один оазис, на этот раз значительно крупнее и зеленее предыдущего, да еще и с массой сухой травы, которую лошади тут же принялись жадно щипать. Типп и Голдрик проверяли и чистили лошадей, и, хотя они стояли в отдалении, Кива слышала, как мальчик, не замолкая, болтает с бывшим повстанцем. Слов было не разобрать, но она довольно вздохнула, заслышав его жизнерадостный, счастливый стрекот.

– Все хорошо? – Тор с тревогой посмотрел на нее, услышав вздох; в изумрудных глазах и на темных волосах играли отблески огня.

– Давно так хорошо не было, – ответила Кива, обдумывая, какой путь прошла за последние пару недель; кошмар медленно отступал. Тьма еще не рассеялась совсем, Киву часто преследовали воспоминания о Залиндове, или о Навоке, или о битве на арене, а еще страхи о том, что может произойти в Валлении, когда она встретится с Зуликой и Миррин. Но прямо сейчас все это казалось таким далеким.

Тор осторожно намекнул:

– Кажется, вы сегодня утром с Джареном неплохо пообщались.

Он явно к чему-то подводил, и Кива торопливо огляделась по сторонам: Джарен ушел с бурдюками за водой и мог вернуться в любой момент.

– Не хочу надеяться зря, – тихо ответила она. – Но он, кажется, ненавидит меня чуть меньше. Наверное. Я не знаю.

– Ты с ним говорила?

Кива не спеша перебросила магию из ладони в ладонь.

– В смысле?

У Тора дрогнули губы.

– Разговор, мышка. Знаешь, такая штука, когда шевелишь ртом, и оттуда вылетают слова?

Кива скорчила гримасу, и он хохотнул.

– Серьезно, – сказал он. – Сколько там времени прошло? Вы уже пару недель как встретились…

– Тринадцать дней, – пробормотала Кива.

– …а ты до сих пор не попыталась объяснить ему, что произошло? Даже я уже с ним поговорил, рассказал, как все было с моей стороны.

Кива вытаращилась на него:

– Ты с ним говорил?

– Закадычными друзьями мы вряд ли станем, – пошутил Торелл, – но я больше не опасаюсь, что он зарежет меня во сне. Мы даже тренировались вместе, не видела?

Не дожидаясь ответа, он добавил:

– Не пойми меня превратно, это была одна из самых неприятных бесед в моей жизни. Признавать ошибки всегда непросто. Да и не должно быть просто. Но это того стоит. Я понимаю, почему ты сомневаешься, но знаешь…

Он нахмурился.

– Вообще-то нет, не понимаю. Почему ты до сих пор с ним не поговорила?

Кива размяла шею, пораженная тем, что не заметила, как Тор налаживает отношения с Джареном. Но даже если так, их ситуации нельзя сравнивать. Тор не был влюблен в Джарена и не предавал его.

– Все сложно, – наконец ответила Кива.

Торелл фыркнул.

– Мягко сказано. Но если так и будешь бояться поговорить с ним, проще не станет.

– Я не боюсь.

Это была настолько очевидная ложь, что Торелл расхохотался.

– Нет, ты просто в ужасе, – сквозь смех проговорил он. Подтолкнул ее в плечо и мягко спросил: – Что плохого может случиться? Он возненавидит тебя еще сильнее?

Кива закусила губу и бросила взгляд в ту сторону, куда ушел Джарен, торопившийся в сгущающихся сумерках к источнику. Один безумный миг она обдумывала, не пойти ли следом, но потом вся отвага испарилась, и Кива поспешно обратила допрос против брата.

– Да ну его, Джарена. Что там у вас с Эшлин?

Торелл вздрогнул.

– О чем это ты?

На этот раз фыркнула уже Кива.

– Не прикидывайся дурачком. Даже Кэлдон заметил. – И добавила в сторону: – Он весьма оскорблен, знаешь ли.

Тор наморщил лоб.

– Я не думал, что он так ее опекает.

Кива закатила глаза.

– Думаю, его больше огорчает, что это она похитила твое внимание, а не он сам.

– А не… – Торелл заморгал. – Ой.

Он смущенно потер подбородок.

– А я все гадал: чего, как ни обернусь, он так на меня пялится? Уже решил, что мне просто кажется.

Кива потеряла дар речи.

– Ты… Ты не знал? – Она захихикала. – Но это же очевидно.

Торелл подбросил еще веток в огонь; щеки у него пылали.

– Я думал, они с Крестой…

– Пусть мечтает, – сказала Креста, появляясь из ниоткуда, и Кива подпрыгнула. Креста села напротив, обнажила подаренный Эйдраном меч, достала точильный камень и принялась затачивать клинок.

На насмешливом лице Кресты Кива также заметила и надежду. Она покачала головой, не в силах разобраться в игре в кошки-мышки, которую затеяли ее друзья.

Она даже не выяснила еще, кто был кошкой, а кто мышкой.

Повернувшись обратно к брату, Кива спросила:

– А если бы ты раньше понял насчет Кэлдона, ты бы… ответил ему взаимностью? – Она запиналась; они столько лет провели порознь, что вести такую беседу было как-то непривычно. – А что насчет Рессинды? Я думала, вы с ней… Ну, знаешь…

Она умолкла, совсем смутившись.

Торелл удивленно фыркнул.

– Мы с Ресс? Нет. Ни за что. Она мне как сестра. – Он делано поежился. – Ну, то есть я ее люблю, сделаю для нее все, что угодно, и знаю, что это взаимно. Но никакой романтикой тут и не пахнет. И кстати, – добавил он, – она не питает таких чувств к мужчинам. Или к женщинам. Она умеет любить всей душой, а ее близкие для нее важнее всего на свете, но она скорее предпочтет разделить постель с шокобулкой, чем с другим человеком. – Он улыбнулся воспоминаниям. – Она прям так и сказала, если что.

Кива была поражена: оказывается, она в корне неверно понимала их взаимоотношения.

…Впрочем, винить Ресс за любовь к выпечке она не могла.

– А Кэлдон? – настаивала Кива.

На этот раз Торелл молчал дольше, задумчиво глядя в огонь, а потом ответил:

– Признаюсь, я польщен. Кэл, он… Ну, он, несомненно, привлекателен, а когда я привык к его заносчивости, то понял, почему он тебе так дорог. Но искорки между нами нет, по крайней мере, с моей стороны. Человек должен нравиться не только внешне.

Кива обдумала его слова и не удивилась – в целом, понаблюдав за их общением, она так и предполагала.

– Ну, а возвращаясь к моему вопросу насчет Эшлин?..

Взгляд Торелла расплылся, а на губах появилась на редкость влюбленная улыбка.

– Она не такая, как все.

– Фе-е, – протянула Креста, резче нажимая на точильный камень, будто надеялась скрежетом заглушить их разговор.

– Тебя никто не приглашал, – сказала ей Кива.

– Я жду еду, – возразила Креста. – Не знала, что придется вытерпеть еще и это.

– Ты просто завидуешь, что Тор не боится признавать свои чувства, – ответила Кива. – В отличие от вас с Кэлдоном и того, что вы вытворяете.

– Ничего смешного, – с ухмылкой парировала Креста. – Выбор Тора ведет к долгим прогулкам на закате и целомудренным