При упоминании Арчера у меня сильно заныло в животе, и я украдкой бросила взгляд через плечо Лоркана, заметив, что взгляд Дариуса, танцующего с этой женщиной, уже устремлен на нас. Я быстро поворачиваю голову к Лоркану, и на моих губах расцветает натянутая улыбка: "Что это за танец?"

"Это традиция, все танцуют его в ночь бала Ноктюрн. Мы меняемся партнерами с каждым ударом барабанов".

У меня вырывается сбивчивый вздох, когда его рука обхватывает мою талию, а другая берет меня за руку, теперь уже переключаясь в другую позицию.

"Хотя мне не хочется отпускать тебя", — пробормотал он.

"Тогда не надо". И я говорю это в надежде, что он согласится и продолжит танцевать со мной, чтобы у Дариуса не было такой возможности. Но он усмехается, начиная двигать нас почти по квадрату, шаг, два шага, три…

"Так не пойдет", — говорит он, пока я смотрю, чтобы не наступить на него: "Если только нет другой причины, по которой ты так не решаешься сменить партнера".

Я поднимаю глаза на его настороженный взгляд: "Как я уже сказала, мне не нравится идея танцевать с кем-то, кого я не знаю". Или, в данном случае, с назойливым драконом.

Лоркан не выглядит убежденным, но я не свожу с него пристального взгляда. Он раздвигает губы, собираясь сказать все, что у него на уме, но барабаны бьют дважды, и он отпускает меня: "Повернись налево", — шепчет он, когда другая женщина в кроваво-оранжевом фатиновом платье поворачивается к нему.

Оцепенев, я делаю то же самое, становясь в пару к кому-то новому — я понятия не имею, кто это. Но он улыбается, повторяя все мои предыдущие движения с Лорканом. Я не знаю, правильно ли я выполняю все действия и отвечаю ли на маленькие бездумные слова "Как вас зовут?", которые задает мне каждый, к кому я перехожу. Я концентрируюсь только на том, к кому приближаюсь.

Дарий.

Наши глаза встречаются с каждым партнером, и я сглатываю подступившее к горлу сердце. С каждым кружением я кланяюсь новому человеку, с каждой минутой музыки я смотрю на королеву, которая смотрит на меня сузившимися глазами, пока… пока передо мной не появляется плутоватое выражение лица Дария.

"Ты выглядишь…" Его взгляд блуждает по моему платью, пока мы кланяемся, а затем он улыбается: "Отвратительно".

Я закатываю глаза, поднимаю руку и кончиками пальцев — там, где их не закрывает перчатка, — ощущаю тепло его кожи.

"Никаких комплиментов в мой адрес, Наралия?"

Никогда.

"Нара", — повторяю я, когда мы поворачиваемся: "И я никогда не сделаю комплимент такому, как ты, твоя голова уже настолько велика, что я удивляюсь, как это не тянет тебя вниз".

Он хихикает, когда мы меняемся руками и скользим в другую сторону: "Ты права. Тибиту иногда приходится держать мою голову вертикально".

Надо отдать ему должное. Он никогда не обращает внимания на подобные оскорбления, воспринимает жизнь как легкий ветерок, неудивительно, что он всегда готов к веселью: "Что ты вообще здесь делаешь? Не слишком ли ты рискуешь?"

"В последнее время я много рискую, Голди". Еще один поклон, и на его лице появляются блики от люстры: "Просто это мой самый дикий риск".

Я хмурюсь от того, как он это говорит, без намека на привычную насмешливую улыбку. Доверять тому, кто находится на пути к становлению венатором, — это риск. Но я и сама уже слишком многим рисковала, и все началось из-за Дария: "Откуда ты вообще знаешь этот танец?"

Он обхватывает меня за талию, притягивая к себе, и моя грудь ударяется о его грудь, слишком близко для комфорта: "Я знаю много вещей, в отличие от тебя".

Ледяной осколок гнева пронзает меня, и, когда мы начинаем двигаться под музыку, я упираюсь каблуком в его ботинок, достаточно сильно, чтобы вмять белый мрамор под нами. Это не ошибка; нечего и говорить, что это я неуклюжая… Я сделала это специально. И его напряженный стон заставляет меня улыбнуться, пока в его глазах не заплясали веселые искорки, и он кивнул, как бы говоря, что заслужил это.

Я подавляю раздраженное ворчание, но тут мне в голову приходит то, о чем я думала, когда смотрела на его руку: "Почему у тебя нет татуировок перевертышей?"

Янтарные глаза переместились на мою руку: "Почему ты прикрываешь свой шрам перчаткой?"

Я замешкалась, вспомнив, что он видел его в тот день, когда я с ним дралась, но быстро опомнилась: "Какое тебе дело до того, прикрываю я его или нет?" Он отнекивается, почему у него нет татуировок, и я знаю, что не скоро получу на это ответ.

"Потому что темная кожа не подходит к твоему платью".

Я делаю гримасу, хотя и раздраженную, от забавы, прозвучавшей в этих словах: " Ты…"

"Красавчик?" Он ухмыляется: "Спасибо, Голди".

Я насмехаюсь над его высокомерием. Как будто он хочет, чтобы я его презирала.

"Эмброуз!" радостно говорит Райдан, появляясь сбоку от нас, когда звучат барабаны: "Я знаю, что женщина должна кружиться перед другим человеком, но я решил сменить обстановку". Он сжимает губы в улыбку и прикладывает руку к груди: "Всегда пожалуйста".

Никогда раньше я не улыбалась так торжественно Райдану и даже отдаленно не была рада, что он ко мне подошел. Но, желая поменяться, я делаю шаг вперед, когда Дарий загораживает меня, поворачиваясь, и предлагает вместо этого: "Почему бы вам не потанцевать с кем-нибудь более желанным? Нара здесь совсем не такая".

О, это не так.

Ярость обжигает мои уши, когда я начинаю протестовать и оскорблять Дария, но Райдан хмыкает, сужая глаза: "Ты кажешься мне знакомым…" Он задыхается и обрывает свои слова, как будто что-то решает: "Погоди, ты же чемпион по извержению пламени, не так ли!"

Я смотрю на Дариуса, он хихикает с явной гордостью. Ужасно, как он здесь всех дурачит, а я оказываю ему поддержку, чтобы он продолжал. Я заслуживаю того, чтобы меня изгнали и бросили в Кричащие леса.

"Я несколько раз пытался победить тебя, но всегда безуспешно", — удивленно качает головой Райдан: "У тебя впечатляющая сила воли; эти напитки жгут неимоверно".

Я хочу сказать, что он отчасти арденти, но прикусываю внутреннюю сторону щеки.

"Из-за того, кто ты есть, — продолжает Райдан, поднимая ладонь: "Я соглашусь, чтобы ты танцевал с Нарой…"

Ради Соляриса! "Райдан!" Я едва не взвизгнула, но он