лошадьми, гроб с телом Мельникова, сопровождаемый большой траурной процессией, отвезли на Тамбовскую улицу, к зданию «Общества вспоможения в память 19-го февраля 1861 года». Дело в том, что архитектор Н.А. Мельников, много занимавшийся благотворительностью, являлся одним из учредителей этого общества. Когда при нем открылась торговая школа, он стал в ней председателем попечительного совета.

В храме «Общества вспоможения» прошла заупокойная литургия и отпевание, после чего Мельникова похоронили в фамильном склепе на Волковском православном кладбище. На похоронах присутствовало много известных архитекторов и именитых купцов, появился даже старшина петербургского купеческого сословия Крюков. Ничего удивительного: архитектор Николай Мельников всю жизнь работал в Петербурге и пользовался в столице большим авторитетом…

Трагедия в больнице Путиловского завода

Дикое злодеяние случилось в сентябре 1911 года в больнице Путиловского завода. На глазах пациентов душевнобольной рабочий в припадке помешательства зарубил топором доктора Дмитрия Ананьевича Родзаевского.

Доктор Д.А. Родзаевский работал ординатором больницы Св. Николая Чудотворца, а в больнице Путиловского завода за Нарвской заставой принимал больных по «нервным болезням». Тот роковой день не предвещал ничего трагического. К доктору, как обычно, выстроилась вереницей огромная очередь – около двухсот пациентов.

Неожиданно один из них, 22-летний рабочий Путиловского завода Михаил Зубков, набросился на врача и нанес ему несколько ударов топором. С проломленным черепом, обливаясь кровью, доктор Родзаевский рухнул на пол. Убийца, больше напоминавший мясника, с окровавленным топором и забрызганными кровью руками, хотел скрыться, но его тут же схватили.

Орудием преступления стал большой отточенный топор, принадлежавший одному из плотников, которые как раз в это самое время вели ремонт больницы. Улучив момент, когда плотники, оставив инструмент, ушли обедать, Зубков схватил топор, спрятал его под пальто и отправился на «дело». Убийство произошло в заводской амбулатории, на глазах четырех врачей и тринадцати служащих.

Доктора Родзаевского попытались спасти, сделав тут же срочную операцию, но тот скончался, не приходя в сознание. Как отмечал очевидец, «у несчастного раздроблены все черепные кости».

Причины убийства казались непонятными. Невменяемый злоумышленник толком ничего объяснить не мог. По словам же главного врача больницы Путиловского завода Левенсона, никаких недоразумений между Родзаевским и Зубковым никогда не было. «Я полагаю, – заявил Левенсон, – что Зубков убил доктора в остром припадке умопомешательства».

Панихида по безвинно убитому доктору состоялась в церкви Путиловского завода. На нее пришли врачи больницы, много служащих и рабочих завода, а также те, кому довелось знать доктора Д.А. Родзаевского. В Петербург он приехал из Киева, где закончил медицинский факультет университета. В Северной столице он сначала занимался частной практикой, а потом стал работать в больницах. У покойного остались вдова и три дочери в возрасте от четырех до десяти лет…

Зверское убийство доктора Родзаевского взволновало весь врачебный мир Петербурга. Однако, по мнению известного психиатра доктора П.И. Ковалевского, подобные убийства не являлись, к сожалению, редкостью. По его словам, «нападения душевнобольных на врачей совершаются под влиянием галлюцинации или бредовых идей, либо в припадке эпилептического буйства».

Муринское побоище

В апреле 1911 года в деревне Мурино близ Петербурга произошло столкновение между местными крестьянами и военным патрулем расквартированного поблизости Самарского полка, охранявшего пороховые погреба Охтинского завода. Обе стороны выдвигали собственные версии конфликта: военные утверждали, что стали жертвами нападения муринских хулиганов, а крестьяне жаловались, что пьяные солдаты начали пальбу без всякого на то повода.

Солдаты двух батальонов 147-го пехотного Самарского полка квартировали поблизости от Мурина – в казармах Медвежьего стана. Деревни и села в округе изобиловали хулиганами и всякого рода «темными личностями», да и солдаты Самарского полка дисциплиной не славились. Между местными мужиками и солдатами нередко возникали скандалы, заканчивавшиеся драками.

Поэтому командиру Самарского полка пришлось сократить отпуска солдат, а в «опасные» деревни отпускали только «наиболее надежных». Более того, чтобы солдаты не могли самовольно покидать полк, на Муринском шоссе у моста через Охту установили военный пост, в обязанности которого входила проверка отпускных билетов солдат, а также возвращение в казармы ушедших в «самоволку».

Так что же случилось в Мурино 12 апреля 1911 года? Кровавое побоище между солдатами и муринскими парнями закончилось тяжелыми ранениями четырех муринцев – двух 18-летних парней и двух 14-летних подростков, один из которых вскоре умер. Расследование инцидента продвигалось очень туго: военные все валили на крестьян, а те упорно отмалчивались.

Уездному исправнику Грибанову в своем рапорте пришлось констатировать, что «точную картину возникнувшего столкновения между нижними чинами и жителями Мурино не представилось возможным выяснить ввиду упорного молчания тех и других лиц об их взаимных отношениях, но можно предположить, что настоящий прискорбный случай вызван неприязненными отношениями между противными сторонами».

По версии военных, в тот злополучный день каптенармус Самарского полка унтер-офицер Матвей Снетков проходил по селу Мурино. К нему пристала толпа местных жителей: они окружили его и требовали, чтобы тот угостил их пивом. Когда унтер отказался, его силой затащили в портерную и заставили купить четыре бутылки пива. На этом они не успокоились и заставили его выпить с ними. Унтеру удалось вырваться, он выскочил из портерной и бросился бежать в сторону казарм. Хулиганы бросились за ним. Видя, что его настигают, унтер несколько раз выстрелил в воздух. На выстрелы подоспел военный патруль из двух солдат.

Затем, по утверждению военных, разбушевавшаяся толпа стала нападать на патрульных. В солдат посыпался град камней и палок, причем муринские парни попытались отнять у солдат винтовки. Оказавшись в безвыходной ситуации, солдаты сделали четыре выстрела в нападавших, после чего толпа моментально рассыпалась в разные стороны.

Именно в таком ключе, с подачи военных, описывалось спустя несколько дней побоище в Мурино в «Петербургской газете». Однако еще через два дня на страницах газеты появилось опровержение уездного исправника Грибанова, утверждавшего, что события в Мурино выглядели совсем иначе.

На самом деле, по его словам, дело обстояло так: по случаю праздника в Мурино ушло гулять много солдат Самарского полка, многие из которых сильно напились. Унтер-офицера Матвея Снеткова никто пить не принуждал, как он потом заявлял, наоборот, он сам с крестьянами пил пиво и был нетрезв. После обильного возлияния он отправился к мосту, а по пути достал пистолет и стал стрелять в воздух. Пальба привлекла внимание жителей, которые бросились к месту выстрела. Двое солдат, расталкивая и опережая бегущих, тоже поспешили на выстрел и, подбежав к Снеткову, сделали «безо всякого на то основания» четыре выстрела.

Муринские крестьяне отличались набожностью и благопристойностью. На фото: Жители деревни Мурино на открытии памятника Александру II возле часовни. 1901 г. (Из личного архива