— Мемфис, который долгое время был столицей Обеих земель, на нашем языке называется «Хет-ка-Птах», то есть «вместилище души бога Птаха». Эллины переиначили эти слова на свой лад... Кстати, титул «фараон» происходит от египетского словосочетания «пер-аа» и означает «Дом великий», подразумевая царскую резиденцию... А если добавить слово «па», то получится «па-пер-аа», что на язык эллинов переводится как «материал царского дома»... Вот отсюда и слово «папирус».

Потом он рассказал Геродоту о горной стране Эфиопии, где берет начало Нил. О Ливийском и Аравийском хребтах стискивающих пойму реки с двух сторон словно безжалостные челюсти крокодила.

— До Керкасора Нил течет по единому руслу, — объяснил Мнемхотеп, — а дальше Великая река разделяется на три рукава, которые образуют самостоятельные устья: Канобское, Пелусийское и Себеннитское. От Себеннитского рукава отходят еще два ответвления: Танисское и Мендесийское. В море Уадж-ур из Нила также выходят два искусственных канала: Больбитский и Буколийский. Все эти рукава и каналы образуют мехет...

Заметив замешательство на лице галикарнасца, он исправился:

— Прости... Забываю, что ты чужестранец... Морем Уадж-ур, что означает «Великая зелень», мы называем Северное море, по-вашему — «Великое море». Мехет — это Дельта Нижнего Египта. Нил почти полностью затопляет ее во время летнего разлива, превращая в огромное папирусное болото...

— Мы еще говорим: «Наше море» или «Эгейское море», а море к югу от Кипра называем «Египетским», — пояснил Геродот.

Потом спросил:

— Когда начинается разлив?

— С восходом звезды Сепедет. Вы называете ее «Сотис», хотя я встречал в эллинских текстах и название «Сейриос»... В начале месяца Тот.

— Как долго он длится? — не унимался галикарнасец.

— Сто дней, иногда больше, иногда меньше... Это зависит от мощи паводка. А она зависит от того, насколько сильно бог Хнум надавил на Дельту своими сандалиями. Во времена древних династий уровень воды в реке поднимался на шестнадцать локтей. И даже выше... Сейчас значительно меньше. Но даже если вода поднимается на четыре локтя, она затопляет на два дня пути Нубийскую пустыню на востоке и Ливийскую пустыню на западе. После этого вода спадает, и Нил продолжает течь в своем обычном русле... Египтяне верят, что паводок — это дар богов, поэтому в начале лета в каждом номе жрецы приносят жертвы богу Нила и богам своего города... В Саисе мы молимся Нейт — Великой богине-матери.

Дослушав Мнемхотепа, галикарнасец с жаром заговорил:

— В Навкратисе я слышал, будто наводнение случается из-за того, что вытеканию воды из Нила препятствуют Этесийские ветры с севера. Это мнение демарх Амфилит приписывает философу Фалесу Милетскому. Я считаю, что в таком случае должны выходить из берегов и другие реки Ливии, однако я про такое не знаю... Еще эллины рассказывают о плавании вдоль западного берега Ливии Евфимена из Массалии. Так вот... Евфимен считал Ливию островом в Океане, а Нил — рекой, вытекающей из Океана на одной стороне острова и впадающей в него же на другой. Если это так, в чем я вовсе не уверен, то у паводка все равно должна быть причина. Ведь даже самая сильная океанская буря не смогла бы нагнать в Нил столько воды...

— Что такое Океан? — спросил Мнемхотеп.

— Это слово, кажется, Гомер придумал, — с сомнением протянул Геродот. — Он так назвал Атлантическое море, которое обтекает со всех сторон сушу.

Мнемхотеп понимающе кивнул.

Геродот в нетерпении задал следующий вопрос.

— Отчего происходят разливы Нила?

Сеш пожал плечами:

— Согласно священным свиткам, Великая река выходит из берегов от упавшей в воду слезинки Исиды, когда богиня начинает оплакивать своего мужа Осириса... Но мне кажется, что одной-единственной слезинки для этого маловато поэтому я считаю причиной паводка таяние снегов на вершинах Эфиопского нагорья... А вот жрецы юга верят, будто звезда Сепедет — это воплощение Тефнут-Сехмет, и разлив начинается с возвращением богини из Нубии в Египет...

В глазах галикарнасца мелькнула растерянность:

— Как же так... Амфилит говорил, что в Эфиопии климат еще более жаркий, чем в Египте, поэтому ее жители черные от солнца. Коршуны и ласточки в этой стране остаются на зиму, так еще и журавли прилетают зимовать из Скифии... Там не то что снег, даже дожди не выпадают... А без дождей и заморозков откуда взяться снегу?

Мнемхотеп развел руками:

— Другого соображения у меня нет... Хотя ваш философ Анаксагор тоже так считает.

— Тогда позволь мне высказать мое собственное мнение, — попросил Геродот.

Мнемхотеп жестом предложил гостю продолжать.

Выдохнув, словно перед прыжком в воду, галикарнасец заявил:

— Все-таки здесь не обходится без Этесийских ветров... Зимой они сдувают солнце из Египта в Верхнюю Ливию. А всем известно, что там, где солнце, там и жара... Светило испаряет воду из рек и озер, которая летом выпадает там же на землю в виде дождей. Дождевая вода из Верхней Ливии устремляется в Нил... Вот и паводок!

Мнемхотеп сделал вид, будто объяснение Геродота его устроило. Хотя прекрасно понимал, что никакому ветру не под силу сдуть солнце со своего места на небе. Это ведь не сухой лист на рыночной площади. Да и солнечный бог Амон-Ра не потерпел бы такого неуважения со стороны своего сына бога воздуха Шу.

Уточнять, какую именно страну гость подразумевает под Верхней Ливией, он не стал. Если Эфиопию, тогда эллин и здесь путался: то там идут дожди, то не идут...

«Ничего, — решил сеш, — со временем разберется... Он вроде бы смышленый».

Воодушевленный на его собственный взгляд верным суждением, Геродот продолжил расспросы. Писец еще долго рассказывал галикарнасцу о богах Египта и древних обычаях.

Объяснил, что согласно оракулу Аммона все