домой лишний кусок хлеба. Страстью всей его жизни была юриспруденция: он проявлял к ней такие способности, что после школы с блеском сдал экзамены в Гарвард. Но мечта всей его жизни не сбылась: у его родителей не оказалось денег оплачивать учебу и он остался работать дома, на ферме, помогая своим братьям. Позже он все-таки стал успешным юристом, а вернувшись после героической службы в армии во время войны, начал политическую карьеру, стал сенатором от штата Калифорния, пройдя затем все ступени до кресла в Белом доме. Ричард Никсон уже бывал в Богемской роще, ненавидел обряд сожжения чучела и вообще чувствовал себя в этом месте крайне неуютно, подозревая, что за ним здесь либо следят, либо хотят как-то использовать. Но в этот раз не приехать сюда он не мог: слишком многое стояло на кону.
Для таких случаев на уютной лужайке в самой элитной части Богемского клуба, которая называлась «Гнездо совы», в тени крон относительно невысоких молодых деревьев, у берега реки расставляли простые деревянные стулья и столы. Властители мира сидели за ними, одетые в легкие летние рубашки, их угощали простой фермерской едой, с домашним пивом или молодым игристым вином из находящейся по соседству долины Напа. Если бы кто-то, не зная политиков в лицо, случайно увидел эти посиделки, то решил бы, что семья фермеров пригласила соседей на летний деревенский пикник. В этой подчеркнуто лишенной роскоши обстановке основатели Клуба намеренно создавали атмосферу, в которой психологически легко обсуждать даже самые сложные и деликатные проблемы.
Было около четырех дня пополудни, погода стояла солнечная, безветренная и нежаркая. Губернатор Калифорнии Рейган, как обычно, был душой компании — рассказывал смешные и порой не совсем приличные истории из своей прошлой голливудской жизни. Госсекретарь, правая рука Никсона, еще довольно молодой Генри Киссинджер, немного похожий
