Мы остановились под ступенями, и Егермейстер, и Галлагер возвышались над нами, но несмотря на это я не чувствовала давления. Напротив, я расправила плечи, вскидывая взгляд на бывшего жениха, ухмылка которого норовила разрушить маску брошенного страдальца.

— Великий Герцог Феликс Септим! — громогласно обратился Галлагер. — Как вы ответите на это обвинение?

Феликс поднял мою руку, оставил мимолётный поцелуй на запястье и продемонстрировал королю кольцо.

— На руке леди Лидии я вижу только одно драконье кольцо, — сказал он. — Значит, и жених, по крайней мере, драконьей крови, у неё один.

Но Грассхоппер явно был готов к противостоянию, так что слова Феликса его не смутили.

— Это правда, я не надевал на палец Лидии фамильный перстень, — драматично кивнул он. — Его всё ещё носит моя мать. Но помолвку мы заключали в храме, официально, а расторгли только на словах. Мы собирались поехать в храм, но Лидия предпочла спрыгнуть с моста, но не отказаться от нашей связи! Это ли не знак её великой любви?

Я поперхнулась воздухом от возмущения. Парашутер явно переигрывал, но толпа аристократов этого словно не замечала. Вздохи и ахи сменились на слезливые и растроганные.

— Выходили в храм? — шепнул мне Феликс. — Или это блеф?

Я почувствовала, как по спине стекает холодный пот. Да мне же откуда знать?!

— Я не помню, — напряжённо бросила сквозь зубы я.

Феликс еле слышно вздохнул, но успокаивающе сжал мою руку. Кажется, рано или поздно он всё же спросит в лоб про мои проблемы с памятью, но сейчас мне было не до обдумываний своих признаний.

— Клятвы, данные на алтаре Малики, незыблемы.

— В общем, это может стать проблемой? — заискивающе пробормотала я.

— Проблема — это играть в тёмную, не зная даже своих карт, — ответил Феликс.

Спасибо, карточных метафор мне как раз не хватало.

— Если помолвка не была расторгнута в храме, — испуганно коснулась пальцами губ Неферет, — то по закону выходит, что герцог Септим и правда увёл невесту у герцога Кальвиншнихтера.

Неферет, вот ты бы уже молчала и дальше, как привыкла, у тебя же так хорошо получается…

— Простите, — робко кашлянула я. — Но я же не корова на верёвочке, чтобы меня уводить. Драконье кольцо говорит о том, что я приняла предложение герцога Септима. Это мой выбор. Он… никого не интересует? — уже не так уверенно уточнила я, запоздало припоминая здешние порядки.

Да уж, пожалуй, не интересует. Судя по изумлённым взглядам присутствующих, они вообще были не в курсе, что я могу говорить сама за себя.

— Да-да, я тоже могу участвовать в этом диалоге, — помахала всем рукой я. — Я Лидия Фарнет, и герцог…

Я поперхнулась. Мать его за ногу, столько раз коверкала его фамилию, что сейчас уже реально забыла настоящую.

— …мой бывший жених обращался со мной чудовищно. Инициатива разорвать помолвку принадлежала ему, и для того, чтобы его не осудили, он обвинил меня в непристойном поведении и измене. Такой человек не имеет никакого права называть меня невестой.

Уголки губ Феликса приподнялись. Похоже, в очередной раз подумал, что я дикарка. Хотя я цензурно выражалась, что вообще подвиг в сложившихся обстоятельствах!

— Но разве я обвинил тебя голословно, Лидия? — картинно вздохнул Венскийшницель. — Я разозлился, признаю. Но наша помолвка не разорвана, и я готов принять тебя обратно, несмотря на твой ужасный поступок.

Мы напряжённо замолчали, потому что стало очевидно, какую игру затеяла парочка мерзопакостных драконов. Признать сейчас, что Перпендуппер врёт, можно продемонстрировав золотые глаза. Но тогда все драконы и все черноглазые будут точно знать, что на меня можно открыть охоту… с разными целями. Феликс защитит, но жизнь у нас отныне будет под прицелом.

Промолчать и тем самым признать, что бывший женишок прав — это подставить под сомнение легитимность нашей помолвки.

Как же лучше поступить?

Я поняла, что при всех нервно грызу ногти. Во позорище. К счастью, все были слишком поглощены разворачивающейся драмой, чтобы это заметить.

— Решим этот спор самым простым путём, — всё также хладнокровно продолжил Феликс. — Обратимся в храм, и там нас рассудят. Чья это невеста?

— Тянешь время? — прошипел Зюйдзюйзвестер. — Думаешь, за пару дней до поездки в храм что-то придумаешь?

— Зачем же тянуть время? — столь же хладнокровно, сколь и её внук, спросила Фира, поднимаясь с трона. — Верховная жрица здесь. Позволим золотой Малике сообщить нам свою волю: чей же невестой на самом деле является Лидия Фарнет?

Занервничали голуби мои сизокрылые — это я про ущербных представителей драконической расы в лице Галлагера и Хипстерсвингера. Согласитесь, с голубями их сравнивать куда уместнее: ходят, под ногами путаются, гадят и заразу разносят.

Оба, конечно, актёры от бога, но я успела заметить, как они напряжённо переглянулись. Не успела я потянуться к уху Феликса, как дракон сам наклонился ко мне и почти игриво шепнул:

— Смотри-ка, выдали себя наши заговорщики.

Я почувствовала переполнившей сердце восторг. Мамочки, да мы же мысли друг друга читаем! Уставившись на Феликса во все глаза, я даже забыла, что хотела сказать, а он бросил на меня взгляд, усмехнулся и быстро коснулся моего виска.

— Не свети фонарями, любовь моя, не все ещё в курсе твоих талантов, и, пожалуй, не всем пока и нужно знать.

Я покраснела. И от того, что так выдала свои эмоции относительно Феликса — влюбилась, как девчонка! — и от того, что он сказал «любовь моя». Нет, в таких условиях о деле думать было сложно. Я тряхнула головой, сгоняя наваждение.

— Эти двое сговорились, подтверждено. Но… о чём? Зачем Галлагеру отдавать Пипидастру златоглазую? Знает ли вообще бывший жених о моей особенности или просто следует задаче короля нам подгадить? Непонятно…

Феликс кивнул, снова оценивающе глянув на голубей — отныне я отказываюсь называть их драконами.

— Они явно не ожидали, что дойдёт до подтверждения брачной клятвы, — шепнул он.

— На понт брали, голубчики.

— Что? Лидия, во имя Малики, говори на всеобщем. Быть может, они были уверены, что мы отступим, или считали, что у них есть козырь, а теперь уже не думают так? Демоны их пойми, — нахмурился мой дракон.

— Может, и хорошо, что ты не понимаешь? Ещё не