Шрифт:
Закладка:
– Они тебя, Маугли, враз срисуют, – начал было говорить Алмаз. – У них сильный сенс.
Саныч знал, что сенсами называли тех одаренных, у кого был дар видеть вокруг себя живых существ. Сильные сенсы могли видеть на расстоянии до ста метров и отличать людей от зараженных, помечать своих и чужих разными метками. Но Саныч был уверен, что он тоже имеет этот слаборазвитый дар, и считал, что сенсы видели не людей, а их энергоматрицу или биополе. Он примерно представлял, как этому можно противодействовать, и хотел попробовать на практике. Он решил спрятать свое биополе в дереве. Но объяснять суть своих действий Алмазу считал нецелесообразным. Каждый должен уметь пользоваться тем, что он умеет, и не трепаться об этом.
– И что? – пожал плечами Саныч. – Я кто? Старый дед, без оружия. Они меня убивать не станут. Сначала захотят поговорить.
– Так у тебя есть оружие, – недоверчиво произнес Алмаз, – вон два глока под мышками и охотничья трехстволка…
– У тебя есть план лучше моего? – спросил Саныч.
– Да. Мы поднимем квадрокоптеры и ударим по машинам сверху. Сами будем сидеть на крыше дома отдыха…
– Тогда они вас точно перестреляют, коптеры собьют, – ответил Саныч. – Вы окажетесь в ловушке.
– Это почему? – не согласился Алмаз. Волк молча слушал их разговор и не вмешивался.
– На крыше сидеть – последнее дело, – вступила в разговор Валерьянка. – Если у них есть человек, который может разглядеть вас издалека, то он проследит все ваши передвижения. Они разделятся и могут сами применить коптеры. Если они были у других муров, вполне возможно есть и у них. Я могу с одного выстрела снять коптер. Это не проблема. Вероятно, и они смогут. Коптерами надо бить, когда они будут удирать. Вот тогда их птичками и накрыть.
– А они будут удирать? – спросил молчавший Волк.
– Конечно, – уверенно произнесла Валерьянка. – Они увидят вас троих, начнут окружать дом, а я буду за ними следить, прячась за вами, и отстреливать. Маугли сам знает, что делать. Он скажет, кто сенс, и я его сниму, или его пришибет сам Маугли. Он это умеет делать. Когда они вас засекут, то обязательно разделятся – одни по дороге пойдут, другие в обход через последний дом, и я их всех уложу.
– Тебя тоже увидят, – ответил Алмаз Валерьянке.
– Пусть. Их всего десяток. До меня им не добраться. Для этого надо будет пройти мимо вас и мимо Маугли. Вас больше, и меня они оставят на потом или уйдут.
– Почему ты хочешь им показаться? – спросил Волк, разглядывая Саныча.
– Я в рукопашном деле силен, прибью их палкой, – невозмутимо ответил Саныч.
– Бред, – закатил глаза Алмаз. Волк посмотрел на товарища и остановил его.
– Не шуми, Алмаз. Маугли не все нам рассказывает. Если он идет первым им навстречу, значит знает, о чем говорит. Давай, Маугли, действуй, – обратился Волк к Санычу. – Ты нас сюда привел, значит, и план твой. В какой дом нам садиться?
– Вон во второй от дороги, с красной крышей. Забирайтесь на второй этаж и делайте то, что всегда делаете. Готовьтесь по моей команде запустить коптеры. Ты, девочка, выбирай позицию в доме через дорогу на чердаке. Следи за тылом и небом.
– Я поняла.
– Ну, раз все решили использовать мой план, тогда разошлись по местам. Я тут посторожу.
Он спокойно отошел, сел в кабину брошенной маршрутки на обочине и оставил открытой дверку. Волк ухватил под руку упирающегося Алмаза и повлек его к дому. Валерьянка уже покинула группу.
– Ты чего, Волк?! – возмущенно прошептал Алмаз. – Это дурь полная…
– Не полная, – отрезал Волк. – Тебя девочка «спеленала», забыл?
– Это была случайность. – Они уже подошли к калитке дома, в котором должны были спрятаться.
– Не ври себе, Алмаз. Это слаженная боевая пара, каждый знает, что ему делать. Я проходил в том месте, откуда появился Маугли, и не видел никого.
– Невидимость?..
– Нет, что-то другое. Инвизера я с близкого расстояния почувствовал бы, а тут прошел и не заметил его. Так что не кипишуй. Не тот он человек, чтобы под пули подставляться.
– А какой?
– Дикий… Опасный… Ты видел, как он ходит? Как настоящий Маугли, босиком и в шортах. Разгрузка надета на голое тело. По-моему, он неинициированный знахарь. А они многое умеют, что нам недоступно.
– Все равно мне тревожно, – буркнул Алмаз.
– А когда ты жил спокойно? – хмыкнул Резвый. – Пошли выбирать позицию.
Саныч остался один. У него не было ясного и четкого плана, но его чувства ему говорили, что нужно остаться здесь, а там будет видно. Он сидел в кабине «газели» и дремал. Мыслей не было, и до встречи с мурами оставалось еще часа четыре. По его расчетам, они должны добраться сюда до рассвета.
Поднявшийся ветер нагнал новые низколетящие тучи, и они накрыли все небо. Ветер возмущенно шумел в листьях ближайших тополей и срывал с них листья. Порывом ветра прикрыло дверку. Саныч медленно, без спешки настраивал себя на единение с природой. Энергии на это тратилось мало, и ему нужна была только концентрация сознания на том, что его окружало. Слияние шло постепенно, мягко. Окружающий мир не отвергал его.
Саныч вылез из машины и по наитию подошел к автобусной остановке. Сел на лавку, закрыл глаза и отрешился от всего.
– Первый, я на месте, – сообщила Валерьянка. – Вижу пространство справа от дома, где сидят стронги. Готова к работе…
– Спустись и вернись ко мне, – приказал Саныч, и она подчинилась. Уже через пять минут стояла рядом.
– Ты чего хотел? – спросила она.
– Сядь, – мягко предложил он. – Кое-чему научу.
Ветер холодил кожу, но внутри Саныча разгорался огонь. Он разгонял энергию от центра живота к конечностям и голове. Ему было тепло и уютно, а Валерьянка ежилась от холода. Он взял ее за руку.
– Закрой глаза, – прошептал он. – Представь, что ты дерево, и жди.
– Какое дерево? – шепотом спросила она.
– Пусть будет тополь. Представь это дерево, как оно выглядит. Видишь, какая у него бугристая серая кора? Ты – часть этой коры. – Саныч почувствовал, как их ауры сливаются, и она рядом с ним стала ветвью большого старого тополя. Он разорвал контакт и открыл глаза. – Теперь иди на свое место. Муры не должны тебя заметить.
– Что ты сделал? – спросила Валерьянка.
– Спрятал тебя от сенса. По крайней мере, я так думаю.
Она ничего не стала говорить и быстро
