— Кого? — захлопав длинными черными ресницами, Эмилия вопросительно посмотрела на меня.

— Да, целителя или лекаря, — я быстро поспешила исправить свою оплошность. — Откуда я знаю, кто в замке Арвайских занимается лечением больных?

— Прошу вас, не беспокойтесь. Я всегда была слабая на здоровье. Полежу немного, и все пройдет, — виновато поглядывая на меня, едва слышно прошептала Андрия.

— Не обсуждается, — выдала я командным голосом. Проводив встревоженным взглядом девушек, скрывшихся за дверьми, пошла в свои покои.

К архитектурному стилю Барокко я уже привыкла. И если в нашем особняке убранство комнат было предельно скромным, то в замке Арвайских все кричало о роскоши напоказ. Порадовал светло-лавандовый цвет обоев с текстурно-выпуклым белым узором, обведенный серебряной нитью. Под серебро были покрыты массивные рамы для картины, стоящая на изогнутых ножках мебель, декоративные консоли с расписными вензелями. Посмотрев на шикарную кровать, застеленную атласным покрывалом, подошла и тут же упала на нее.

Раскинув руки в стороны, рассматривая высокий потолок, покрытый лепниной, огромную люстру с множеством хрустальных подвесок, шептала, ухмыляясь: «Я — принцесса в замке Дракулы. Осталось в сердце младшего дракуленка вогнать серебряный нож».

Насладиться отдыхом мне не дала Эмилия.

— Леди Киара! Можно приступить к разбору вашего багажа?

— Багаж… — я приподнялась. Присев на краю кровати, с задумчивостью посмотрела на девушку: — Вещи можешь развесить в гардеробе. Как там моя протеже?

Горничная на мой вопрос резко отвернулась, но я успела заметить ее виноватый взгляд.

— Не могу знать, — открыв крышку одного из сундуков, Эмилия вытащила платье. Перекинув его через руку, торопливо направилась к гардеробу, бросив на ходу: — Я передала Вивьен вашу просьбу.

— Вивьен, говоришь…

В груди заскреблись коготки беспокойства. Резко встав, я решительно направилась в покои Андрии.

Открывшаяся передо мной картина ввела на мгновение в ступор.

Единственный сундук, стоящей посреди комнаты, был открыт. На его крышке и боковинах были разложены вещи: два платья, чулки, панталоны и пара корсетов. Вещи были новыми, но сшиты из недорогих тканей и на фоне вычурной обстановки выглядели убого.

Сидя на краю атаманки, как бедный родственник, графиня Одиевская, уткнувшись лицом в мокрый плед, тихонько плакала.

На нее с высокомерным видом поглядывала высокого роста девушка, одетая в форму горничной.

— Что здесь происходит? — осторожно спросила я. Бегло окинув покои, остановила взор на уже рыдающей графине.

— Графиня Андрия Одиевская явилась на свадебный сезон с одним багажом. Это неприемлемо для леди высшего света, — вздернув подбородок, высказалась горничная.

— Пошла вон, — спокойно произнесла я, не спуская с мымры своего нечитаемого взгляда.

Служанка нахмурилась, сжала свои и без того тонкие губы, но не сдвинулась с места. Видно, подумала, что ей послышалось.

— Ты оглохла. Я тебе сказала: пошла вон! — с невозмутимым видом, спокойно, в том же тоне вновь озвучила дылде свою просьбу.

— Я прислуживала фрейлинам королевы. Превосходно разбираюсь в тканях, нарядах и драгоценностях. Для леди непозволительно появляться на балу в платьях, сшитых для девушек среднего сословия.

Здесь уж меня совсем накрыло.

— ВО-ОО-О-ОН! — заорала я так, что задребезжали хрустальные подвески в люстре и настенных бра.

Вивьен вздрогнула, попятилась, но, видно, вспомнив, что была в услужении чуть ли не у самой королевы, вскинув голову, с надменным видом решила меня поучить:

— Недопустимо для леди так себя вес…

— ВОН! — вновь вырвался из меня грозный рев. — Если ты сейчас отсюда не уберешься, я за себя не ручаюсь.

Хмыкнув, горничная развернулась и, вскинув голову, направилась на выход. В дверном проеме ее чуть не сбила Эмилия, явно прибежавшая на мой гневный окрик.

Как только Вивьен скрылась за дверьми, я быстро стала отдавать команды.

— Эмилия, дуй в нашу комнату. Перетряхиваешь мои сундуки. Хватаешь пару ночнушек, панталоны и бегом сюда!

— Нет… что вы, не надо, — вскочив с дивана, округлив и без того большие глаза, едва слышно залепетала Андрия.

В груди все сжалось от жалости к бедной девушке. Подойдя к ней, скинула с плеч мокрую шаль. Дотронувшись губами до ее бледного лба, убедилась, что он горячий. Развернув к себе спиной графиню, немного опешившую от моей фамильярности, принялась расшнуровывать ленты на платье, не забывая костерить на чем свет стоит герцогскую семейку:

— Вурдалаки поганые… устроили цирк Шапито.

— Леди Киара! Да что же вы сами! Давайте я по-быстрому, — Эмилия перехватила инициативу в свои руки и стала ловко распускать шнуровку.

Не теряя времени, я поспешила к кровати. Нужно было как можно быстрей уложить графиню Одиевскую в кровать. Девушку уже начала бить лихорадка. Откинув атласное покрывало темно-салатного цвета, взбила как следует подушки. Повернулась посмотреть на Андрию и с изумлением отметила, что моя горничная быстро справилась с поставленной ей задачей. Эмилия, подхватив под белы рученьки графиню, осторожно подвела ее к кровати. Бережно уложила на пуховую перину больную девушку, укрыла одеялом, а затем пледом, и с волнением в глазах посмотрела на меня.

Мне пришлось решать проблемы по мере их поступления.

— Эмилия, как ты смотришь на то, чтобы прислуживать мне и графине Андрии Одиевской?

— Я, право, не знаю… — покраснев, пыталась оправдаться девушка.

— Об оплате не беспокойся. Я все оплачу с личного кармана. Может, у этих вурдалаков совесть пробудится. А хотя где этим упыренышам ведать, что такое совесть. Они герцоги! Ладно. Ну их всех в бездну! Расскажи-ка мне вот о чем. Ты уже бывала на свадебных сезонах?

— Да. В прошлом году.

— Отлично. Выходит, герцогский замок изучила хорошо. Боюсь я за Андрию. Будь добра, приведи к ней целителя или, на худой конец, лекаря. Любого, кто в этом замке что-то соображает в медицине.

Сняв с левой руки колечко с зеленым александритом, протянула его девушке.

— Это тебе в благодарность за работу.

— Что вы, леди Киара! — округлив глаза, горничная попятилась, бормоча: — Нам хорошо платят за работу.

— Не сомневаюсь, — подхватив руку Эмилии, я быстро надела ей на палец золотой ободок. — Это отдельно от оплаты. И еще будет к тебе небольшая просьба. Постарайся никому ничего не рассказывать о том, что происходит в наших покоях.

По тому, какой виноватый взгляд бросила на меня горничная, я поняла, возможно, в их обязанность входит докладывать о том, что происходит в комнатах графинь.

— С этим все