на пятидесятой шляпе Эм заподозрила, что я не собираюсь ничего покупать, а просто кривляюсь перед зеркалом, и, когда я потянулся за шляпой, как у Пендальфа, только с огромным полосатым пером, её терпение лопнуло, и девушка влепила мне смачную затрещину и выволокла из лавки. Ну, блин, без шапки головку же застужу…

И вот теперь мы сидели и отдыхали в ресторанчике после интенсивного шопинга, который нелегко дался моей спутнице: Эммилия всю дорогу постоянно ворчала — видимо, не любит таскаться по магазинам. Это понятное дело, если она одну и ту же одежду восемьсот лет носит; чары на ней, наверное, какие-нибудь, иначе она бы столько не протянула.

Пока отдыхали, решили совместить приятное с полезным и играли в игру «Новорождённый». Эммилия указывала мне на кого-то из толпы снующих горожан, и я должен был понять — человек это или вампир, а также определить возраст. Поначалу я много ошибался, но потом стал лучше чувствовать людей. И это всегда проявлялось по-разному: то слабое биение сердца, то едва уловимый запах пота или приторно сладкий запах крови, то просто чутье. Эм сказала, что это помогает обострить мои чувства и инстинкты, и скоро я буду видеть людей безошибочно, будто на них бирки висят.

— Уже лучше, — улыбнулась собеседница, когда я вновь опознал в толпе людей вампира. — Я думаю, соглядатаи уже доложили Тамике о том, что я вернулась в Соарту, и можно рассчитывать на аудиенцию. Допивай, и пойдём.

Эммилия оставила на столике щедрые чаевые, и мы выдвинулись в сторону замка.

— Слушай, а как замок называется, а? — спросил я мгновение спустя.

— Замок, так и называется, — она посмотрела на меня, как на идиота.

— Да нет, у каждого замка должно быть название. Кронборг, например, или Пелеш, Букингем, хотя последний это дворец…

— А, ты про это… С того момента, как власть перешла в руки Тамике, он стал называться Чёрной башней, в честь монумента, что был ею выстроен, но раньше замок носил название Злой глаз.

— Злой глаз? — я вопросительно изогнул бровь, требуя пояснения.

— Как я уже говорила, это символ семьи Демитрикая. Согласно истории, Конрад Демитрикая имел некий могущественный артефакт — Злой глаз. И не удивительно, что он нанёс его изображение на своё знамя и назвал так свой замок.

— Ага, понятно… Так этот парень, Конрад, построил столицу вампирья, а сейчас он и его, гм, династия — вне закона? — я озадаченно почесал голову.

— Не он вне закона, и не династия, а демонопоклонники, что присвоили себе их фамилию. — сухо уточнила моя спутница.

— А, ну вроде бы прояснилось. В общем, вне закона фамилия «Демитрикая»?

— Нет, не то чтобы она была вне закона, просто ассоциируется с плохими парнями, — разжевала мне Эм суть вопроса, пока мы шли по улочкам города. — Может, если бы императрица не сменила фамилию, то такого отрицательного эффекта не было бы.

— Так, вроде ясно, — я увернулся от бездумно прущей на меня бабки. — Значит, если ты Демитрикая, то все будут косо на тебя смотреть и думать, что ты в тесных отношениях с демонами?

— Не все и не везде, но в целом да.

— А как императрица к этому относится?

— Даже не знаю, мне кажется ей всё равно. Она вписала себя в историю уже под другим именем и не хочет иметь ничего общего со своим наследием предков.

Меж тем мы вышли на более просторную улицу, которая прямой широкой аллеей тянулась до самого замка.

— Ну понятно, вместо того чтобы восстановить честь фамилии, Тамика в несознанку ушла. Мол, не я и партия не моя, отстаньте от меня, а то тут жареным пахнет.

— Не оскорбляй, пожалуйста, императрицу. Это её выбор, и относись к этому учтиво, — жёстко сказала Эммилия. Я приготовился к подзатыльнику, но его не последовало. — Не мне тебе всё объяснять сейчас. — Её голос стал мягче. — История хоть и была моим любимым предметом, но времени на неё не было. Я, надеюсь, ты будешь хорошо учиться и разберёшься во всём, — подозрительно повеселев, сказала спутница.

Она что, мне подмигнула? Но это было неважно, так как до меня дошло, к чему она клонит. Я застыл как вкопанный, а на страдальческой мине сразу отразилась вся скорбь еврейского народа.

— Стой, стой… — я вздохнул. — Ты сказала: «учиться»?

— Да, — подтвердила вампирша, искренне не понимая моей реакции.

— Ах, сердце… — я закрыл глаза и схватился за него, для придания трагичности ситуации.

— С другой стороны, — сухо произнесла Эммилия, увидев мои кривляния.

Я открыл один глаз и посмотрел на свою руку. Действительно, сердце с другой стороны, я передвинул её налево, вернул себе страдальческую мину, но Эм вновь вмешалась.

— Чуть выше и ближе к центру груди. — Я опять передвинул руку. — Теперь можно.

— Ах, сердце! — страдальчески воскликнул я и, схватившись другой рукой за голову, наиграно заплакал. — Учиться!.. — всхлипнул я. — Мне придётся учиться?

— Естественно, а ты как хотел… — начала было она, но я прервал её своими воплями.

— А-А-А!!! НЕ ХОЧУ!!! НЕТ! ТОЛЬКО НЕ СНОВА! — взвыл я, махая в воздухе руками, пытаясь выразить то, что сама мысль об этом меня убивает. — НЕТ! НЕТ! НЕ ХОЧУ!

Я уже хотел кинуться на землю и забить по ней руками, как дитя малое, но Эммилия отвесила мне оплеуху. Да и не сделал бы я этого, а то обновки бы запачкал. Схватив меня за ухо, как-то самое дитя, притянула к себе и зашептала.

— Веди себя хотя бы здесь прилично, не позорь меня, — потом отстранилась и продолжила уже ментально: «Обучение идёт в основном для истиннорождёных вампиров, которые растут, или для тех, кто был инициирован в малом возрасте. Я же буду настаивать на твоём индивидуальном обучении, дабы ты понял, что это за мир. Знал его историю