романтику со своих страниц, заменив ее политической пропагандой, причем эта пропаганда ради приспособления к возрасту читателей дается в нем упрощенно и грубо. Мы не найдем на его страницах ни одной повести, ни одного очерка или статьи, посвященной теме научной фантастики. Да и вообще наука, даже в плоскости ее реальных достижений, не находит своего отражения в журнале «Вокруг света». Нет в нем и исторической романтики. Единственная историческая повесть «Синоп» 3. Давыдова, тема которой – победоносный бой русской эскадры Черноморского флота с превосходящими его турецкими силами, написана в тонах грубейшей пропаганды, подавляющих героические мотивы темы. Центральная фигура адмирала Нахимова лишена подтвержденных историей героических черт. Вместо них – специфический советский сентиментализм панибратских отношений между командующим эскадрой адмиралом и подчиненными ему матросами. Попутно навязывается огульное осуждение русского государственно-политического режима того времени.

Напрасно было бы искать чарующих, благородных образов, данных некогда Ф. Купером, и в повести В. Тренева «Индейцы». Юный читатель найдет в ней лишь некоторые этнографические сведения об индейских племенах юго-запада Северной Америки и, конечно, яростное обличение «колониального гнета» «англо-саксонских поработителей» индейских племен.

Научно-популярные крестословицы, юмор и даже спорт – совершенно необходимые для юношеских журналов разделы, на страницы журнала «Вокруг света» не допущены.

Чем же питает он своих юных читателей? Главным образом описательными очерками новостроек и освоенных окраин СССР. За ними (по количеству) следуют такие же очерки городов стран-сателлитов, грубо акцентированные восхвалением благ, якобы полученных жителями этих государств при включении их в советско-социалистическую систему. Между ними сравнительно редкие, тоже описательные, очерки городов свободного мира. Очерки, конечно, густо насыщены проповедью вражды к этому миру и очень нередко лживыми сообщениями о всестороннем упадке этого мира. Вот короткий иллюстративный пример из очерка И. Евгеньева «В Нью-Йорке»:

«На бирже всё яснее проявляются симптомы приближающегося экономического кризиса. Сокращается производство. Падает и торговля. В универмагах Нью-Йорка на верхних этажах, где продаются добротные модные товары, пусто. Больше народа скапливается на первом этаже, где обычно производится продажа уцененных товаров. Женщины подолгу стоят у прилавков, нерешительно перебирают разложенное на них белье, рубашки, носки и другие товары. Лишь очень немногие направляются к кассе. Положение трудящихся в Соединенных Штатах изо дня в день ухудшается».

Для нас, живущих в атмосфере свободного мира, не может возникнуть вопроса о правдивости или лживости этих строк; но вытекает другой вопрос: в какой мере эти строки могут заинтересовать подсоветского русского юношу 14–18 лет, читателя журнала «Вокруг света»? Ответ на этот вопрос дают сообщения советских же газет. В этом году Госиздат выпускает целую библиотеку юношеских книг. Эту библиотеку составляют произведения Жюля Верна, Фенимора Купера, Луи Буссенара, Стивенсона, Вальтер Скотта и даже «империалистов» Р. Киплинга, Р. Хаггарда и Брет Гарта. О чем свидетельствует это сообщение? О том, что советской педагогической пропаганде за тридцать с лишним лет напряженной и очень широкой (это надо признать) ее работы не удалось воспитать требуемого социалистической доктриной типа человека-робота. Воспитанные в климате этой пропаганды новые поколения русской молодежи не утратили присущих нормальной человеческой личности черт характера, стремлений мысли и психических эмоций. Они остались людьми, быть может, и даже наверное, суженными в своем кругозоре, однобокими в своей психике, но всё же живыми людьми, которым свойственно всё человеческое. Опыт создания социалистического робота-гомункулуса не удался.

