— Поняла.

Мария стрелой пронеслась по комнате, подбирая нужную одёжку и выполняя указания северянина.

— А ещё, будь приветливой и немного ветреной, как и подобает музыканту. Если с воодушевлением заговоришь о музыке, отдам тебе вечером порцию своего хлеба.

Мария хмыкнула, стянула толстую нить с волос и вышла за порог.

В трактире в это время народу было не много, оттого помощница трактирщика ходила вразвалочку, расставляя кружки и протирая подоконники от пыли.

Среди тройки завсегдатаев затесался тот самый Одд, о котором рассказывал Агнар. Мария узнала его сразу по глубокому порезу на лице и повязке на глазу, но виду не подала.

— Кто меня звал? — громко спросила она, перебегая взглядом от одного гостя трактира к другому.

Одд сидел на месте, вероятно, выжидая. Некий тактический шаг развеселил Марию, но внешне она лишь недовольно скривилась:

— Беспокоят только зря. Трактирщик! Какого чёрта ты меня позвал? Тут меня никто не ждёт! Трактирщик!

И вот, Одд приподнялся, робко махнув рукой, словно девица на выданье. Мария театрально сузила глаза:

— Так это вы пришли ко мне? А чего сидите? Или я тихо спросила?

— Задумался, — коротко ответил Одд и пригласил сесть за один стол. — Хотите чего-нибудь?

— Да я уж тут всё попробовала, — усмехнулась Мария. — С чем пожаловали?

Одд замялся.

«Ох, как старательно отыгрывает, даже получше меня будет», — подумала Мария.

— Я тут узнал от друга, что в этой таверне остановились отменные музыканты. Понимаете, у моего шурина праздник, и я бы хотел заказать ему представление. Вы, наверняка, не шибко заняты, раз сидите здесь. И вот я подумал…

— Хорошо. Говорите время и место, — деловито произнесла Мария, вытаскивая из кармана клочок бумаги и огрызок карандаша.

Одд явно не ожидал подобного ответа, это было написано на его лице алым румянцем, пробивающимся через смуглую кожу.

«А нет, ошиблась, не такой уж и хороший актёр», — усмехнулась про себя Мария.

— Ну, чего молчите? Говорите время, место. Или вы не знаете, когда у шурина праздник?

Одд тотчас пришёл в себя, лицо снова потеряло краску, брови съехали к переносице.

— Кхм, нет, знаю, конечно. Дело в том, что это буквально на днях.

— На днях? — Мария закусила и без того обгрызенный карандаш. — Понимаете в чём дело… тот, кто нас нанял, запретил давать концерты до юбилея наместника. Мы бы с радостью выступили у вас, но боимся, — Мария наклонилась ниже и шёпотом добавила, — как-никак, нас нанял патрульный.

Одд отыграл удивление и расстройство и решился на рискованный шаг.

— Слушайте, а с главным вашим я могу поговорить?

— С главным? — Мария по-ребячески насупилась. — А я не нравлюсь что ли?

— Да нет, что вы, я же…

— Да ладно, — девушка с улыбкой махнула рукой. — Я шучу. Дело в том, что нет у нас главных. Делим оплату поровну. Каждый выполняет свою работу. Пока никто не зазнался. Но если вы имели в виду поговорить с кем-то ещё, то спешу вас огорчить. Одни отправились в город за праздничными нарядами к выступлению у наместника, другой слёг с лихорадкой и сейчас отсыпается, а здоровяк наш на заднем дворе, но он нем, как рыба — нет языка, понимаете. Хотя… он знает язык жестов, хотите…

— Нет-нет, спасибо.

Одду не терпелось уйти, и Мария это заметила. Когда он собирался уже подняться из-за стола, она остановила его жестом:

— Но вы всё равно напишите адрес и время, вдруг мы и к вашему шурину успеем. А сколько, кстати, сможете заплатить?

Одд колебался: конспирация пошла коту под хвост, ему очень хотелось уйти.

— Да знаете что, забудьте. Найду других музыкантов…

— Но погодите, лучше нас не найдёте. Вы же нас не слышали.

— Да ничего-ничего.

Одд бросил марку на стол и поторопился к выходу.

— Благодарю за беседу, — на ходу сказал он.

— Но если передумаете, заходите! — добавила вслед Мария.

Дверь трактира захлопнулась. Мария перевела взгляд на подслушивающую их помощницу трактирщика.

— Вот же невоспитанные люди пошли, — заметила Мария, обращаясь к ней. — Даже не захотел дослушать предложение.

Девчушка хмыкнула и тотчас отвернулась к намыленной стойке.

Одд покинул трактир в замешательстве. Не этого он ожидал, когда сюда шёл. По акценту далуанка говорила быстро и непринуждённо, не похоже, чтобы она врала. А могла ли быть в группе Агнара далуанка? Спросить бы у Инга, но посылать второго доносчика с границы рано, нужно выяснить всё самому. В противном случае, когда придёт время отправить решающее письмо, возможности уже не будет.

Одд поджал и без того напряжённые губы и побрёл в сторону рынка. По пути он натыкался на случайных прохожих, выслушивая в свой адрес недовольные упрёки, но мысли его были заняты новым планом.

«Возможно, хорёк из учебного центра расскажет больше, — наконец подумал он и, свернув на углу, наткнулся на нескольких попрошаек у пекарни, — а вас каким боком сюда занесло?»

Но толпились оборванцы не долго, уже спустя минуту им навстречу выбежали разъярённые патрульные. Одд увернулся от бегущих стражей порядка, отчётливо услышав:

— Не трогай его, вдруг он болен. На рынке прошёл слух, что чонгуйская зараза в Синем городе.

— Чонгуйская зараза, — повторил Одд, смакуя услышанную фразу на языке. Название показалось ему ужасно знакомым. — Чонгуйская… зараза… чонгу…

Одд громко хлопнул себя по лбу. Точно! Как он мог забыть? Название этой болезни прозвучало из уст князя, прежде чем Одд отправился служить капитану Ингу. Наверняка именно ею и был заражён император, и именно она бушует в Шаду. Может ли это быть совпадением? А может, Одд просто не там искал? Может, отряд Агнара здесь, но не в амплуа музыкантов?

Одд вышел на центральную улицу, встретившись лицом к лицу с толпами посыльных, газетчиков, торговцев и обычных зевак, однако теперь он смотрел на них с опаской: а вдруг зараза и правда пришла в Синий город.

***

Несколько занятий Кир усердно трудился, но до нужной ему болячки они так и не дошли. По скромному напутствию Романа Кир примерно представлял, как она должна выглядеть, но