встреч с возлюбленной стал «манкировать» своими служебными обязанностями. Бесконечные прогулы не прошли даром, и в результате Попова уволили из полиции. Юноша остался без всяких средств. Вначале молодые люди жили на сбережения Зверевой, но потом и эти деньги кончились. Именно тогда и созрел план преступления ради наживы.

Жертвой этого страшного плана совершенно случайно стала старушка Донович, знакомая с матерью Попова. На свою беду в тот роковой вечер 26 марта 1910 года она пригласила молодых людей к себе в гости, не ведая, что накликала свою собственную смерть. Старушка не ожидала от гостей ничего дурного. Оставив Звереву на лестнице, Аполлинарий вошел в квартиру, где его встретили с доброй улыбкой. Донович повела юношу на кухню, предложила кофе. Завязался разговор. Старушка стала советовать молодому человеку, прежде чем повенчаться, сначала хорошенько убедиться в качествах своей избранницы.

– А теперь, – сказала Донович, – я схожу, куплю тебе булку на дорогу.

В это время в дверь черного хода послышался условный стук Зверевой. Она напоминала Попову, что надо «бросить трусость». Тогда убийца выхватил кинжал и со всей силой ударил старушку по голове. Хлынула кровь, и юноша с остервенением принялся наносить своей жертве удар за ударом. Та судорожно, из последних сил, вцепилась в горло убийцы. Началась борьба, старушка отчаянно отбивалась, закрывая голову руками.

В эту минуту в квартиру ворвалась Зверева и принялась добивать израненную жертву. «Отпустите меня живой, – умоляла та, – я вам все свои деньги отдам и никому ничего не скажу». Но безжалостные убийцы продолжали наносить умиравшей удары, пока она совершенно не затихла. «Бей ее, а то оживет», – командовал Попов, и его сообщница еще и еще рубила по голове уже мертвую старушку.

Разделавшись с жертвой, убийцы обыскали шкафы и вещи Донович, однако большой добычи не нашли: поживиться они смогли только восемью рублями, двумя золотыми мариинскими знаками, серьгами да парой браслетов. Не погнушались изверги даже окровавленным серебряным рублем, приготовленным старушкой «на булку», а также двумя яблоками и апельсином. В перерывах между поисками денег убийцы по очереди ходили на кухню и «на всякий случай» наносили удары по мертвому телу старушки.

Сделав свое страшное дело, хладнокровные изверги поехали «проветриться», по дороге уплетая похищенный апельсин. Поездом Приморской железной дороги они доехали до Коломяг, пошли в Удельный парк, где занялись осмотром своей «добычи». Вечером того же дня они вернулись в Петербург, заложили мариинские знаки в василеостровском отделении столичного ломбарда за семь рублей, а ближе к ночи их уже арестовала полиция.

На суде убийцы отказывались признать себя виновными и держались на редкость спокойно. Даже повидавших многое сыщиков удивила невозмутимость бесчеловечных мучителей. Суд приговорил обоих к лишению всех прав и отправке на каторгу: Попова – на тринадцать лет, его сообщницу – на двенадцать лет.

Кровавая драма в Лесном

В середине марта 1911 года в одном из домов по Английскому проспекту в тихом петербургском пригороде Лесном (ныне это улица Пархоменко близ площади Мужества) случилось необычное преступление, мотивом которого явились «семейные обстоятельства». Жертвой оказалась вдова личного почетного гражданина Дебора Койранская, а убийцей – молодая девушка Зина Перова, мстившая своей несостоявшейся свекрови за разрушенное семейное счастье…

Дебора Койранская жила на небольшой капитал, оставленный ей мужем. Эти деньги она давала в рост и на вырученные суммы снимала в доме на Английском проспекте в Лесном небольшую комнату в одной из квартир среднего достатка. Жизнь ее была тягостной и беспросветной, единственным утешением являлся 26-летний сын. Она мечтала о его военной карьере, но сын, проучившись несколько лет в юнкерском училище в Казани, бросил его и, отслужив положенный срок вольноопределяющимся, вышел в отставку. После этого он пытался заниматься литературной деятельностью, но неудачно.

В 1905 году он познакомился с красавицей Зиной Перовой, дочерью надворного советника (это был гражданский чин VII класса по «Табели о рангах»). Она была старше Койранского на шесть лет, но произвела на молодого человека неизгладимое впечатление. Через несколько дней после первой встречи он уже считал себя безумно влюбленным и неотступно следовал за Перовой.

Вскоре он сделал ей предложение и получил согласие девушки и ее родных. Однако неожиданным непреодолимым препятствием стала мать Койранского, которая прочила сыну одной только ей ведомую блестящую карьеру и в мыслях даже не допускала того, что он женится на девушке без приданого и без связей в обществе. Поэтому про женитьбу на Перовой она и слышать не желала, угрожая сыну проклятием и лишением наследства в том случае, если он нарушит ее запрет.

Молодой человек оказался в крайне затруднительном положении: он не хотел ни бросать любимую девушку, ни нарушать материнский запрет. Он решил избрать золотую середину и предложил девушке вступить с ним в гражданский брак, пока не удастся выпросить у матери согласия на законную женитьбу. Молодые сняли отдельное жилье, их идиллия в гражданском браке продолжалась несколько лет, пока не случилось чрезвычайное происшествие: в начале марта 1911 года Койранский внезапно исчез.

Этому предшествовали козни его матери: она никак не могла смириться с тем, что сын ее не послушался, и делала все, дабы разрушить его семейную жизнь. Чтобы освободить сына от Перовой, она сумела познакомить его с некоей влиятельной генеральшей, принявшей в его судьбе активное участие. Она убедила молодого человека, что его ждет карьера за границей, выхлопотала для него командировку и отправила его в Англию.

О стремительном отъезде возлюбленного за границу Зина Перова узнала только спустя несколько дней, когда она обошла уже все больницы и полицейские участки, всех знакомых и родных. Сделав такое открытие, девушка отправилась к матери беглеца – Деборе Койранской. Та приняла девушку очень сурово и с порога заявила, что говорить им не о чем. Перова просила лишь сообщить ей адрес любимого человека, но ничего не смогла добиться.

Спустя пять дней, 20 марта 1911 года, она снова явилась к Деборе Койранской в Лесном. И опять ее ждал суровый прием. Однако на этот раз девушка подготовилась к разговору и в самой категорической форме потребовала, чтобы Койранская сказала ей местонахождение сына. Впрочем, никакие уговоры не действовала: Койранская, довольная содеянным, ничего не сказала и потребовала от девушки «убираться вон».

Эти слова оказались роковыми. Перова выхватила из муфты приготовленный револьвер и направила его на Койранскую. Та бросилась к выходу, но грянул выстрел. Девушка не промахнулась, но раненая Койранская нашла в себе силы выбежать в коридор, взывая о помощи. Перова бросилась за ней и двумя выстрелами добила свою жертву. Она хотела стрелять и дальше, но в это время жильцы схватили