Если так смотреть, то Степану вообще нужно было с первого дня в этом мире ходить и всем предъявлять за расовую дискриминацию, мол, вампиров не уважаете? Попаданцев притесняете?

— Вы прибыли раньше. Мы ждали вас не раньше завтрашнего дня. — с легкой полуулыбкой сообщил старейшина. — Все ли удалось найти?

Попаданец кивнул. К счастью, он знаком с Иваном Грозным, а у того связи и в столице, и заграницей есть. А вот у Степана из полезных знакомств, пожалуй, только Иван и будет.

И на что вообще вампир потратил почти год, если только магией еле-еле овладел, да зелья простенькие варит?

— Всё, но некоторые товары в меньшем количестве. Непросто раздобыть столько за короткий срок. — произнес Степан, искоса глянув на вампиреныша, ухватившегося за его ногу. То ли ноги не держали мальчишку, то ли тот делал это намеренно, но попаданец чувствовал, как штаны медленно, но настойчиво ползли вниз.

Вампир дернул ногой, ослабляя хватку ребенка, и подтянул штаны, укоризненно глянув на мальчика.

Эрикош тихо ойкнул, пискнул неискренние извинения и вцепился в край плаща Кифена, начав с подозрительным недоверием таращился на главу старейшин Касаринов.

— Сегодня вы решили взять с собой сына? — из вежливости спросил старейшина. Степан посмотрел на Эрикоша и подумал, что упаси Боже иметь такого ребенка!

Вроде невинное лицо, а что не скажет — то про похороны или чью-то смерть. Конечно, была надежда, что все это психологическая травма, шок, или… врождённое. Кто знает, как Фегажские свою кровожадность компенсировали?

— У меня пока нет детей. — с некоторым облегчением выдохнул попаданец, — Это Эрикош и о нём я бы хотел с вами сегодня поговорить.

Старейшина пристально посмотрел на вампиреныша. Вот значит как, господин Кифен привёл к ним чужого детёныша и хочет, чтоб Касарины о нём позаботились.

— Он Вальдернеский? — сухо спросил старик, прищурив подслеповатые глаза. Эрикош важно задрал нос, но плащ Кифена отпустить пока не решался.

— Нет. — поспешно ответил Степан. То, что Касарины искренне осуждали и презирали Вальдернеских, не знал разве что глухой. — Он из Фегажских.

Старейшина был так удивлён, что даже не смог это скрыть. Интересно, где же преемник герцога Касара раздобыл чужого ребёнка? Ему его продали? Или подарили как знак добрых намерений?

— Тогда господин преемник, прошу, следуйте за мной. Поговорим в моём доме. — старик подозвал ближе одного из вампиров, сопровождающих его, и сказал уже Веце, — А ты, слуга Кифена, можешь передать пространственные артефакты и отчитаться о закупках.

Веце выразительно глянул на хозяина, мол, чего это старый пердун мне приказывает? Степан ответил ему не менее красноречивым взглядом, повелевая молча встать и делать свою работу.

Будь полукровка чуть посмелее сейчас, он бы проныл, что его работа заканчивается там, где бокал господина наполняется кровью.

Но мир был несправедлив, а господин — безжалостен.

Веце отряхнулся от снега, взлохматил волосы и поплёлся за вампиром, которого выделил старейшина. Труднее всего оказалось сохранять в тот миг нормальное выражение лица. И как вот после всего этого рассчитывать, что у него выйдет уговорить хозяина пойти на уступку через полторы недели?

Полукровка невесело размышлял о своём, вероятно, не самом прекрасном будущем. Степан же ещё не знал, какую подставу готовит безобидный Веце. Если мы забежим немного вперёд, то с уверенностью можно сказать, что это настоящий удар ниже пояса!

Но попаданец пока ещё даже ничего не подозревал — не до этого ему было.

Эрикош разрывался между тем, чтоб перестать с дикими глазами есть снег, и чтоб поспевать за Кифеном. Вампиреныш так много снега никогда не видел, а няня всегда говорила, что снег — самая чистая вода.

А юный Фегажский о своём здоровье заботился — где он ещё наестся настоящим горным снегом? И так уж вышло, что в его родных краях снега всегда выпадало очень мало, он был грязным и до несправедливости быстро таял. Поэтому Эрикош не мог даже предположить, что поедание снега пользы не принесёт, а скорее навредит.

Старейшина привёл их к землянке, чуть приоткрыл дверь и протиснулся внутрь. Степан в замешательстве остановился у двери.

— Скорее, господин Кифен, тепло выходит. — взволнованно проговорил старик, распахнув дверь чуть шире.

Попаданец взял Эрикоша подмышку и прошмыгнул внутрь, дверь за спиной плотно закрылась и старейшина тут же наложил на неё заклинание от сквозняка и теплоизоляции.

Маленькая комнатушка освещалась кристаллом, подвешенном на потолке, от каменных стен веяло холодом. Степан поставил Эрикоша на пол и бегло оглянулся. Дверей нигде не было, складывалось впечатление, что эта голая необжитая комната и есть весь дом старейшины.

— Прошу, проходите господин Кифен. — глава старейшин услужливо указал на темнеющую дыру в полу, пропуская попаданца вперёд.

— Подземелье! Настоящее! — восторженно пропищал Эрикош, горящими глазами глядя в темноту. Степана же эта жуткая темень не впечатляла от слова совсем, сразу вспоминались дни, когда он бродил по замку Касара и убивал монстров.

Из темноты, словно в его замке, на него глядели светящиеся глаза.

Нет, не станут Касарины идти против преемника герцога. Попаданец заткнул внутренний голос, вопящий об опасности, и начал спускаться. Буквально через минуты две лестница закончилась, светящиеся глаза как-то слишком предусмотрительно отдалялись, в конце короткого тёмного коридора брезжил свет.

— Сифита, брысь отсюда! У нас важный гость, иди в свою комнату! — шикнул старейшина и светящиеся глаза, недовольно сузившись, вышли из темноты. На свету вырисовался силуэт семилетней девочки, она с любопытством глядела на чужеземных гостей и совершенно не собиралась слушаться. — Простите мою правнучку, господин Кифен! Она у нас в семье младшая, разбаловали девочку. Не серчайте господин. — Степан коротко кивнул, мол, всё в порядке.

Девочка склонила голову набок. Ни к кому в клане её прадед не обращался так уважительно. Наверно гость и правда страшно важный!

Сифита отвесила корявый поклон и шустро ускакала, скрывшись из вида.

Коридор закончился неожиданно просторной и светлой гостиной. Комната резко контрастировала с той, в которую они попали, когда только вошли в дом. Жил глава совета скромнее, чем герцог Ибенир, но с уровнем Степана сравнивать даже нет смысла.

Попаданец почувствовал себя тем самым бедным родственников, бомжом в гостях у богатых друзей.

Старейшина предложил гостям присесть, а сам ушёл в другую комнату — переодеться и попросить подать что-то к столу.

Эрикош сидел на краю диванчика, рядом с Кифеном,