дверь.

На пороге стояла Люсия, в черном платье и изящном черном плаще.

– Извините, что явилась без приглашения, я понимаю, вы, наверное, хотите побыть одна, – сказала она, – но я хотела убедиться, что у вас все хорошо. Вам не нужна помощь?

«Заберите меня отсюда, куда-нибудь подальше».

– Нет, все в порядке. Но спасибо за предложение. – Блю подумала, что невежливо не пригласить Люсию в дом, но она вспомнила беспорядок на кухне, открытую дверь в комнату, увешанную бархатом, компьютер и то, что увидит Люсия, если его откроет.

Небо затянули низкие тучи, порыв холодного ветра пронесся по улице, растрепав черные кудри Люсии.

– Вы ели? Я заметила, на похоронах вы ни к чему не притронулись.

– Я перекусила перед сном.

– Вам нужно подкрепиться. Обещайте, что вы поедите.

– Да, я поем, – сказала Блю, однако ее равнодушный тон не убедил Люсию.

Она заглянула за спину Блю, в коридор и на кухню.

– Вы точно справитесь одна? – Люсия снова обратила взгляд своих больших черных глаз на Блю. – Я за вас переживаю. Мне очень хотелось бы чем-то вам помочь.

– Спасибо, – пробормотала Блю. Ей хотелось добавить еще что-нибудь, однако она не нашла нужных слов, тронутая добротой Люсии.

– О, Блю! – воскликнула Люсия и шагнула к ней, раскрывая свои объятия. Блю не отпрянула назад. Она позволила Люсии прижать ее к себе, обнять ее, и ей стало так тепло, так уютно. Сочувствие сочилось из Люсии, густое, словно сливки, смягчая сердце Блю своим состраданием. «Бедняжка осталась совсем одна, у бедняжки никого нет, бедняжке очень плохо, бедная, бедная, бедная Блю!»

От этого Блю стало только еще хуже, и она отпрянула, смущенно пробормотав слова извинения, и закрыла дверь, прежде чем Люсия успела что-либо возразить. Блю услышала, как Люсия окликает ее из-за двери, уловила в ее голосе недоумение и боль, легкие интонации обиды, и она почувствовала себя виноватой, настолько, что едва не впустила ее обратно.

Но вместо этого она прошла шатаясь по пустому коридору, мимо стола на кухне, с компьютером и холодным чаем. Увешанная бархатом комната терпеливо ждала, когда ее разорвут в клочья.

Ей придется подождать еще.

Блю бессильно свалилась в кресло, в котором когда-то сидела, когда гадала по картам. Именно здесь она увидела мертвого отца той женщины. Тогда Девлин обнял ее, прогоняя ужас. Бриджет возбудилась, восхищенная распускающимися талантами дочери. А потом Боди объяснил, что жертвы всегда следуют по пятам за своими убийцами.

Однако он так и не сказал Блю, что происходит после смерти убийцы.

Теперь она это знала. После смерти убийцы его жертвы исчезают.

Блю не хотела оставаться одна. Она хотела, чтобы Девлин помог ей пережить это, свыкнуться с прошлым: с тем, кем была ее мать, что она сделала, с тем, как это сформировало ее собственное детство. Как это сформировало всю ее жизнь. Блю хотела, чтобы мать посмотрела ей в глаза и рассказала, что она сделала и почему, и как она могла это сделать? Блю хотела, чтобы Бриджет рассказала ей, хотела… хотела ее.

Словно снова став ребенком, она хотела свою мать. Хотела, чтобы материнская рука обняла ее, чтобы ее волосы скользнули ей по щеке, а ласковый, убаюкивающий голос сказал, что все хорошо, все в порядке, и можно было бы прильнуть к Бриджет и положить голову ей на плечо, не думая о том, чтобы приниматься за работу. И тогда ей не нужно будет ехать в крематорий, чтобы забрать прах матери. Не нужно будет думать, как с ним поступить – развеять, закопать в землю или оставить на каминной полке.

Блю даже хотела Боди и Арлу, живых, повзрослевших, здесь, рядом с ней. Сейчас им было бы больше лет, чем ей, и они позаботились бы о ней. У них была бы семья.

Но они умерли. И вот теперь наконец Блю знала, как это произошло.

Император (перевернутый)[52]

Приблизившись к Блю вплотную, Джошуа Парк протянул к ней руку.

– Что с вами? Вы должны вернуться, обсохнуть…

Блю обернулась к нему, и он умолк. Блю увидела у него в глазах свое отражение, свои растрепанные волосы, пойманные расширившимися зрачками мистера Парка.

– Вы бледная как… Что произошло? – спросил мистер Парк, но Блю снова отвернулась и посмотрела на то дерево, где она разговаривала с мертвой девочкой. Впрочем, было ли это, было ли это на самом деле?

Нельзя доверять сочувствию мистера Парка.

Но не может она и убить его. Эта мысль показалась Блю такой нелепой, что ей захотелось рассмеяться, сказать этому верзиле, что мертвая девочка попросила ее свернуть ему шею своими собственными слабыми руками. Что с ней происходит? Блю казалось, что ее душа треснула.

Ей нужно бежать отсюда. Она чувствовала воду в своих сапогах, чувствовала дождь, стекающий струйками за шиворот, чувствовала ноющую боль в ногах и спине. Усталость укутывала ее своим покрывалом, приглашая остановиться, передохнуть прямо здесь, лечь в воду и забыть про Джесс, Арлу, Боди и мать, забыть про то, что дома ее никто не ждет. Завтра будет ровно три года с того самого дня.

– Просто остановитесь, пожалуйста! – Схватив Блю за руку, мистер Парк потянул ее назад. – Черт возьми, что вы делаете? Разве вы не понимаете, что мы тревожились? Молли не находила себе места от беспокойства, Сабина пыталась вам дозвониться, Милтон винит себя… вы просто встали и ушли…

Высвободив руку, Блю попыталась извиниться, сказать мистеру Парку, что она хочет, чтобы ее оставили в покое, однако единственными словами, вырвавшимися наружу, были:

– Джессика Пайк.

– Что? – последние остатки краски схлынули с лица мистера Парка, что за каких-то две секунды состарило его на десять лет. Блю подумала о том, что Милтон винит себя, волнуется за нее после своей странной вспышки.

Она ждала, что мистер Парк начнет задавать вопросы. Этого не случилось.

И тогда Блю поняла, что призрак девочки сказал ей правду.

Она больше не могла спорить с собой по поводу ду́хов, по поводу того, что существует на самом деле, а что – нет. В осунувшемся лице Джошуа Парка она увидела правду прошлого – ответственность, раскаяние, ужас от упоминания этого имени.

– Я ничего этого не хочу, я никого не приглашала, – пробормотала Блю, старательно не глядя мистеру Парку в лицо, вместо этого сосредоточив взгляд на деревьях в поисках тропинки, скрытой под разлившейся водой. Ее нога наткнулась на торчащий корень, она споткнулась и ухватилась за мокрую ветку, чтобы удержать равновесие. – Мне просто нужно уйти, пожалуйста, возвращайтесь домой!

– Я не могу просто так бросить вас здесь. Вас ждет неминуемая гибель. И вообще, черт побери, почему вы хотите остаться здесь? Куда вы идете? – Мистер Парк ждал ответа, однако Блю молчала. Она ждала, что он скажет, что не знает никакой Джессики Парк, или по крайней мере выразит удивление, тревогу –