– Кто-то болезненно переносит отказ. – Но в его голосе не чувствовалось яда. Он выглядел усталым, взволнованным и вообще нездоровым.

– Это был бы отказ, если бы на следующий день ты сказал мне, что не заинтересован. – Я сладко улыбнулась. – Но то, что сделал ты, называется бегством. Я никогда не думала, что ты склонен к истерикам, но таковы уж люди. Мы непредсказуемы.

Удивительно, но Рэнсом не стал вступать в словесную перепалку из-за моей последней колкости. Он покачал головой, схватил телефон и бумажник.

– Давай покончим с этим.

– Наконец-то мы на одной волне. – Я закатила глаза, направляясь к двери. Он последовал за мной, затеняя меня своей высокой и узкой фигурой.

Поездка в особняк моих родителей прошла в тишине. Мама и папа прислали одного из своих водителей, поэтому нам с Рэнсомом не представилось возможности громко препираться. И хорошо. Я устала обдумывать произошедшее между нами и совсем не хотела встречаться лицом к лицу со Злой Ведьмой Запада и ее гладковолосым женихом.

За десять минут до запланированного прибытия к моим родителям Рэнсом взглянул на меня с противоположного сиденья «Эскалейда».

– Сегодня ты не должна покидать поле моего зрения, принцесса.

– Как-то чересчур требовать такое, не находишь? После семидневного отсутствия.

Он перевел взгляд на нашего водителя, затем снова посмотрел на меня и прищурился.

– У некоторых из нас есть настоящая работа.

– И твоя заключается в заботе обо мне. Если не можешь справиться, верни ежемесячные чеки.

– Еженедельные, – холодно поправил он. – И с Максом ты была в надежных руках.

– И в теплых тоже. – Я злобно ухмыльнулась. – Не говоря уже об… их изобретательности.

Рэнсом скрестил ноги, глядя на меня с легкой насмешкой.

– Он тебя не трогал.

– Может, трогал. А может, и нет. Ты никогда не узнаешь.

– Я знаю, потому что здесь повсюду камеры. Помнишь?

Теперь помню. Боже, как я ненавидела этого мужчину.

– Не принимай его промах за привычное поведение. – Рэнсом покачал головой.

– Вот как ты называешь произошедшее между нами с Максом? – размышляла я. – А как бы ты назвал то, что было у нас с тобой? – Я понизила голос, чтобы нас не услышали. – Настолько большой промах, что через него сможет протиснуться танкер?

– Ошибка.

– Если здесь и есть ошибка, то это ты.

– Никаких сомнений. Все мы знаем историю моего происхождения.

– Слушай сюда, ты, при…

Он протянул руку и с сухой усмешкой прижал указательный палец к моим губам.

– Кто я – не имеет значения. Важно то, кем являешься ты. А ты – моя подопечная. Так что давай сделаем вид, что той ночи не было, и будем двигаться дальше. Ты можешь не верить, но я здесь, чтобы помочь. Тем более что, похоже, у тебя не хватает мотивации и силы воли, чтобы помочь себе самой.

Я уже собиралась откусить ему палец, когда «Эскалейд» остановился перед коваными воротами.

Рэнсом отстегнул ремень и выскользнул из машины.

– Настало время шоу, принцесса.

На репетиционный ужин, куда пригласили членов семьи и близких друзей возлюбленных, не пощадили ни цента. Всего собралось двести человек.

Система безопасности была на высоте. Десятки людей в черных костюмах патрулировали территорию особняка, а над крышей кружили вертолеты. Розовые пионы и белые розы свисали с высоких антикварных фарфоровых ваз, украшая путь ко входу. Клин золотистого света из профессиональных прожекторов заставлял мерцать открытые двойные двери. Мы с Рэнсомом вошли в фойе, заполненное людьми в костюмах и платьях, сжимающими в руках фужеры с шампанским и обсуждающими предстоящее событие.

– …слышали, что только на фейерверки они собираются потратить двадцать тысяч…

– …приглашения, видимо, будут украшены невидимыми чернилами и голограммами, чтобы избежать посторонних на свадьбе…

– …платье должно быть фантастическим. Тиару, как говорят, одолжили у самой английской королевы. Судя по всему, она ярая поклонница Джулианны Торн, представляете?

Взяв с подноса мимо проходящего официанта бокал шампанского, я прошла дальше, Рэнсом следовал за мной по пятам. Я поднесла бокал к губам, но он выхватил его из моих пальцев.

– Сегодня никакого алкоголя.

– От этих слов я только сильнее чувствую себя ничтожным ребенком, – усмехнулась я, стараясь не показать ему, как расстроена. Я не ожидала слезного воссоединения, но почему Рэнсом ведет себя со мной настолько ужасно?

– Когда ты пьешь, происходит что-нибудь плохое, – напомнил он мне.

– Однако худшее, что со мной недавно случилось, произошло в абсолютно трезвом состоянии.

Он ничего не ответил. Хорошо. У меня имелись дела поважнее. Одно из них расположилось в конце коридора, окруженное стайкой девушек в вечерних платьях.

Гера.

Она выглядела просто потрясающе. Современная Одри Хепберн в лаймовом платье с вырезом-лодочкой и достаточно длинным подолом, чтобы заявить о том, что она – звезда мероприятия. Темные волосы забраны наверх, а косая челка аккуратно уложена на одну сторону. Макияж минимальный.

– О да. Было так ужасно потерять его. – Гера прикоснулась рукой в перчатке к груди, предположительно говоря о дедушке Крейга. – Я все время спрашивала, почему я? Почему мы? Для меня выдалось такое трудное время. И оно еще продолжается.

Я, я, я.

Я тоже так говорила? Неудивительно, что таблоиды меня ненавидели.

Сама того не осознавая, я направилась к женскому кругу. Я чувствовала себя в безопасности, укрытая невидимым плащом своей неспособности стать успешной дочерью Торна. Настолько, что искренне удивилась, когда взгляд сестры остановился на мне. Сначала с открытым презрением. Как я могла надеть на ее мероприятие что-то настолько нелепое? И только потом она нацепила на лицо восхищенную улыбку.

– Хэлли! Боже мой, наконец-то! Я так по тебе скучала. – Она шагнула между двумя дамами средних лет, с толстым слоем косметики, и заключила меня в особые объятия Торнов, руками они вроде бы обнимали тебя, но телами не соприкасались. Мне сразу стало холодно. Ее рот приблизился к моему уху. – Не испорти мне все, сестренка. Пожалуйста. Я очень хочу просто пережить этот вечер. Я измотана.

Гера редко проявляла признаки слабости, поэтому ее слова меня очень тронули.

Отстранившись, она провела ладонью по моей руке.

– Посмотри на себя! Не могу поверить, что прошло столько времени.

– А я могу, – сухо произнес голос за моей спиной. Рэнсом. Гера хмуро посмотрела на него.

– А вы? – Она протянула ему руку в перчатке для поцелуя.

– Рэнсом Локвуд, сотрудник личной охраны вашей сестры. – Он проигнорировал ее протянутую руку и достал из внутреннего кармана пиджака свое удостоверение личности.

– Какое необычное имя.

– По крайней мере, меня не назвали в честь самого ревнивого и мстительного существа в греческой мифологии, – сказал