на меня. Жгучая паника щиплет ему глаза, но я остаюсь неподвижным, не произнося ни слова, чтобы сказать, принимаю я это или нет. Лучше я оставлю это при себе.

Дарий встает и тянется к деревянной шкатулке, спрятанной между книгами на верхней полке. Он открывает ее и достает изумрудный кристалл, по форме напоминающий мою ладонь.

Я корчу гримасу. Он все это время знал, где он находится.

Как же он меня раздражает.

Он подходит ко мне, подбрасывает кристалл в воздух, ловит его, затем берет меня за локоть и останавливается, чтобы посмотреть на Таррона: "И последнее", — говорит он, оглядывая Таррона с ног до головы с озорной улыбкой, которая предвещает неприятности во всех возможных смыслах.

Мы с Дариусом наблюдаем, как Таррон выходит в центр таверны голым.

Мое лицо искажается в напряженной гримасе, и я смотрю на Дария: "Это было необходимо?"

Он кивает, попивая свою медовуху: "Всегда".

"Так вот как все тебя боятся? Ты заставляешь их раздеваться и позориться перед толпой?"

Он усмехается, закрывая рот, и пожимает плечами: "В большинстве случаев, но люди обычно распускают другие слухи. Честно говоря, мне нравится слушать те, в которых я превращаюсь в разъяренного зверя-дракона и убиваю их".

Честно говоря, эти слухи жалкие. Я закатываю глаза и изучаю его: "А ты бы стал?"

"Только если до этого дойдет". Он подмигивает мне, и я хмурюсь: "Как я уже говорил, Голди, не очень весело убивать кого-то, если я не охочусь за ним".

"И на кого же ты охотился до сих пор?"

Мой вопрос на мгновение застал его врасплох. Он смотрит прямо перед собой, частично потерявшись в себе: "На всех, кроме тех, кто этого больше всего заслуживает".

Я не понимаю, насколько мы близки, пока его рука не касается моей груди: "И что же мешает тебе охотиться на них?"

"Ничего", — отвечает он и делает еще один глоток: "Просто убийство не приносит достаточного удовлетворения".

Не знаю, почему этот ответ меня удивляет и почему я хочу знать, на кого еще он хочет охотиться, но я хочу.

Его взгляд снова падает на меня, и его глаза блуждают по моему лицу. Я удивляюсь, когда его большой палец проводит по моей нижней губе: "Он тебя обидел?" Он не спрашивает, он приказывает мне ответить "да" или "нет" самым мягким тоном.

От прикосновения теплой кожи я тяжело выдыхаю: "Какое это имеет значение для тебя?" произношу я сдавленным шепотом, устремив на него как можно более враждебный взгляд.

Его большой палец замирает, прежде чем он отдергивает его: " Ты права. Это не так".

Странный момент проносится мимо нас, и я качаю головой, меняя тему: "Знаешь, я до сих пор не понимаю, почему ты просто не мог этого сделать. Ты легко обезвредил его людей, знал, где находится кристалл, и напугал Таррона за несколько секунд".

"Ты также легко приняла мое задание; в противном случае ты бы сопротивлялась больше или вообще не пришла бы сегодня".

Я хмуро посмотрела на него: "К чему ты клонишь?"

Он ставит бокал на стол перед собой и сужает глаза: "Я хочу сказать, что ты жаждешь чего-то другого, что не входит в звание венатора".

Моя спина напрягается, и я изображаю нетерпение и взволнованность от мысли, что он может быть прав: " Позволь мне напомнить тебе, что я делаю все это только ради моих братьев. Ты меня не знаешь и никогда не узнаешь, так что перестань строить предположения".

Его губы поджались: "Мне не нужно знать тебя, чтобы понять, что в глубине души… ты едва ли доверяешь даже своим собственным близким".

Я презрительно смеюсь в качестве защиты: "Я ухожу". Я прохожу мимо него, сжимая кулаки и не обращая внимания на зазывал.

"Голди", — говорит Дариус, и мое тело тупо поворачивается, прежде чем мой разум успевает принять решение не делать этого. Я боюсь, что он будет дразнить меня дальше: "Я нахожу невероятным, как ты не побоялась плеснуть мне в лицо выпивкой или обмануть Таррона, чтобы он провел тебя через черный ход". Он медленно усмехается: "Жаль, что ты все еще тот грубый венатор, который пытался меня схватить".

Мои губы сжались в отчаянной попытке не улыбнуться: "Никогда не будет такого момента в жизни, когда мне не захочется плеснуть тебе в лицо выпивкой", — говорю я и исчезаю в толпе.

Глава 27

Мой меч ударяется о меч Линка, отбрасывая его на траву. Он застонал, пот прилип к его золотисто-коричневым прядям: "Тебе всегда приходится тяжело?"

"Прости", — бормочу я, поднимая его с пола, пока солнце согревает небо мандариновым светом: "Наверное, я просто на взводе из-за предстоящих испытаний".

Он делает вопросительное лицо: "Мне трудно поверить, что ты на взводе из-за этого".

По правде говоря, это потому, что прошло уже три дня после отъезда Лоркана. Я была немного не в себе. Я ненавижу признавать, что это мое беспокойство, потому что тогда это означает, что я волнуюсь больше, чем следовало бы. И да, я знаю, что так или… так и есть, но именно поэтому я не хотела ни с кем связываться, сосредоточившись на том, чтобы стать венатором.

Но об этом не может быть и речи, поскольку я помогаю вору — вору, который является перевертышем.

"Пропал Лорси?" Райдан подошел к нам, в каждой руке по два клинка, и он подмигнул мне.

Я слегка закатываю глаза: "Пришел раздражать нас, Райдан?"

"Ты не ответила на вопрос". Он ухмыляется, и я сморщиваю нос: "Если это поможет, то я тоже очень скучаю по нему. Особенно когда он повышает на меня голос".

Драматическая рука на сердце говорит об обратном, или, возможно, он действительно скучает по Лоркану только для того, чтобы досадить ему.

"Не о чем беспокоиться, Нара, — говорит Фрея с земли, сидя на скрещенных ногах. Срывая травинки и перебирая их в руках, она хмыкает: "Венаторы постоянно отправляются на задания. Именно так Лоркан познакомился с тобой, не так ли?"

Да, но это не значит, что это безопасно. На нашу деревню напал дракон, когда я только познакомилась с ним. Не то чтобы я не верила в Лоркана — Солярис знает, что верила, — но меня всегда интересовало, когда он покинет нас, еще со времен моего отца, когда он был венатором. Получим ли мы от кого-то весть о том, что он не доехал, или же