– Я же говорила, что ты сволочь, – тихо произнесла она и встала с пластикового кресла. Пошли спать. Я ласки хочу…

– Так я воду еще не грел…

– Бог с ней, с водой. Плохо мне, хоть вой. Чувствую, мы расстаемся. Я умру, Маугли?

– Не уверен. С чего тебе умирать?

– Не знаю. Тоска пришла. Сердце ноет. Противно… Ты не уверен? Что, есть предпосылки?

– Я их не вижу, а ты, девочка, слишком мнительна. Пошли… успокою.

Валерьянка отдавалась жарко, со стонами и плачем. Причем понять ее Саныч не мог и утешать не хотел. Пусть девка перебесится, решил он, сольет в слезах весь негатив. У них такое бывает. Напридумывают себе, а потом страдают. Саныч ничего подобного не ощущал. Он как мог одаривал ее скупыми, грубоватыми ласками, и женщина постепенно стала успокаиваться. Обняв рукой и ногой, она задремала на его плече.

– Маугли?

– Что?

– Почему ты сказал, что я счастья иметь не буду?

– Потому что ты из тех женщин, которым всегда чего-то не хватает. Тебе мало меня, мало общества, мало внимания. А когда получишь то, чего тебе не хватает, придумаешь еще что-то и вспомнишь обо мне. Для счастья тебе надо, чтобы все было, а так не бывает.

– А тебе что нужно для счастья? Жить в одиночестве? Заниматься мистицизмом?

– А я счастья не ищу. Его тут нет, девочка. Хотя… прожили день – уже счастье. Спи.

– Злой ты, Маугли, но добрый. Я сама себя не пойму. Если я поживу в стабе, посмотрю и решу вернуться, примешь обратно?

– Приму, спи.

– Хорошо, спокойной ночи… – Она обняла его и стала дремать.

Саныч лежал, закрыв глаза, и не шевелился, не желая ее разбудить, но в один момент он уловил неясный шум. Вместе с ним пришло смутное беспокойство.

– Валерьянка, – позвал он.

– Что? – лениво спросила она.

– Ты слышишь?

– Что?

– Шум на воде.

– Шум? – Она прислушалась. – Да, слышу. Моторная лодка приближается.

– Атас! – вскочил Саныч. – Хватай винтовку и бегом на крышу. Я в кустах встречу гостей. Воки-токи бери, лежи тихо, пока не дам команды.

Валерьянке дважды повторять не надо было. Тело сработало на рефлексах. Она вскочила следом. На голое тело поспешно натянула шорты и майку, схватила винтовку, броник и выскочила из вагончика. Дождя не было, но небо, насупившись, чернело тучами. Ветер порывами гонял непроглядную рябь по воде.

Валерьянка легла за приготовленное укрытие. Броник надевать не стала. Шум мотора приближался со стороны плотины. На крыше лежал свернутый, заботливо приготовленный на такой случай пенный спортивный коврик и плащ-палатка. Валерьянка легла на коврик, укрылась плащ-палаткой от ветра и слилась с крышей. Она увидела, как Маугли вышел с охотничьим ружьем и почти мгновенно растворился в кустах. Свет в вагончике был потушен, и на острове воцарились тишина и темнота.

Звук мотора неуклонно приближался. И вскоре можно было различить темный силуэт надувной лодки и сгорбленные фигуры людей, сидящих в ней.

– Первый, вижу объект, – сообщила она. – В лодке трое… вернее, четверо. Один лежит. Правят к нам. Прямо туда, где ты сидишь.

– Принял, Второй, – пришел ответ от Маугли. – Ждем.

Лодка еще какое-то время шумела мотором, а затем его заглушили. Гребцы, работая веслами с двух сторон лодки, стали подгребать к берегу. У острова лодка остановилась. Один человек сошел с нее и, пригибаясь, стал продираться сквозь кусты.

– Один сошел, идет в твою сторону. Остальные направились в протоку, – сообщила Валерьянка.

– Вижу, – пришел ей ответ, – жди.

Тот, кто сошел первым на берег и пробирался сквозь кусты, прошел в трех шагах от замершего Маугли и не обнаружил его. Валерьянка-то его видела и сильно удивилась этому.

«Слепой, что ли?» – подумала она.

Разведчик вышел из кустов и, осматриваясь, присел. Лодка подошла к помосту.

– Однако! – послышался из лодки приглушенный мужской голос. – Тут, видимо, жили. Сильно все поменялось. Сортир появился…

– Тише ты, – прервал его строгий шепот, – может, и сейчас живут. Лезь на крышу, посмотри оттуда, только тихо.

Один из прибывших ловко выскочил из лодки и по скрипучим доскам настила направился к торцу вагончика, где была лестница.

Валерьянка встала со своего места и ушла в невидимость. Когда незнакомец поднялся на крышу, она не раздумывая ударила его прикладом винтовки по затылку. Сил не жалела. Сама не поняла, что ее на это толкнуло. Незнакомец беззвучно упал ей на руки. Подхватив беспамятного пришельца, она аккуратно уложила его на крышу и, вытащив из небольшой сумки для патронов на прикладе пластиковые хомуты, стянула ему руки и ноги. Снова подивилась прозорливости Саныча – он заставил ее носить с собой эту строительную приспособу.

Тот, кто остался внизу, привязал лодку и осторожно пошел в обход вагончика.

– Я одного успокоила, – сообщила Валерьянка. – На крышу полез. Второй обходит вагончик. Один лежит в лодке – видимо, раненый.

Пока она говорила и наблюдала сверху за незнакомцем, он завернул к пристройке, которую соорудил Маугли, обошел ее и встретился со вторым своим товарищем.

– Ну что там? – шепотом спросил он.

– Не знаю, вроде тут кто-то совсем недавно был. Но сейчас, кажется, никого нет…

– Как нет? – неожиданно раздался спокойный голос за его спиной, и оба пришельца вздрогнули, обернулись и схватились за автоматы.

Валерьянка чуть не рассмеялась. Из кустов выходил Маугли.

– Ты оружие не тронь, мил человек, – невозмутимо произнес Маугли и, конечно же, добавил свою коронную фразу: – Я свой. Напряжение тут же спало, пришельцы убрали руки с автоматов и показали пустые ладони.

– Ты кто такой? – справившись с временной растерянностью, спросил тот, кто был ближе к Маугли, и сделал шаг вбок, уходя с линии прицеливания второго пришельца. Они держались настороженно, но за автоматы не хватались.

– Я-то? – переспросил Маугли и поправил ружье, висевшее у него за спиной. – Вроде как хозяин этого острова.

– Давно тут хозяйничаешь?

– Сколько надо, столько и хозяйничаю. А вы, люди добрые, кто будете?

– А мы, ты правильно заметил, люди добрые.

– Не видел я тут таких, – усмехнулся Маугли. – Что забыли на острове?

– Переночевать хотели.

– Переночевать можно, ежели в самом деле добрые люди, – неожиданно покладисто согласился Маугли. – Раненого можно в дом занести, посмотрю его, а третьего, что по крыше шастал, взял в заложники мой человек.

Оба пришельца вздернули головы и машинально посмотрели на крышу. Тот, кто стоял позади, негромко спросил:

– Алмаз, ты живой?

– Живой. Только руки и ноги мне связали и у головы ствол держат. Не вижу кто…

– Ну так что, говорить будем? – спросил Маугли.

– Мужик, мы не муры и не грабители, мы стронги. Слышал о нас? –