Шрифт:
Закладка:
Обычно мы ловим парней, на которых охотились. Может быть, не с первой попытки, но в конце концов мы добирались до них — и если я этого не сделал, это делала другая команда. За моей командой всегда следовала другая, за которой следовала третья, все мы охотились круглосуточно. Но на этот раз все было по-другому. С выводом войск США из Ирака, с меньшим количеством наших парней, которые, вероятно, будут его искать, я не был уверен, что будет еще один шанс поймать Абу Дуа.
Когда мы впервые поли по его следу, мы искали выход на Манхэттена и Бруклина. Абу Дуа был одним из немногих, кто знал об их местонахождении.
Абу Дуа был большим поклонником кафе-мороженого в центре Багдада, в котором была зона отдыха на открытом воздухе, где многие местные жители общались весь день. Наши источники сообщили нам, что он встречался там со своими бойцами по четвергам и использовал его как место доставки писем для курьеров. В то время он, похоже, не боялся быть узнанным местными жителями только потому, что тогда они о нем не знали.
Однажды летом мы получили информацию, что он собирался перекусить в кафе-мороженом, и мы запустили птицу, чтобы проверить это. Мы наблюдали за кафе целыми днями.
— Что за дурацкая шутка, — сказала Меган, когда на мониторах появились изображения семей, поедающих рожки мороженого. — Террорист, который любит мороженое.
Я представил, как он разговаривает со своими наемными убийцами о следующей бойне за клубничным милкшейком и как у него на бороде появляется пенка от мороженого.
Наши местные информаторы — Кобры — были на улице, небрежно слонялись вокруг и фотографировались. Но ничто не выделялось. Просто семьи приходят и уходят на десерт. Они, должно быть, сделали тысячи фотографий, которые мы рассортировали по архиву «Коробки». Но никто из посетителей не подходил. Он так и не пришел. Или, может быть, он был тут, но мы просто не видели его.
Преследование Абу Дуа было в основном таким.
Я никогда не понимал, как он так быстро поднялся на вершину. Как правило, трудно подняться по служебной лестнице из-за того, как «Аль-Каида» и ИГИ структурировали свои сети, способствуя росту числа давних последователей. Я предполагал, что это было связано с его отсидкой в тюрьме (за участие в боях против американских войск во время второй войны в Фаллудже в 2004 году), джихадистами, которых он там встретил, и тем фактом, что мы так быстро уничтожали большую сеть, что заставляло заполнять пробелы в руководстве. У него также, казалось, была странно тесная связь с бывшими военными саддамовской партии Баас. Многие из парней, которые работали с ним, имели схожее прошлое и занимали высокие офицерские звания в кругах бывшей иракской разведки.
Обычно ИГИ с недоверием относилась к недавно освобожденным заключенным, опасаясь, что в тюрьме их завербовали. Они месяцами проверяли их, прежде чем использовать в деле. Но Абу Дуа был другим. Он вышел прямо из тюрьмы и вскоре стал одним из лучших командиров.
В то время мало кто знал эту историю. До весны 2010 года никто за пределами нашей команды вообще ничего не знал о нем и о том, откуда он взялся. Даже иракское правительство было в неведении.
Когда мы впервые начали охотиться на него, все, что нам нужно было сделать, это дать ему прозвище Абу Дуа. Все изменилось однажды ночью, когда Меган копалась в каких-то старых файлах, и его секретная история внезапно открылась, как книга.
— Посмотри на это, — сказала она. У Меган на рабочем столе была открыта куча файлов. У нас было два беспилотника над другой целью, которую мы собирались уничтожить.
Она обнаружила настоящее имя Абу Дуа в старом тюремном досье: доктор Ибрагим Аввад Ибрагим Али аль-Бадри аль-Самарраи.
— Это золото, — сказал я взволнованно. — Ты попала в яблочко.
Это имя для нас стало ключом к его прошлому. По его имени я мог сказать, что его отцом был Аввад Ибрагим, и что он был из Самарры, а его соплеменником был аль-Бадри. У него была дочь по имени Дуа.
«Коробка» пришла в действие. Введя имена в наши базы данных, мы сразу же смогли проследить его родословную до аль-Джабрийи, деревни аль-Танья в иракском городе Самарра. Ему было, вероятно, чуть за сорок, у него было три брата и пять сестер.
По мере того, как мы продвигались дальше, все больше его истории начало всплывать наружу, и появилась картинка.
Абу Дуа получил докторскую степень по исламоведению в Багдаде и проповедовал во многих мечетях, в том числе в некоторых в аль-Анбаре и Самарре. У него было несколько жен, Асма, его нынешняя жена на севере, и Сумайя, жена, с которой он познакомился во время учебы в университете в Багдаде. Его матерью была Али Хусейн. Сначала я отправился за его женами, отправив птиц присматривать за домом родителей его первой жены Асмы в центре Фаллуджи. Но через несколько дней от нее не осталось и следа, и я быстро решил, что она, вероятно, ушла с Абу Дуа, прежде чем мы смогли ее найти.
Он действовал быстро и предвидел, что в какой-то момент его семьи станут нашими целями. В то же время он не побоялся оказаться в окопах, показав свое лицо бойцам, которыми он командовал. Вот почему он обратился к другим бойцам. Он участвовал в обоих сражениях за Фаллуджу в 2004 году, которые, вероятно, были самыми кровопролитными для американских войск в Ираке. Во время второго сражения американские войска схватили его и отправили в Кэмп Букка, крупнейшую тюрьму, находящуюся в ведении военных.
Тюремное фото Абу Дуа (аль Багдади), 2004 г.
Он был заперт там на долгие годы. Эта тюрьма была котлом ненависти. Многие из нынешних лидеров ИГИЛ проводили там время вместе с Абу Дуа. Когда он наконец вышел из тюрьмы, он, казалось, в значительной степени погрузился во тьму, планируя нападения по всей стране и вербуя солдат. Он всегда был в разъездах, и мы лишь изредка слышали о нем от парней, которых мы поймали.
Помимо своего любимого кафе-мороженого по соседству, он жил в доме в богатой части города и владел небольшим исламским книжным магазином в центре Багдада, где, как
