— Как Астрид могла подставить вас своей смертью? – удивился он, все также сжимая в руках блюдо с пирогом. – Наоборот, она решила часть ваших проблем.

— Она написала письмо! – возмутилась Крыжевская. – Длинное, со всеми своими мыслями и догадками, указывающее на меня. И оставила на тумбочке, под томиком с любовным романом. Мне просто повезло, что решила по-дружески ее проведать, а охрана дома временно спала после смерти владелицы.

— Но вы его сожгли и посчитали дело закрытым, — догадался Тилль, — пока не пришли мы с Ярой и не начали расспрашивать о записной книжке.

— Я еще подумала, что это шутка! Даже не сразу вспомнила, что в самом деле давала ее Астрид. По доброте душевной, между прочим! А она черз эту доброту решила меня подставить! Потом пришел наш человек из банка и рассказал о книгах!

— С ними-то что не так? – удивился Тилль.

— Все ее заклинания были фейскими! – встрепенулась она. – И Астрид вложила еще одно письмо в книги, хорошо, что наш человек вовремя его забрал. Но вдруг там остались и другие подсказки?

Крыжевская заволновалась еще больше, а последней каплей наверняка стала Ярина с ее заверениями, что они непременно найдут ту самую книжку. В голове Пелагеи выстроилось, что Тиллю и Яре известно о ее маленьком дельце, а если и нет, то детали его изложены в записной книжке. С Астрид сталось бы вложить в нее и третье обличающее письмо.

Хотя она рассчитывала не на это, скорее – на то, что Пелагея начнет дергаться и совершать ошибки, пока на нее не обратит внимание магический департамент. Подумала ли она при этом о риске для Тилля и Ярины? Зачем вообще впутала ее в эту историю? Ладно, его она не особенно жаловала, да и шансов отбиться от покушений у него куда больше, но Яра?

Составила бы заклинание, которое вылечило Тилля, а дальше бы его никакая банда не остановила.

Жаль, не додумался до этого раньше и не поверил в способности Яры. Но и Астрид не хватило времени, чтобы довести свой план до ума.

— А сейчас-то вы зачем пришли? – удивился Тилль. – С медведем не вышло, решили собственными руками?

— Отец Небесный, да зачем же? – она всплеснула руками. – У нас для этого есть специально обученные люди. Обставят все так, будто и не было никаких умников. Не справились с охватившей страстью, сбежали вместе в Фарузу. Или пошли в лес, а там звери дикие, топи бездонные…

— С ними еще увалень таскался из деревенских, — скривилась Инга. – Вроде как сватался к Ярине. А она, паршивка такая, связалась с феем. Вот наш паренек и не выдержал, положил обоих из ревности, а потом сам повесился.

«Найдите еще балку, которая нашего Макара выдержит», — злорадно подумал Тилль, а вслух сказал совсем другое.

— Так уехал он к маменьке. Приболел и уехал. Девок-то много, а здоровьице одно, его беречь надо. Но мне пока не понятно, как ваши обученные люди собрались пробиваться под защиту дома. Астрид на нее не поскупилась, будете пару дней штурмовать.

— А для этого у нас есть Инга.

Та улыбнулась и начала полушепотом зачитывать заклинание. Магия клубилась и сгущалась от каждого слова, слетавшего с тонких бесцветных губ, медленно перетекая на спрятанный в пироге артефакт. Тилль резко шагнул к Скворцовой и несильно хлопнул по нижней челюсти, будто закрывая рот.

Вытягивающая очередной долгий гласный, на которые был так богат старорудский, Инга клацнула челюстями и прикусила язык. Она сразу же завопила от боли и прижала руки ко рту, а заготовленные чары развеялись безвредными всполохами. Все же не зря боевых магов учат не только заклинаниями, но и прыжкам и бегу. Подпустишь врага близко – тебе конец, потому как кулак быстрее самой короткой скороговорки. И на простых, вбитых до автоматизма заклинаниях, долго не протянешь, это разовая мера.

Инга явно была самоучкой, без особого опыта в реальных драках, потому и верила в свою неуязвимость и могущество. Сейчас же она стонала не столько от боли, сколько от обиды. Язык в ее рту распухал и кровил, и о четком произношении ей стоило бы забыть.

— Аха-ха-ха, — заливисто рассмеялась Крыжевская. – Во времена моей молодости мужчина бы скорее сдался в плен, чем ударил барышню. А вы даже и секунды не думали!

— Думал, — Тилль перевел взгляд на нее, но и Скворцову старался не выпускать из поля зрения. – Что в следующий раз выбью стерве зубы. Согласитесь, барышням нужно рассматривать и такой исход, когда решаются вступить в банду.

На самом деле Крыжевская была права: Тилль понятия не имел, что будет делать дальше. Не драться же всерьез с женщинами? Одна из которых годилась ему в бабушки, а вторая была хрупкой, как Ярина. Наверное, потому Тилль и впустил их в дом, несмотря на скребущиеся подозрения. Две женщины, даже вместе они ему не опасны. И на что же рассчитывала их банда? Ведь у дома есть защита.

Пока думал над этим блюдо в его руках начало мелко трястись и наполняться энергией, а довольная Крыжевская помахала Тиллю небольшим жезлом. Значит, артефакт с самого начала состоял из двух частей, а Инга хотела провернуть что-то другое и отвлекала внимание.

Магия все пребывала и клубилась, готовая сорваться в любой момент, но Тилль не стал ждать и с силой швырнул артефакт об пол и сам отпрыгнул в сторону. Громыхнуло так, что его протащило до самой стены, а столик и кресла разбросало по полу. Но хуже того, что от осколков артефакта разлилась черная и тягучая энергия, сминавшая все остальные. Дом впитал ее и будто вздрогнул, как при землетрясении, а следом за этим стала истончаться и рушиться защитная магия.

Уже сейчас Тилль чувствовал, что на какое-то время ее все равно хватит, но о прежнем уровне стоит забыть. Его и самого будто перемололи и выбросили, как мусор, даже на ноги не сразу получилось встать.

Крыжевская тоже с трудом поднималась и преувеличенно громко стонала, зато Инга уже бодро скакала и даже вопила:

— Эшо што? Што?

Тилль перевел взгляд туда и тогда заметил медленно поднимающегося из-за дивана темноволосого парня. Абсолютно голого. Потому можно было разглядеть и его бледную кожу, и худощавое сложение. При этом он не был тощим, скорее –