Может, Торелл прав. Может, в самом деле пора поговорить с Джареном. Типп простил ее, и Наари тоже. А Кэлдону и прощать особо не пришлось – он не то чтобы долго злился. Они с Джареном уже две недели провели рядом, он видел, как она исцелила Наари – дважды! – смотрел, как она борется плечом к плечу с подругами на арене, и все из-за кольца, которое вернет ему магию и спасет королевство. Уж наверняка после всего этого он согласится выслушать ее?

Кива не была в этом уверена, но в сердце затрепетала надежда, особенно когда она вспомнила, как он помог ей с утра, как он добровольно подошел к ней на расстояние вытянутой руки.

Она понимала: не стоит ждать, что он бросится ее утешать, но может, они хоть сдвинутся в этом направлении. Лишь бы хватило смелости подойти к нему и начать все латать.

«Перемелется – мука будет».

Она снова вспомнила пословицу Кэлдона и укрепилась в своем решении.

– Спасибо, что рассказал, – сказала Кива Голдрику, торопясь пойти искать Джарена, пока не растеряла всю храбрость. – И за то, что заботился о маме и пытался ее защитить, тоже спасибо. Я не согласна с твоими решениями, но понимаю, что ситуация была сложная, и ты делал то, что считал лучшим.

Голдрика ошеломило ее великодушие, рука его застыла на спине Фурии.

– Извини, у меня есть дела.

Кива повернулась и с колотящимся сердцем пошла к источнику; пробравшись меж кустов пустынной травы, она наконец увидела блеск лунного света на подернутой рябью воде.

«Я справлюсь», – сказала она сама себе, внутренне дрожа.

Это же Джарен; она же его знала.

Он бы ее выслушал.

Ему придется.

Но когда Кива наконец подошла к воде, его нигде не было видно.

Храбрость покинула ее: она поняла, что он уже наверняка вернулся к костру.

С минутку она прикидывала, не стоит ли отвести его в сторону и побеседовать с глазу на глаз, но это лишь привлекло бы ненужное внимание.

Нет, придется ждать, пока подвернется другая возможность.

Завтра, можно найти способ поговорить с ним завтра.

Кивнув сама себе, она уставилась на воду в ожидании, пока успокоится буря внутри, которая поднялась после разговора с Голдриком. Лишь когда эмоции стихли, она вернулась к друзьям, обнаружила, что Типп оставил для нее рагу, и старательно избегала смотреть на Джарена остаток вечера – не хотела показывать ему свою тоску.

Глава двадцатая

Проснувшись следующим утром, Кива была твердо намерена поговорить с Джареном, как и планировала. Но он настолько преуспел в науке избегать ее, что застать его одного так и не удалось.

На протяжении всей тренировки с Кэлдоном она одним глазом присматривала за Джареном, пока тот сражался с Наари на большой расчищенной площадке у внешнего края оазиса. Практически невозможно было оторвать взгляд от его движений, от мышц, вздувающихся и перекатывающихся с почти преступной легкостью. Но еще она следила, когда он закончит, – думала поймать его наедине, пока они снова не отправились в путь.

– Витаешь в облаках?

Услышав голос Кэлдона, Кива перевела на него взгляд и обнаружила, что он насмешливо смотрит на нее, да так, что жар тронул ее щеки.

– Я тебя понимаю, – сказал он, ткнув большим пальцем на вспотевшего кузена. – Уж поверь, понимаю.

Его собственный взгляд метнулся туда, где Торелл тренировался с Эшлин, а потом переместился на Кресту, которая сражалась против Эйдрана. Последив за рыжей несколько мгновений, Кэлдон стряхнул завороженное выражение с лица и строго посмотрел на Киву.

– Но всему свое время.

Она виновато кивнула, понимая, что должна сосредоточиться. Они уже покончили с физическими упражнениями, в том числе с бегом вокруг оазиса, после которого Кива вся вспотела и запыхалась, и перешли к работе над магией. Кива втайне надеялась, что Джарен вновь к ним присоединится, даже подумывала прикинуться, что у нее снова сложности с призывом силы, но манипулировать его вниманием не хотелось. К тому же после того, как она научилась подпитывать магию позитивными эмоциями и воспоминаниями, ей в самом деле стало куда проще ее призвать. Но надо было продолжать тренироваться; если бы она начала притворяться, что у нее не получается, все пошло бы насмарку.

– Я тут вчера размышлял про магию Зулики, – сказал Кэлдон. – Помнишь, как она послала в нас тени в Речной гостиной?

Кива невозмутимо посмотрела на него:

– Нет. С чего бы мне такое запоминать?

Кэлдон ухмыльнулся.

– Боги, ты такая угрюмка по утрам. – И добавил уже серьезнее: – Когда ты встретишься с ней в следующий раз, тебе надо не попасться ей под удар, а то ведь мы не знаем наверняка, что именно она вкладывает в свои тени. Там может быть тот же паралич, как в прошлый раз, но вдруг окажется что похуже: остановка сердца или кровоизлияние в мозг? Раз саму себя ты лечить не можешь, умрешь на месте.

У Кивы скрутило живот. Зулика что, в самом деле на такое способна? Убить собственную сестру? Но тут она вспомнила, как Зулика ударила кинжалом Торелла, как убила бабушку Делору. Невозможно предсказать, до каких крайностей она дойдет, особенно если почует угрозу.

– Так что помимо прокачки твоей магической силы и выносливости, – продолжал Кэлдон, – полагаю, надо заодно поработать над скоростью реакции.

Кива сомневалась, по нраву ли ей предвкушение на лице Кэлдона.

– Как?

– Есть у меня одна идея, – ответил Кэлдон, возбужденно подскакивая на месте и очень напоминая этим Типпа. – Выслушай, прежде чем ударишься в панику.

Это определенно не внушало уверенности, но Кива все равно согласилась:

– Слушаю.

– Я буду швыряться в тебя магией, а ты попробуй призвать свою и отразить удар в воздухе, не подпуская к себе.

Какое-то время Кива смотрела на него молча.

А потом расхохоталась.

– Ух ты, а я на секунду даже поверила! – сквозь смех произнесла она.

Кэлдон скрестил на груди руки.

– Солнышко, я серьезно. Тебе надо привыкать к магическим атакам. Если застынешь на месте или не успеешь среагировать, один удар Зулики – и ты труп.

– Я понимаю! – сверкая глазами, ответила Кива, все веселье которой как рукой сняло. – Но, если ты вдруг забыл, у меня целительский дар, а ты швыряешься огнем. Может, тени Зулики я и нейтрализую – хотя это тоже сильно под вопросом, – но твою силу мне никак не остановить. Ты поджаришь меня, как цыпленка.

– Ох, неверующая, – закатил глаза Кэлдон. – А на шее у тебя что болтается, персик? Вот бы это оказался амулет, который защищает от