— Собственно, как и я когда-то. — Адан положил руку на волосы и невольно потрепал пряди темно-черных и белых оттенков. — Одного не могу понять, почему он при столь похожей судьбе вместо того, чтобы восстать, решил встать на сторону женщин? Сколько не думаю об этом, никак не понимаю.

16. Придется защищаться

С каждым новым коридором продвигаться вперед было все тяжелее. Монстры шли на магов сразу с нескольких сторон, и потому команде Шейна приходилось не только прочищать себе путь вперед, но и защищать тылы. Один маг ветра спереди, другой сзади. Оба атакующих огневика в начале группы, чтобы пробивать путь, и еще двое магов льда в конце, чтобы отгораживать себя от продвигавшихся противников.

— Назад! — громко воскликнул Шейн, взмахивая рукой.

От его широкого маха в округе все залилось ярким светом магии, а мысленно выделенная полоса между первыми рядами противников и самими волшебниками стремительно стала превращаться в высокую крепкую стену. Эта защита протянулась от самого пола и до потолка, тем самым отделяя разные части прохода друг от друга.

— Алмазная стена? — прозвучал удивленный голос Кайсена. Маг ветра, стоявший по левую руку, смотрел на эту магию с легкой растерянностью. Шейн применял ее редко, и, возможно, поэтому она казалась более непривычной.

Шейн посмотрел на собственной творение с задумчивостью. Приподняв руку, он несколько раз стукнул костяшками по стене, как бы проверяя ее надежность.

— Алмаз крепче льда, протянет намного больше. — Будто убедившись в том, что стена была действительно практически непробиваемой, Шейн оглянулся. Пусть теперь их тылы и были надежно защищены, но спереди все еще виднелись полчища противников, от которых отбиваться приходилось другой части команды. — Ной, Велас, что там у вас?

Ной и Велас стояли в первых рядах, а между ними, чуть позади, находилась Латиша. Пока оба огневика одновременно запускали столпы пламени, волшебница позади них пыталась перенаправить пламя и его последствия так, чтобы это не ударило по стенам коридора и не задело их собственную команду. В итоге огонь, ударяясь о монстров, сжигал тех из них, кто стоял ближе всего, а остальных вынуждал отступать все дальше. Вперед Велас и Ной пробирались уже сквозь валявшиеся на земле трупы.

— Если у вас есть желание поменяться, — кричал в ответ Велас, — я за!

Кайсен, услышавший это, с усмешкой воскликнул:

— Когда за спиной уже стену воздвигли, конечно же, это будет легко!

— Шейн, — воскликнул Ной, — я уже на пределе!

Шейн кивнул. Пройдя мимо Кайсена и Дрэго, он спокойно двинулся вперед.

— Понял, — отвечал Шейн, жестом подзывая Ноя к себе, — иди сюда и отдыхай.

Ной сразу же развернулся и отступил, а еще некоторое мгновение спустя это же сделал Велас. На самом деле, оба парня выглядели уже очень уставшими. Пот ручьем стелился по их телам, пропитывая одежду. Они тяжело дышали и слегка пошатывались из стороны в сторону, а это было уже недобрым знаком.

Однако, даже когда Велас и Ной ушли, впереди все еще остался стоять один человек. Когда Шейн подошел к нему ближе, он осторожно дотронулся до его плеча и сказал:

— Ты тоже можешь встать назад.

— Еще чего. — Латиша насмешливо улыбнулась. Она быстро подняла правую руку так, будто пыталась нарисовать в воздухе спираль, и вместе с этим ее жестом потоки ветра быстро начали сносить с ног приближавшихся монстров, кружить их в воздухе и отбрасывать назад с такой силой, от которой ломались даже сами кости. — Может у тебя и восстанавливается мана с монстроподобной скоростью, но все-таки здесь лучше, если поднапрягусь я. Твое время будет чуть позже.

Шейн замолчал. Не сразу осознав о чем говорила девушка, он задумался над ее словами и только потом понял:

«Она намекает на нашу разницу в использовании маны? Латиша инман, и это значит, что она использует для заклинаний только внешнюю манну. А в этом месте действительно очень много маны в воздухе. Возможно, поэтому она одна из немногих, кто выглядит неуставшей».

Быстро оглянувшись, Шейн посмотрел на всех остальных своих товарищей. За все те часы, что они в одиночку пытались пройти этот Теневой мир, все они были изрядно потрепаны, но все же некоторым приходилось особенно тяжко.

«А вот Велас и Ной, как и я, используют внутреннюю ману. Поэтому им сейчас сложнее».

— Кайсен, — звонко позвал Шейн, привлекая к себе внимание напарника, — а ты, как и Латиша, инман?

— Нет, я экман.

Шейн перевел взгляд на другого своего товарища, все еще остававшегося в тылах, и спокойно спросил:

— Дрэго?

А Дрэго будто этого вопроса только и ждал. Выпрямившись, он гордо прошествовал мимо остальных своих товарищей, миновал Шейна и вышел прямиком к Латише.

— Я инман.

— Тогда готовься отрабатывать, — с улыбкой отвечал Шейн. — В этом месте для вас самые комфортные условия.

— Мог и не говорить.

Даже Латиша, в этот момент посмотревшая на Дрэго, спокойно отступила. Ей хватило лишь одного взгляда на лицо этого парня, чтобы понять, насколько решителен он был.

На мгновение в воздухе повисла тишина. Дрэго поднял и вытянул правую руку, а затем устало прикрыл глаза. Сияние его магических кругов возникло, словно быстрая вспышка, и столь же внезапно его лед охватил фигуры всех стоящих впереди противников в радиусе десяти метров. Лед будто даже не распространялся от мага к противникам, как это было обычно. Он просто появился там, где должен был быть, и эта скорость создания заклинания поражала.

Открыв глаза, Дрэго плавно приподнял руку, сложил вместе большой и средний палец, а затем звонко щелкнул. Вместе с этим звуком весь его лед рассыпался на мелкие снежинки, и вместе с ним тела окаменевших монстров просто превратились в пыль. Все, что осталось от них, это тонкая мелкая стружка, которая вскоре и вовсе должна была растаять.

Обернувшись к товарищам, Дрэго спокойно посмотрел на них и спросил:

— Магия льда хороша для того, чтобы подчищать следы, верно?

Велас возмущенно вытянулся и воскликнул:

— Это ты сейчас так всех магов огня оскорбил?!

— Ничего личного.

Шейн промолчал и просто спокойно двинулся дальше. То же сделали