Шрифт:
Закладка:
– Ни в коем случае! – Паулина не только резко ответила, но и сделала отрицательный жест рукой. – Это исключительно ваше личное дело. А кроме того, мне уже пора уезжать, меня ждет клиент. – Она улыбнулась, как бы извиняясь. – Поверь, я с удовольствием как-нибудь познакомлюсь с Аникой. Но не сегодня. Сегодня я просто по пути заехала к тебе.
На лице Йоханны было написано разочарование.
– Ты права. Если бы я только знала, как мне с этим справиться!
Паулина встала и помогла отнести посуду на кухню.
– Скажи ей все точно так же, как ты сегодня рассказала мне. А если не получится поговорить, то попробуй написать.
Сердце Йоханны стучало, как никогда, сильно. И дело не в том, что она поднималась в горку на велосипеде, а в том, что сделала чуть раньше. Правильно ли она поступила? Или это приведет к окончательному разрыву?
Может, стоит развернуться, пока не поздно, отказаться от своей затеи? Но это было бы трусостью…
На вершине холма она остановилась и посмотрела вниз в долину. С этого ракурса она еще никогда не видела Бангертсхоф. Вид был потрясающий и…
Она вздрогнула. На дороге она увидела машину и сразу признала в ней свою. Аника! Она едет домой. Пути назад нет!
Йоханна тут же снова вскочила на велосипед и поехала дальше. Физическая нагрузка ей сейчас точно пойдет на пользу – она позволяет забыться. Было только ее тело, напряженные до боли мышцы и природа.
За всем этим она чуть было не пропустила вибрирование в поясной сумке. Йоханна остановилась, вынула телефон, но было уже поздно.
Кто это звонил? Аника? Вот так сразу?
Она заглянула в пропущенные вызовы, но это была не Аника.
Генри!
Йоханна перевела дух и набрала его.
– Как мило с твоей стороны, что ты перезваниваешь так скоро, – сказал Генри своим бархатным голосом, и она сразу поняла, что в этот момент он улыбается.
– Извини, я тут катаюсь на велосипеде…
И почему это она снова оправдывается? Йоханна сама себе не могла объяснить такое свое поведение. Может быть, потому, что много лет тому назад так несправедливо поступила с Генри? Собственно, как и потом со своей дочерью.
– Ничего страшного. Поговорим сейчас. – Он тихо засмеялся. – Ты не могла бы сделать мне одолжение?
Конечно! Все что угодно!
– Да! О чем речь?
Она произнесла это немного дрожащим голосом. Ну уж хотя бы не как подросток, впавший в эйфорию.
– Я сейчас переделываю свой сайт. И я подумал, что было бы здорово добавить туда отзывы моих клиентов. Ты не могла бы для меня что-то написать? И можно указать там твое имя?
– Ну конечно! Подожди, я подумаю…
– Можешь не отвечать сразу. Подумай и пришли мне свой текст на Whatsapp. Ладно, услышимся.
И увидимся. Надеюсь.
Йоханна убрала телефон обратно в сумку и поехала дальше, правда на этот раз уже помедленнее, размышляя над просьбой Генри.
Генри Ларсен был самым чувственным, самым привлекательным и самым нежным любовником.
Разумеется, она никогда такое даже вслух не произнесла бы. Не говоря уже про текст на сайте. Но это было правдой. К сожалению, осознание сильно запоздало. Точнее говоря, опоздало на несколько десятилетий…
Когда я думаю про Генри Ларсена, мои коленки подгибаются, хотя я прекрасно знаю, что он не свободен и мне лучше о нем и не мечтать.
И это тоже останется только в ее голове. Ей было стыдно перед самой собой за то, что позволила себе думать о Генри в романтическом контексте. Он женат, и она ни за что не разрушит его брак, потому что тогда она будет ничем не лучше Рене. А еще у Генри близняшки…
Ни у кого на свете нет такой милой улыбки, как у Генри Ларсена.
Хватит! Пора заканчивать. Эти глупые мечты ни к чему не приведут. Она вдова за пятьдесят, Генри – примерный муж и отец, и он того же возраста. Смешно даже, куда могут привести глупые мысли…
Нужно взять себя в руки и всерьез подумать о том, что написать о Генри как риелторе, без лишних эмоций. Ну или хотя бы не так, чтобы выдать свои тайные мысли.
Генри Ларсен не просто подбирает объекты недвижимости, он находит именно те дома и квартиры, в которых его клиенты могут найти свое счастье.
Вот! То, что надо!
А найдет ли она свое счастье в новом доме, зависело уже не от Генри, а совсем от другого.
И в первую очередь от нее самой.
Не зря же говорится, что каждый сам кузнец своего счастья. Что-то в этом есть!
Час спустя Йоханна вернулась домой. Аники нигде не было видно. Наверняка засела у себя в комнате. Интересно, она уже прочитала ее дневник, оставленный специально на ее кровати? На той странице, которая начиналась со слов: «Аника родилась ветреным ноябрьским днем», а заканчивалась такими строками:
«Но Рене был недоволен ее оценками. Он называл ее ленивой и поверхностной. Притом, что она таковой не была. Просто ее мало интересовало все то, чему учили в школе. Оценки немного выправились после того, как Рене отправил ее в интернат. Но вместе с тем поменялось и еще кое-что: отношение Аники к нам. Оно стало заметно хуже.
Она умоляла меня не отправлять ее туда, а я умоляла Рене. Безрезультатно. Разумеется, мои слова он всерьез не воспринимал. А потом и Аника стала так же ко мне относиться…»
Йоханна решила поделиться с Аникой своими самыми личными мыслями. На эту идею ее навел разговор с Паулиной, и такое решение с самого начала показалось ей просто гениальным. Но потом она стала сомневаться в его правильности. Ведь дневник вскрывал все ее слабые стороны. А что, если Аника теперь будет презирать ее за это?
Но сейчас было уже совершенно бесполезно раздумывать над этим. Рано или поздно Анике пришлось бы высказаться. А если она этого не сделает, то это тоже будет понятной реакцией.
Йоханне ничего другого не оставалось, как просто ждать и продолжать заниматься своими делами.
Для начала она написала Генри те строки, которые сформулировала во время прогулки на велосипеде.
А теперь под горячий душ!
После душа она вытерлась и закуталась в мягкий халат.
И только она потянулась к фену, как завибрировал ее телефон. Это снова был Генри:
– Спасибо тебе за прекрасные слова! Тебе надо в рекламе работать!
Йоханна села на