Заканчивая рецензию журнала для юношества «Вокруг света», нельзя обойти молчанием одной наивной фальшивки, украшающей подзаголовок каждого номера. Под основным заголовком «Вокруг света» стоит набранная курсивом пометка: «Журнал основан в 1861 году», а на другой стороне той же строчки: «издатель ЦК ВЛКСМ». Крайне интересно было бы узнать исторические подробности существования этого центрального комитета ленинского союза коммунистической молодежи в год освобождения крестьян императором Александром Вторым. Дело в том, что в дореволюционной России действительно выходил широко распространенный юношеский журнал «Вокруг света», название которого присвоил себе советский журнал. Но, кроме названия, он не взял от него ничего.

«Вестник института по изучению истории и культуры СССР»,

Мюнхен, январь-март 1956 года, № 1 (18).

С. 194–196

«Крокодил», журнал юмора и сатиры

По определению Большой Советской Энциклопедии, «Крокодил» есть «…массовый советский журнал политической сатиры, издание газеты “Правда”… Основная задача журнала —…разоблачение отрицательных явлений жизни, бюрократизма, чванства, угодливости, пошлости… Характерной чертой советского сатирического журнала является его тесная связь с читателями, письма которых содержат материал для многих сатирических выступлений “Крокодила”. Вокруг него группируются кадры писателей и художников-сатириков»[92].

Наиболее известными среди сотрудников «Крокодила» писателями-сатириками и фельетонистами являются Г. Рыклин, Д. Заславский, Л. Никулин, В. Ардов, Л. Ленч, поэты-сатирики Арго, С. Маршак, С. Михалков, художники-карикатуристы К. Ротов, Кукрыниксы, Б. Ефимов, М. Черемных, К. Елисеев, А. Каневский и др.

В дореволюционной России сатирическое осмеяние отрицательного в жизни отличалось (в таком, в частности, журнале сатиры и юмора, как «Сатирикон», который издавался в 1906–1914 гг. в Петербурге) пафосом обличения и, нередко, большим остроумием. Это было связано с тем, что сатира была свободной и обращалась на осмеиваемые стороны жизни «во имя целого строя понятий и представлений, противоположных описываемым», как это заметил М. Е. Салтыков-Щедрин[93]. Кроме того, дореволюционная сатира в России носила, так сказать, частный характер, исходила из ничем почти не ограниченных личных мироощущений русской интеллигенции. Советский «Крокодил», наоборот, является результатом попытки создать «официальную» сатиру, сатиру «сверху», которая служила бы государственным интересам», интересам советской системы[94]. Элемент подлинной сатиры – протест слабого против сильного, порабощенного против поработителя – в официальной сатире, естественно, исключен. Поэтому найти на страницах «Крокодила» что-нибудь действительно яркое в отношении юмора и остроумия трудно. В первые послевоенные годы читатель встречал еще на страницах «Крокодила» кое-что, чему мог хотя бы улыбаться. Теперь и этого уже нет. Безраздельное служение журнала целям господствующей партии ясно ныне не только из содержания публикуемого в нем литературного материала, но даже из распределения этого материала. Обложка теперешнего «Крокодила» – обязательный «героический» плакат, возвеличивающий те или иные политические, экономические или бытовые достижения страны победившего социализма: Сибирь, покрытую лесами строящихся индустриальных предприятий, конную статую древнерусского витязя, пожимающего руку Петра Великого, представленного тоже в виде конной статуи под медалью в память двухсотлетия основания Ленинграда, и т. д.

Текст открывается отделом «бичевания» бытовых и производственных недостатков без критики самих причин этих недостатков – породившей их системы. Удары так называемой сатиры направлены исключительно на отдельные личности и гораздо более похожи на доносы. Материалом такого рода, надо думать, портфель редакции «Крокодила» переполнен. Доносчики «по призванию», обиженные своим начальством совработники и просто озлобленные советским бытом лица не устают пополнять его. Приводим для примера «сатирический перл» – «Примите поздравления» («Крокодил», № 27, 1957 г.):

«Председатель Сосново-Солонецкого райпотребсоюза Куйбышевской области И. П. Ковалев, уволив своего