Орлова. Это была ошибка высшего порядка, но я обвинили меня, меня — героя Корслакова! Они отняли у меня титул, мою репутацию... но не мою гордость. — Разин предостерегающе взмахнул пальцем. — В этом городе, — продолжал он, заговорщицки оглядываясь по сторонам, — чертовски жарко, и хорошей водки нигде не найдешь, но... здесь есть деньги. Серьезные деньги. И это то, что мне нужно — деньги, чтобы собрать армию. Затем я отправлю ее маршем к воротам Корслакова и разрушу их. Тогда Орловой и тем трусам из Круга Ледяного огня будет не до смеха. Мне просто нужна монета. — Его раскрасневшееся лицо, казалось, поникло. — Много монет.

— Что ж, вы обратились по адресу.

— Вы так думаете, а? — Мужчина фыркнул и покачал головой. — Эти жадные до денег люди цепляются за свое богатство, как... как...

— Пьяница за бутылку?

— Да! В точности. Но однажды я получу деньги, которые мне нужны. А вместе с ними и сладкую месть! — Он поднял свой стакан, нахмурился, увидев в нем зеленый осадок, и швырнул его в ближайший куст.

— Что ж, я желаю вам всяческих успехов, — ответил Лукан со всей фальшивой искренностью, на какую был способен. — Прежде чем я покину вас в ваших благородных поисках, может быть, вы поможете с моими? Я ищу врача по имени Вассилис. Вы, случайно, не знакомы с ним?

— Конечно. — Разин нахмурился, как будто был раздосадован тем, что разговор больше не о нем. — Добрый доктор лечил меня от... — Он почесал седые бакенбарды. — Да, ну... Лучше держать это при себе.

— Действительно. — Я уверен, что это первое разумное решение, которое ты принял за вечер. — Вы случайно не знаете, здесь ли он?

— Хм? — Разин пристально смотрел на собравшихся на лужайке, без сомнения, ища другую цель для своих усилий по сбору средств. Или его раздутых военных историй.

— Доктор Вассилис, — настаивал Лукан. — Он сегодня здесь?

— Мне кажется, я видел его в башне. — Голос генерала звучал неуверенно, но, похоже, ему было все равно. — Приношу свои извинения, — продолжил он, отступая, — но мне нужно поговорить со многими людьми. Вы, конечно, понимаете.

— Конечно, — ответил Лукан, с облегчением увидев, что мужчина уходит. — Добрый вечер, генерал.

— И вам, лорд... — Разин изобразил кашель. — Э... Да. Хорошо. Удачи.

— Спасибо, — ответил Лукан, глядя, как пьяный генерал, пошатываясь, уходит прочь. Скорее всего, удача понадобится мне еще до конца этой ночи.

 

— Выпьете что-нибудь, сэр? — спросил лакей в вестибюле башни, когда Лукан переступил порог. Ну, это зависит. Он взглянул на серебряный поднос и с облегчением увидел, что в хрустальных бокалах, похоже, не было ничего опаснее красного вина. — Остальные гости наверху, на втором этаже, — продолжил мужчина, указывая на винтовую лестницу в конце роскошного коридора. Лукан кивнул в знак благодарности и направился к ней, достигнув подножия как раз в тот момент, когда две хорошо одетые женщины спускались по лестнице.

— ...абсолютная чушь! Я сказала ему, что рынок нестабилен...

— Не так нестабилен, как его душевное состояние. Этот человек всегда был дураком.

— Ну, я имею в виду, на самом деле. Как будто гильдия когда-нибудь согласится...

Лукан остановился, положив руку на изящную балюстраду и натянуто улыбаясь, но ни одна из дам даже не взглянула на него, пока они спускались и выходили в коридор. Будем надеяться, что остальные гости найдут лорда Бастьена Дюбуа столь же непримечательным. Он поднялся по лестнице, но на самом верху остановился — у него перехватило дыхание от открывшегося перед ним зрелища.

Казалось, что последние семь лет его жизни растаяли в воздухе.

Официанты в желтых туниках с отработанной элегантностью скользили между группами роскошно одетых мужчин и женщин, словно мелкая рыбешка, шныряющая вокруг акул. Гости, казалось, едва замечали их, занятые тем, что потягивали вино из своих бокалов и попыхивали модными толстыми сигарами, перешептываясь друг с другом за поднятыми руками, на которых поблескивали драгоценности. Они стояли отдельными группами, рассматривая посетителей вечеринок за пределами своего круга взглядами, которые в лучшем случае были пренебрежительными, а в худшем — презрительными. Еще один струнный квартет играл в дальнем конце комнаты, мягко наигрывая последние несколько тактов знаменитой мелодии — визитной карточки Альфрезо — и придавая зрелищу атмосферу цивилизованности, которую оно, вероятно, не заслуживало.

Как в старые добрые времена, подумал Лукан, наконец-то вспомнив, что нужно дышать. Сцена, открывшаяся перед ним сейчас, много лет спустя, казалась до боли знакомой. В конце концов, когда-то подобные вечеринки были его естественной средой обитания. Даже после того, как его семья потеряла большую часть своего состояния (но еще до его собственного впечатляющего падения), Гардова по-прежнему приглашали на самые эксклюзивные балы Парвы, и престиж их фамилии держался лучше, чем их финансы. После смерти матери Лукана его отец отказался от большинства светских приемов, но для Лукана они стали спасением от растущего между ними разлада. Он научился ориентироваться в коварных водах подобных мероприятий, где происхождение и репутация были валютой, а скандальные слухи о сопернике были просто бесценны.

Но это было много лет назад.

Теперь он был незнакомцем, наблюдавшим за проблесками своей прежней жизни, которые проплывали у него перед глазами.

Он оглядел роскошно обставленную комнату, только на этот раз он искал не какую-нибудь женщину, с которой можно было бы скоротать вечер, а мужчину, которого он даже никогда не встречал, — мужчину, который мог что-то знать об убийстве лорда Савиолы. Это может убить любое настроение. И все же, когда он оглядел присутствующих в комнате мужчин, вспоминая описание Василиса, которое Джуро дал ему днем, он не увидел никого, кто был бы похож на доктора. Похоже, генерал Разин ошибся. Какой сюрприз...

Мужчина-гость внезапно опустился на одно колено, пролив половину своего вина на роскошный ковер, и отпустил шутку своим хихикающим спутницам, открыв взору другого мужчину, сидевшего в кресле в дальнем конце комнаты. Мужчина с редеющими волосами, нафабренными усами и, что самое важное, моноклем.

Вассилис. Это должен быть он. Похоже, генерал все-таки был прав. Лукан отпил глоток вина, даже не почувствовав вкуса. Что ж, давайте послушаем, что скажет добрый доктор.

Он пересек комнату, лавируя между сплетничающими кружками, и до его слуха донеслась болтовня гостей.

— ...к концу следующего квартала цены вырастут вдвое.

— ...по последнему слову моды, хотя я не могу сказать, почему...

— ...о, вы этого не сделали...

— Я, безусловно, это сделал!

Смех.

Проходя мимо, он заметил один или два взгляда в его сторону, но старался не поднимать глаз, и,